Все его желания

– Понятно. Конору бы тоже не повредило, – саркастично отметил Бенингтон.

Я улыбнулась.

Может быть, он и сноб, но по части языка я была такой же. Меня просто убивало, когда британцы разговаривали, глотая две трети слов. Сначала это создавало все тот же языковой барьер высотой с Лондон Ай, потом банально раздражало. Ну а после того, как я пожила у Сазерлендов, в меня вселился демон ненависти к коверканью языка и употреблению слов типа «пардон» и «туалет».

Взглянув на Бенингтона, я поняла, что правильно не стала наряжаться. Разумеется, он выглядел безукоризненно в своем хипстерском бомбере и темных джинсах, но все же это был не фрак и даже не костюм или рубашка.

У меня имелось одно дизайнерское платье, подарок Ви, но оно точно не для студенческой попойки в пабе.

– Что мне нужно делать? – спросила я, когда мой, так называемый, «папочка» указал на паб в конце квартала.

– Ничего, Морковка. Это «мамаши» устраивают чаепитие по правилам. С «отцом» можно просто напиться и ни в чем себе не отказывать.

– Я должна заплатить членский взнос? – вспомнила я слова Анж. – Это ведь заседание клуба.

– Ты должна веселиться, Кэти. А в идеале – веселить моих друзей.

– Каким образом?

Он только плечами пожал и усмехнулся.

– Будь собой. Этого достаточно.

После этих слов вся моя невеликая симпатия к Торнтону улетучилась окончательно.

Бенингтон открыл дверь и подтолкнул меня вперед. Паб был вполне себе обычным. Столы и стулья из дерева. Все просто до безобразия. Шумно и людно. Много студентов. Я сразу заметила, куда смотрит Торнтон. В дальнем углу зала, похоже, и собралась компания аристократов. Нескольких я узнала. Они были в столовой. Еще троих видела впервые. Около высокого блондина стоял пронырливый Конор и что-то говорил ему на ухо. Видимо, это и был Алистер.

Он моментально меня заметил и небрежным взмахом руки отослал Конора. Тот умчался, кажется, специально обойдя нас. Но я не уверена.

– Сядь со мной рядом и лучше помалкивай. Много не пей, – выдал Торнтон, снова хватая меня за локоть.

Я снова не смогла вырваться, но выразительно посмотрела на моего папочку, едва он усадил меня на деревянную лавку, аккурат напротив Алистера. Тот моментально уставился на меня, обсмотрел со всех сторон, даже не пытаясь скрыть интерес.

– Бенингтон, – поприветствовали его почти хором.

Алистер промолчал, но отметил:

– Вот, значит, какая твоя новая «дочь». Ах, или она первая, а не новая? Очень интересно, Торнтон. Обязательно было тащить ее с собой именно сегодня?

– Конечно, обязательно, Ал, -ответил Торнтон, как всегда, спокойно. – И спасибо, что послал к ней Конора, но в следующий раз не утруждай своего мальчика на побегушках.

– Она же новенькая, Бен, могла заблудиться.

– Бенингтон, – поправил его Торнтон.

– Алистер, – взаимно напомнил Глоссер.

– Похоже, нужно выпить за знакомство, – хохотнул кудрявый мажор, который сидел рядом с Алистером.

Он сам наплескал всем по стаканам виски и провозгласил тост:

– За первое заседание Торн Юнион и за первую «дочь» лорда Торнтона.

Бенингтон закатил глаза, сдвинул брови, но стакан поднял. Мне тоже досталась порция виски, и я приложилась к стакану, смочив губы. Крепкий алкоголь – совсем не моя история. Я вообще не была фанаткой выпивки. Кажется, Алистер это заметил, потому что следил за каждым моим движением, не отводя глаз.

Как бы предубеждено, я не относилась к Торнтону и всей этой затее с покровительством, но в этот момент захотелось просто спрятаться за ним от цепких глаз напротив. Я отвернулась. Бенингтон сидел рядом. Очень близко. Я почти уткнулась в его плечо носом. Аромат терпкой свежести тут же ворвался в мое личное пространство. Или же это я вошла в его? Торнтон повернул голову и как-то странно посмотрел. Он словно пытался прочесть мои мысли. Сразу стало как-то спокойнее. Или это все моя фантазия?

Алистер просто смотрел. Торнтон просто смотрит. Нет между ними никакой вражды, мне ничего не угрожает. Зря я ищу поддержки и защиты.

Едва я уговорила себя, как мне на колено легла ладонь Торнтона. Я вздрогнула и снова посмотрела на него. Синие глаза смотрели почти нежно в этот раз, обещая мне защиту и… Кажется, что-то еще. Подтверждая это, Бенингтон меня погладил.

Горячая кровь ударила мне в щеки. Я дернула ногой, сбрасывая его руку со своего колена, отвернулась и за неимением лучшего, схватила стакан и даже сделала большой глоток.

Виски обжигал почти так же сильно, как касание руки Торнтона. Я прижала ладонь к губам, стараясь не кашлять и не давится, проглотила.

– Не дергайся, Морковка. Ты могла достаться Алистеру, но стала моей. Поверь, тебе повезло. Очень и очень повезло, – прошептал мне Торнтон, почти касаясь уха губами.

Я посмотрела на него, весьма красноречиво не разделяя эту версию. Хотя Алистер действительно был каким-то скользко-жутковатым. Возможно, Торнтон – меньшее зло, но добром он при этом точно не является.

– Как же тебя угораздило вляпаться в «родительство», Бенингтон? – спросил все тот же кудрявый смазливый коротышка, что удачно предложил выпить, когда Торнтон и Глоссер убивали друг друга глазами.

– Ты вроде взрослый, Гарри, а все еще не знаешь, откуда берутся дети, – отвечал ему Торнтон с фирменной усмешкой.

– Кажется, крестным был профессор Робертс, – снова влез осведомленный Алистер. – Или он держал свечку? Серьезно, Бенингтон. Ты трахал ее, что ли, на глазах у куратора? За что он с тобой так?

Я закусила губу, чтобы не сказать лишнего.

Помалкивай, Кэти. Помалкивай. Пожалуй, этому совету Торнтона лучше следовать.

– Затейливые эротические фантазии, Алистер. Тебя заводит секс на людях или профессор?

Глоссер изменился в лице, поймав намек на нетрадиционную ориентацию.

– Ох уж эти школы, где нет девочек, – присвистнул Торнтон, заставляя багроветь блондина напротив.

– Господа,– снова вмешался Гарри. – Давайте уже обсудим планы клуба. Сексуальные предпочтения каждого – это же личное.

Я выдохнула. Вместе со всеми, когда Торнтон невозмутимо заговорил о том, что в клуб на днях пожелали вступить еще двое.

Меня показательно не замечали. Словно я была мебелью. Можно было списать подобное отношение на половой признак, но когда пришла подружка Торнтона, ее все бодро приветствовали и даже отчаянно флиртовали. Разговоры о клубе были прерваны, хотя я не жалела об этом. Лучше слушать комплименты для Рослин, чем бахвальство на грани с чушью от золотой молодежи.

Я все меньше понимала, что делаю в этой компании. Меня ведь даже не представили. Я все сильнее ощущала себя диковинной зверушкой Торнтона. Бунт во мне подогревала еще и абсолютно нелогичная ярость, потому что рука Бенингтона теперь ласкала колено подруги, а Рослин все время что-то шептала ему на ухо и, кажется, даже покусывала мочку.

Я снова вспомнила, как она отсасывала ему в библиотеке, и с трудом сдержала рвотный позыв.

– Кажется, твоя девочка заскучала, Бенингтон, – заметил мое состояние Алистер. – Кэти, ты совсем не пьешь? Хочешь чего-нибудь другого? Херес? Просекко? Шерри?

Я вздрогнула, и прежде, чем отказалась, за меня ответила Рослин, которая ради такого случая отклеила губы от шеи Торнтона и даже одарила меня мимолетным презрительным взглядом.