И смех перекашивал рот…
Три дня краснодонской дорожкой
Шагал разноликий народ.
А сколько дорог таких рядом!
Какая несметная рать!..
Как трудно. Как трудно! Но надо
Незваных "гостей" изгонять.
2010
Зима 1942–1943 гг.
Восточный фронт,
Донские степи,
Траншей заснеженные цепи,
В них итальянцы на войне
Мечтают о спагетти и вине,
О тёплом доме, только не о женщине:
Мороз и голод,
На руках и на лице,
Как патина, чернеют трещины.
Спагетти бы, вина иль пиццы —
Тогда бы можно и взбодриться.
Бросает апгтрёкё[9 - аппарёкё – самолёт (итал.; танк (нем.)] с неба —
Нет, не консервы с хлебом —
Пакет с конвертами.
От этого ещё больней ефрейтору.
Гремит в морозной дымке панцер [10 - панцер – panzer (нем.) бронетанк]
Тревожно замирает сердце,
Курок нажать не в силах пальцы,
И никуда с земли не деться…
Коль уцелеть поможет Бог —
Накажет детям,
Чтоб не ходили на восток
Войной
В донские степи…
Хозяйки здешние припоминали:
летом,
Шагая на восток, в отличие от прочих,
Они, потупив взгляд, просили млеко,
И отказать им не хватало мочи.
Они не грабили базы и огороды,
В них спеси не было в ненужном им походе.
Шахта № 5, февраль 1943 года
Не смолкают боёв отголоски…
У стены на снегу – скорбный ряд:
Комсомольцы, едва ль не подростки,
Обращённые к небу, лежат.
Мамы их молодые – в сединах,
Их глаза – как отчаянья крик.
Будь я в праве, то всех до едина
Их причислил бы к лику святых…
Их шахтёры проносят, как мощи,
Поднимая на свет из земли.
С каждой новою жертвою – громче
Стон и плач матерей и родни.
Здесь, наверно, пол го рода в чёрном.
Чёрный цвет – цвет беды и молитв.
Снег на солнце в глазах воспалённых —
На блестящий похож антрацит.
Террикон величав и спокоен —
Очевидец тех грозных годин.
Он, конечно же, помнит героев.
Он в бессмертие их проводил.
2010
Расстрел предателей. 19 сентября 1943 года
Их было трое
У стены кирпичной,
Стоявшей на пригорке
Бани городской.
Был этот день
По существу – обычным,
Для них – последним
На земле родной.
Земля песком
Присыпана под ними,
Как здесь по праздникам
Дорожки возле хат.
Штакетником —
Дощечками простыми —
У той стены
Был выгорожен ад.
Повязаны их руки
За спиною.
О, как ужасен вид
Дрожащих этих тел!