Все его желания

– Алистер, я тебя умоляю. Как будто такая простолюдинка разбирается в элитных винах. Купи ей пиво, и она отсосет тебе в туалете. Ах, хотя она и так отсосет только за то, что твой член на нее встанет.

– Рослин, – рыкнул Торнтон, отталкивая ее.

Я бы порадовалась, что он одернул свою пассию, но была слишком зла. Мои тормоза отказали.

– А по какому поводу ты отсасывала Бенингтону в библиотеке вчера утром? Я даже представить не могу, – выпалила я, вздернув нос.– Или же таков тернистый путь к статусу леди Торнтон?

Рослин побледнела, а потом сразу побагровела. Кажется, она побила все мои рекорды по этой части, потому что даже в полутьме ее лицо было как стоп-сигнал светофора. Вскочив, она уставилась на Бенингтона.

– Вчера утром? В библиотеке? Что она несет?

– Полагаю, правду, – развел руками Торнтон, каким-то чудесным образом не теряя лица и достоинства. – Виновен, Рос.

– Подонок, – взвизгнула Рослин и замахнулась.

Хорошо так замахнулась. Хлопок от пощечины, что она отвесила бойфренду, кажется, слышали все. На несколько бесконечных секунд зал замолчал.

Снова. Как в столовой сегодня днем.

Почему это происходит со мной?

– Что ты за свинья, Бенингтон?

– Не драматизируй, – процедил Торнтон.

– Пошел ты…

Рослин умчалась, всхлипывая и расталкивая народ локтями. А я с ужасом понимала, что это не ее рот ублажал лорда тем утром.

Проклятье.

– Потрясающе, Торнтон, – захохотал Алистер, а за ним стали посмеиваться и остальные.

Народ перестал глазеть и снова загудел интершумом.

Я встала, решив, что лучше мне тоже исчезнуть, но Торнтон дернул за рукав.

– Назад, – рыкнул он. – Сиди. Одной истерички мне на сегодня достаточно.

Я села, но молчать больше не могла.

– А зачем ты притащил меня сюда? Чтобы я сидела и слушала, как ручная собачка, и не гавкала? Прости, Торнтон, но у меня есть дела важнее и интереснее. Ваши аристократические задницы наверно, созданы, чтобы просиживать штаны на лавке в пабе, а я приехала сюда учиться.

Я снова встала, и на это раз Торнтон, тоже поднявшись, преградил мне путь, не давая пройти.

– Сядь, Морковка, и прекрати говорить глупости. А лучше вообще замолчи сейчас.

– С какой стати я буду молчать? Кто ты такой, чтобы указывать мне? Ах, ты же мой «папочка». Традиции и все такое… Засунь их в задницу. Или там уже твой выпускной проект?

– Рыжик, ты намекаешь, что Бенингтон тупой? – подбросил дров в огонь Алистер.

А меня несло.

– Намекаю? Да разве это новость? Если библиотеку он использует для минета, то о чем речь?

– Тебе не дает покоя это проклятый минет? Хотела бы сама опуститься передо мной на колени? – насмешливо отметил Торнтон, зля меня окончательно.

– Разумеется. Все же мечтают тебе отсосать. Особенно такая простолюдинка как я.

– Не слишком ты дерзкая для первокурсника?

– А ты не слишком бестолочь для выпускника?

Я выпятила грудь и с вызовом смотрела на него снизу вверх. Торнтон сжал челюсти, и я снова увидела, как ходят его желваки. Он был в ярости.

Одним молниеносным движением Бенингтон схватил меня за лицо и больно надавил на скулы.

– Торнтон, стоп, – вмешался Гарри, вставая между нами. – Не на людях, Бенингтон. Остыньте оба. Решим спор мирно.

– Каким факаным образом? – процедил Бенингтон.

Как бы он ни бесил меня сейчас, но я не могла не отметить, что даже факает этот мудак с проклятым аристократическим достоинством.

– Рыжик назвала тебя бестолочью, а себя, похоже, мнит всезнайкой. Здесь уместно сыграть в загадки.

– Загадки? – переспросила я.

– Вопросы и ответы, – пояснил Алистер. – Кто первый ошибется, тот…

Я перевела глаза на Глоссера, который не договорил.

– Что?

– Исполняет все желания победителя. До конца года, – ответил мне Бенингтон. – Еще одна старая традиция, Морковка. Кажется, ты о ней тоже не слышала. Удивительно.

– Исключая, конечно, те желания, которые могут привести к смерти или физическим повреждениям проигравшего, – подтвердил Гарри. – А еще они не должны мешать учебе. Мы все-таки в университете.

– Это называется рабство, – подсказал точное слово Алистер. – Было бы интересно взглянуть на Торнтона в кандалах проигрыша.

Усмехнувшись, Глоссер осушил стакан, причмокнув.

Мне нужно было сразу послать их всех к черту. Играть в их игры, по их правилам? Нет. Чужая земля, чужая страна, чужие люди. Но усмешка Алистера и перспектива злорадствовать весь год заставили меня спросить:

– Какие вопросы?

–Тему должны одобрить вы оба.

– История Англии, – выпалила я.