Генеральный дьявол

Генеральный дьявол
Аля Алая

– Полюбуйся во сколько ты мне обошлась, – на стол передо мной летит веер документов с многомиллионными убытками компании.Хочется проорать в который раз, что это не моя вина, но Кайсаров не услышит. Он все решил. И я просто молчу, склонив голову и ожидая своей участи. Ненавижу его и боюсь.– Получишь от десяти лет, Майя.Меня окатывает удушливой волной ужаса, я не заслужила.Кайсаров долго молчит, а потом равнодушно роняет:– Но ты можешь выбрать. Есть еще золотая клетка, Майя, моя клетка. Десять лет в роли послушной куклы без права голоса. Жены.– Жены?– Да.– Тогда у меня будет одно условие.– Ты не можешь ставить мне условия.– Могу! Или я выберу тюрьму.– И какое? – он оборачивается, в глазах вспыхивает любопытство.– У нас не будет детей. Никогда.

Аля Алая

Генеральный дьявол

Глава 1

– Наглый, сумасшедший, обольстительный как сам дьявол, – так описывала плачущая сестра моего генерального, – это точно он, Майя! Я его узнала. – Нина разрыдалась и положила мне на колени тест с двумя полосками.

У меня отнялась речь.

Как? Как такое могло случиться, чтобы милая Ниночка и мой главный босс Тимур Кайсаров вообще встретились? Она же студентка медицинского, отличница, примерная девочка. А он богатенький прожжённый ублюдок, который развлекается исключительно с профессионалками. Кайсаров сам признался в этом в своем скандальном интервью.

Во мне взревел праведный гнев! Я ему устрою!

– Прости, я столько хлопот тебе доставляю. Я честно не собиралась, не знаю, как так вышло. Мы сессию отмечали, я домой собиралась, – сестра продолжала каяться со всхлипами, – и тут он. Схватил, прижал, так посмотрел, что я обо всем забыла. Он же такой! – Ника покраснела и прикусила губу. Глаза опустила в пол.

Угу… знаю я какой.

Я и сама, нет-нет, да вздыхала по генеральному.

Слишком хорош гад.

В том же интервью Тимур Кайсаров категорично заявил, что заводить детей не собирается никогда.

Врун подлый, как и все мужчины.

Сказал он!

А сделал что?

Моей сестре ребенка, вот что!

И я это докажу!

Не просто докажу, а еще заставлю ответить.

Ему за тридцать, с шалавами нагулялся. Пусть женится!

У ребенка должен быть отец и точка.

Просто пойти к генеральному и потребовать с него тест на отцовство я не могу. Он беспринципная аморальная сволочь, такая может что угодно сделать. Начиная с подделки документов до давления на юную глупую девочку с целью избавления от ненужного отпрыска.

Такого как он нужно брать за жабры и ставить перед фактом.

Тест, беременная девушка, свадьба, семейная жизнь. Станет Кайсаров у меня счастливым семьянином как миленький.

Да как только увидит фото малыша с УЗИ, его черствое каменное сердце снова забьётся. Маленькие ручки, ножки, улыбка. Разве можно остаться равнодушным к собственному ребенку?

– Учебу придется бросить, пойти работать санитаркой, – Нина совсем потухла, прижавшись ко мне.

– До этого не дойдёт, мы справимся, – я погладила сестру по светлым волосам. Она так мечтает стать педиатром. И станет, об этом я тоже позабочусь.

Оставляю Нину дома собираться на учебу, а сама решительно направляюсь на работу. По дороге заглядываю в кофейню за большим фраппучино.

Руки дрожат, все в тумане, когда я захожу в лифт вместе с Кайсаровым и еще пятью сотрудниками. Начальник сегодня задержался, так что пришлось отираться в холле лишних пятнадцать минут. Рука от ледяного фраппучино замерзла и покалывала. Но я решила, что пусть лучше будет он, чем я обожгу генерального горячим американо. За такое меня бы точно уволили.

Втихаря бросаю на Кайсарова осторожный взгляд. Высокий, мужественный, привлекательный. Идеальный в своем черном деловом костюме и белоснежной рубашке.

Генеральный производит впечатление респектабельного бизнесмена, но я-то знаю кто он – мужик с гнильцой, который соблазнил наивную девчушку в ночном клубе, а потом просто сбежал. Сестра его только по фото в журнале и опознала.

Рука плотнее сжимается вокруг стакана с ледяным кофе. Как подумаю, что этот потаскун с моей сестричкой сотворил, так сразу тянет плеснуть ему все содержимое стакана прямо в лицо, чтобы кубики льда да по морде его наглой беспринципной.

Взгляд генерального скучающе скользнул по сотрудникам в лифте, по мне, по моему офисному костюму. Лениво задержался в скромном вырезе нежно-розовой шифоновой блузки. Не найдя там ничего интересного, перескочил на зеркальную стену, где он мог любоваться собой любимым.

Фу, нарцисс недоделанный!

– Можно? – Нетерпеливо раздалось из-за спины.

Пока я думала о своем, лифт успел подняться на тридцать второй, где сидит часть нашего офиса и открыл двери. Я резко сделала шаг в сторону, наткнулась на твердую грудь Кайсарова. Вдохнула его резкий дымный парфюм, охнула от неожиданности и стаканчик сам качнулся в его сторону.

– Твою мать, – прогремел Кайсаров басом и из лифта вышли все, даже те, кому нужно было ехать выше, – курица, ты что творишь?

– Я не курица, – всхлипнула, наблюдая как взбитые сливки медленно сползают по рубашке Кайсарова, а под ними остается светло – коричневое пятно от кофе, – простите, я нечаянно. Я сдам в химчистку, я отстираю.

Раздается еще один сигнал и лифт вновь открывает двери. На этот раз на нашем этаже.

– Простите, – раскрываю одной рукой сумочку, выискивая там пачку влажных салфеток. Длинный ремешок скользит во влажных от волнения пальцах и я пытаюсь его перехватить. Рукой с треклятым фраппучино, о котором успешно забыла.

Содержимое снова расплескивается, на этот раз страдают безупречные брюки Кайсарова.

– Блядь! – генеральный бесцеремонно вырывает у меня из рук стакан и отводит в сторону от своей ценной персоны.

– Простите, – выходит им меня писк вместо нормальной речи.

– Откуда ты вообще такая криворукая? – тот жмурится и сжимает пальцами свободной руки переносицу. Затем кулак ударяет о панель кнопок, чтобы закрывающиеся двери вновь распахнулись.

– Из бухгалтерии.

– Чтоб тебя вместе со всей бухгалтерией. Лучший костюм испортила.

Кайсаров стремительно выходит, я вылетаю следом на заплетающихся ногах. Стаканчик кофе в его руке качается, щедро поливая содержимым скользкий ламинат под ногами. Я едва не поскальзываюсь на одной из таких лужиц.

Через приемную пролетаем стремительно. Секретарша удивленно таращится, видя мою наглость:

– Без записи нельзя, – долетает визгливо в захлопывающиеся за нами двери.