Самый лучший апокалипсис 2

– Да-да, заткнись, – уже я перебил радостно скулящую образину, пытаясь лихорадочно сообразить план моих дальнейших действий.

– Скули-скули, человечина, – даже не обиделась на мои оскорбления женская версия цыганского барона. – Скули, пока можешь. С минуты на минуту за тобой явятся поисковые программы зиккурата и тогда привет карстовые рудники, привет аммиачные шахты и привет гадский, паскудский, загрызи его зомбарь, кибер-жрец! Не завидую я тебе, человечина, ох не завидую!

– Это ты чё-то напутала, сумасшедшая, – попытался я отбрехаться, краем глаза наблюдая как всё больше разномастного народа скапливается по ту сторону голограммы. – Я с полярником ничего общего не имею и в шахты поедешь ты, а не я. За то, что всех дезинформировала.

– Ага, как же… – пугливо пробормотала собака, лихорадочно полезла к себе в карман. – Ничего я не дезинформировала, тупой ты неудачник! Понял?!

Псевдо-заместитель шустро вытащила из своего кармана обрывок странной на вид, зеленого цвета газеты, кое-как его развернула, трясущимися пальцами подняла к глазам. Удерживая одной рукой направленный в меня бластер, а второй – кусок газеты, нервничающая собака принялась сверять изображение меня настоящего с чем-то, нарисованным с другой стороны мятого лоскута. Чем дольше выдра бегала взглядом туда-обратно, тем счастливей становилась её зубатая морда, тревога уходила, морщины разглаживались, а выражение лица становилось завороженным и мечтательным:

– Двести пятьдесят килограмм бабосов… Очуметь! Двести пятьдесят килограмм за живого полярника… Вот это меня проперло! – продолжала бубнеть зубатая, окончательно теряя связь с реальностью. – Бронированную дверь себе в нору поставлю! Нет… В метро перееду жить, к Сутулому! У них там и свет, и электричество. Да! Куплю себе верхнюю койку в плацкарте и чтобы от туалета подальше… Нет! Вот я дура! Нижнюю полку куплю… две полки! Весь вагон куплю!! Вот я везу-у-у-у-учая… И матрас куплю!

Из голограммы заговорило. Я тут же умолк, предпочитая не болтать лишнего, инопланетная братия по ту сторону проекции приготовилась вести переговоры, а зубатая гадина, сообразив что контакт настроен и все друг друга слышат, бодро засеменила к выходу из помещения.

– Это я, я его нашла! – тыкая мне бластером в спину, затараторила зубатая. – Слышите? Я нашла! Вот он, вот! Живой полярник! Забирайте! Он ваш! Берите полярника и про бабосики мои не забудьте! Двести пятьдесят килограмм, как обещано!

Убедившись, что её расслышали и кивают в ответ, цыганский барон радостно взвизгнула, больно пнула меня под ребра и окончательно убежала к выходу из помещения. Притормозив у темноты подвальных коридоров, двумя руками удерживая направленный в меня плазмоган, сутулая собака осталась дожидаться пока в помещении не материализуются две пугающих на вид, дряхлых фигуры. В кандалах и с загадочными письменами на коже, в рваных балахонах и с проводами по всему телу, фигуры двух беззубых пенсионеров начали материализовываться у меня перед глазами. Пиксель за пикселем обретая объемную, телесную форму, кошмарные старики безмолвно парили в воздухе, буквально разливая вокруг себя концентрированный ужас и ауру страха. Чем больше в жутких пенсионерах становилось материального, тем стремительней падала в помещении температура, стены леденели, воздух холодел, начало сбоить освещение.

– Вот и всё, человечина, – испуганно затараторила собака, стала боязливо пятиться в темноту подвалов. – Поисковые программы уже здесь! Увидишь в шахтах Облезлого – привет передавай. Скажи этому гаду однолапому, что у меня теперь собственный вагон, и живу я припеваючи! Скажешь, Сутулый мне теперь пятки лижет, во! И матрас, матрас у меня здоровенный! В больничке, скажешь, купила, за двести литров! Не… за триста литров! Скажешь за триста литров крови купила, самый лучший! Во, точно! Пусть вторую ногу себе сгрызет от зависти!

– Заткнись ты уже, – огрызнулся я на зубатую, продолжая пялиться в ожившую голограмму. – Голова от тебя уже болит.

Псевдо-заместитель директора на мои ругательства что-то там неразборчиво пролаяла, матернулась, подхватила ноги в руки и припустила из подвала. Следом хлопнула дверь, лязгнула щеколда замка, я остался один на один с обретающими форму кошмарными старухами и виртуальным изображением внеземного народа. В основном охраны. Плотно обступив крикливую ахалай-махалай в юбке и десяток стариков схожей наружности, вооруженная бригада целилась из бластеров в меня, по сторонам, в потолок и даже себе под ноги. В основном, конечно, в меня, но неизвестную угрозу, как я понял, ожидали вообще откуда угодно. С чем это было связано – непонятно. Ещё голограмма транслировала изображение пятерки кибер-жрецов, что стояли чуть в стороне, особняком и скрестив руки на мускулистой груди непринужденно меня рассматривали. Татуированные качки в рогатых масках явно не воспринимали меня всерьез, вели себя расслабленно и в разговор пока не лезли, лениво крутили головой по сторонам и о чем-то друг с другом переговаривались.

– Ашаля!! Ашаля-Машаля!! – пронзительно заверещало на весь подвал.

Пышущая злостью и нетерпением наследница зиккурата вновь полезла тыкать пальцем в мою сторону, чего-то там объяснять, кричать, требовать от охраны немедленно действовать и даже выхватила бластер у одного из бугаев, попыталась расстрелять меня сквозь голограмму. Сумасшедшая.

Старшие сородичи эту неуравновешенную тут же подвинули с глаз долой, после чего слово взял донельзя морщинистый, с трясущимися руками пучеглазый старик. Постоянно оглядываясь на своих соплеменников, под торопливые кивки нервничающих соотечественников, инопланетный дед в церемониальных одеждах забормотал-затараторил, яростно жестикулируя в мой адрес, демонстрируя всякие рисунки, карточки, да постоянно прогоняя рвущуюся на передний план неугомонную наследницу зиккурата. За каких-то две с половиной минуты пожилой представитель инопланетной интеллигенции сообщил мне, если я правильно понял, что никто из присутствующих тут и думать не думал вставать на пути у полярника, что если я захочу, то могу сию минуту явиться к ним в зиккурат и забрать на опыты кого угодно, хоть эту дуру с бластером, что библиотека полностью в моём распоряжении и местная электростанция тоже, что все реагенты даром, персонал не жалко, скальпели любые на выбор и вообще – делай что хочешь. Но маску управления надо вернуть. И паука тоже. Про церемониальный наряд речи не шло, эту часть награбленного, как я понял, мне подарили. Закончил свой монолог почтенный дед неуверенным кивком, после чего шумно выдохнул и сдал назад, затесался обратно в куче вооруженной охраны.

Предложение забрать её на опыты, дабы не разжигать конфликт с полярником, наследницу зиккурата, мягко говоря, возмутило. Вся багровая от возмущения инопланетянка окончательно перешла на ультразвук, с дракой и криками полезла колотить не поддержавших её требования почтенных старцев. Но быстро сообразив, что куча охраны так просто не даст открутить головы седобородым изменникам, наследница зиккурата тут же сменила гнев на милость. Прекратив концерт с угрозами и требованиями, инопланетная аристократка поменяла тактику и неожиданно повисла на плече у одного из кибер-жрецов, самого респектабельного и накаченного из всей этой пафосной компании. Без лишней скромности положив чужую руку на свои нижние девяносто, инопланетянка пустилась прижиматься к мускулистому бугаю, поглаживать его оголенный торс, возбуждающе крутить своей пятой точкой и горячо нашептывать. Прильнув к рогатой маске кибер-священника, беспринципная аристократка выбрала целью своего наговора, разумеется, меня. Чего именно она добивалась таким поведением догадаться было не сложно, быстро поддавшись на чужую ласку и уговоры рогатый тут же скомандовал, отдал приказ поисковым программам.

Кошмарные пенсионеры пришли в движение. Угрожающе глацая беззубой челюстью, без остановки кружась по обледенелому подвалу, электро-призраки шумно втягивали носом воздух, странным образом принюхивались ко мне, летали вокруг меня, запугивали. Происходящее наследницу зиккурата возбуждало необыкновенно и моё, без сомнений, прифигевшее выражение лица действовало на крикливую инопланетянку самым лучшим образом. С улыбкой до ушей и взглядом голодной кобры, хитрая аристократка безотрывно на меня пялилась, кривила губы в ироничной усмешке, радовалась, поглаживала прибалдевшего от женской ласки жреца – короче, держала ситуацию под контролем. Я полез в рукава бушлата.

Наученный опытом зубатых гадов, достал хитро спрятанную в подкладке рукавов ампулу чумовых наркотиков, расстегнул бушлат, ослабил ремень в штанах. Присев на корточки и под настороженные взгляды всех присутствующих потёр красные от недосыпа глаза, после чего сообщил представителям пожилой интеллигенции следующее:

– Я наркоман, понимаете? Вообще не представляю, чего вы все ко мне пристали, – поведал я уставшим голосом в голограмму. – Ашаля-машаля, ашаля!

Убедившись, что все меня молча слушают, продемонстрировал инопланетным пенсионерам ампулу чумовых наркотиков и задрал майку, показал дырку в животе куда не так давно колол антидот настоящий полярник.

– Вот, видите? Ширяюсь без остановки, – заявил я остолбеневшим от такого поворота инопланетянам.

Выждав, когда заграничная братия прекратит пялиться в дырку на моем животе, продолжил:

– У нас вообще тут вся планета такая, – заявил я пришельцам. – Одни наркоманы и проститутки повсюду. Зря вы к нам полезли. Ашаля-машаля, ашаля!

– Ещё у нас тут сумасшедших навалом, бомжей, алкоголиков, тунеядцев, – стал я загибать пальцы, перечисляя, – коррупция, налоги, жкх не работает, понимаете? Ашаля-машаля!

Пришельцы не понимали. Походу они вообще не понимали, как реагировать на свалившееся к ним откровение.

– Но наркоманы, конечно, главная проблема, – заверил я инопланетную интеллигенцию под конец своего монолога. – Вон, я тому живое доказательство. Так что вы этой сумасшедшей не верьте, – кивнул я в сторону округлившей глаза наследницы, – и про историю её забудьте. Я вообще не представляю, чего она ко мне прицепилась. Это же всё бред какой-то. Я добропорядочный наркоман и всё, чего там наснимала чудо-камера этой дамочки – сплошные галлюцинации. Понимаете? Мои галлюцинации. Я обдолбался и навоображал себе всякого: полярника этого вашего, маску непонятную. Такие дела.

Глава 7

– ТЕЛЕФОНЫ НА ЗЕМЛЮ, РУКИ ЗА ГОЛОВУ! – послышалось неожиданное со стороны улицы.

Звук из громкоговорителя сюда в подвал доходил приглушенным, но даже так легко было догадаться кому принадлежит голос. В подтверждение моей догадки о вмешательстве военных послышался топот многочисленных ног, бряцанье оружием и шум помех из полевой радиостанции – армейцы с кем-то переговаривались.

– ДВАЖДЫ НЕ ПОВТОРЯЮ! – во второй раз повторил голос неизвестного. – ЛИЦОМ В ЗЕМЛЮ ИЛИ ОТКРЫВАЕМ ОГОНЬ!

Тут же посыпался звук передергивания затворов, зычное женское «ЧЕГО-О-О-О?!» – кричала Настасья Павловна – непонятная возня у моего подвала и громкое мужское «ОГОНЬ!». На улице громыхнуло. Вздрогнула земля под ногами, застрочил автомат, застрочил второй, третий, посыпались женские истошные крики и отъявленная мужская ругань, топот взбешенного носорога, хруст черепов, предсмертные вопли – на улице закрутилась странная неразбериха. Ну, может и не совсем странная. Логика наших армейцев была мне, в принципе, понятна. Чем бегать по городу и вести профилактические беседы с модифицированным населением, проще гнать всех встречных-поперечных под палку и уже потом разбираться. Добавить сюда набирающий движение разбой и инопланетное вмешательство, и можно смело утверждать, что вероломная тактика вояк подавлять всех вокруг единственно-правильная в данный момент. На улице вновь громыхнуло.

– Мне пора, – засобирался я из подвала.

С каждой секундой градус страстей на улице будет расти, паук в салоне автомобиля тоже не дурак и уже наверняка свалил куда подальше, а полная сумка моего барахла, с телефоном внутри, вот-вот рискует оказаться в руках армейцев. Попробуй потом от них добиться возвращения имущества. Точно не в этой жизни.

Я вскочил на ноги. Готовый дать отпор летающим вокруг меня беззубым призракам, засуетился, раздавил в руках красный мелок. Не зря же я хитро прятал его за бляхой ремня. Раскатывая на ладонях алого цвета пыль, глянул в подозрительно затихшую голограмму инопланетян, удивился. Вся аристократическая братия в данный момент пятилась от крикливого махалая в юбке как от прокаженной. Наследница зиккурата, с выражением растерянности и возмущения на лице, оставалась в центре помещения совершенно одна и оторопело крутила по сторонам головой, вскидывала руки в немом вопросе и периодически поглядывала на меня, злясь и недоумевая. Понять, чего там у них происходит я даже не пытался и единственное, что меня по-настоящему волновало – пятерка рогатых священников. Мускулистые громилы пребывали сейчас в некоторой растерянности и переводили взгляд с напряженного меня на растерянную наследницу зиккурата.

– Я сваливаю, – заявил я в ультимативной форме кибер-священникам.

– Машаля! – разозленно махнул рукой один из рогатых в мою сторону, отдал команду поисковым программам.

Жуткие призраки вздрогнули. Левитирующие фигуры беззубых старух прошил электрический разряд. Тела кошмарных пенсионеров мгновенно заискрились, задымились, источая запах паленой плоти и тлеющих проводов. Беззубые бабки взвыли нечеловеческим голосом, разинули свои уродливые рты, выставили вперед костлявые руки, намереваясь схватить меня. Я шагнул навстречу. В момент, когда когтистая пятерная уже касалась моего плеча, обезображенные фигуры разом дали заднюю, прянули в стороны, спасаясь. Шумно втянув носом воздух, жуткие бабки синхронно взвыли:

– МОРДХА-А-А-АЙ!

Тут же последовала попытка рассыпаться пикселями, раствориться прямо в воздухе, сбежать из подвала, но я уже схватил костлявых за их гнилые морщинистые руки. Электро-пенсионеры исчезли.

– Без комментариев, – проигнорировал я немой вопрос ошарашенных рогатых, что есть сил пнул металлический куб на обледенелом полу.

Железяка, транслирующая голограмму инопланетян, отключилась. Я, шарясь руками по обледенелым стенам подвальных коридоров, поспешил на выход. Стараясь не долбануться головой о многочисленные коммуникации, рыская по подвалу в поисках выхода, ковылял и думал над тем, что план сработал. Не мог не сработать. Красный мелок, кто бы с ним не контактировал, отправляет жертву к рогатым беспредельщикам и два электро-пенсионера уже где-то на полпути к сумасбродным дуболомам. Даже интересно что с ними будет.

Двери в подвал я с трудом, но нашел. Выбить щеколду умудрился с четвертого раза, основательно повредив собственное плечо. Синяк будет здоровенный. Наружу я вывалился под оглушительный треск автоматов, фейерверк многочисленных взрывов и никем не замеченный. Что радовало. Пригнувшись, ибо пули над головой свистели будь здоров, выглянул из-за парапета, внимательным взглядом оценил обстановку во дворе. Происходящее мне категорически не нравилось. Женский конвой в данный момент развалился и всеми силами пытался бежать со двора, спасаясь от вояк. Бородатые интервенты – узники Настасьи Павловны – один за другим падали на землю мертвыми, подстреленные всё теми же армейцами. Зубатой гадины, продавшей меня зиккурату и прикидывавшейся заместителем директора и след простыл – во дворе я её нигде не видел. Ну а сама Настасья Павловна носилась из стороны в сторону бешенным носорогом, напрочь игнорируя стрельбу, гранаты, да и, собственно, самих вояк в том числе. Абсолютно неуязвимая к огнестрельному оружию взбесившаяся тетка давила военных пачками, обзывала своих убегающих девиц трусливыми дурами и обещала тем оторвать головы так сразу, как только поотрывает их многочисленным армейцам. Армейцев в самом деле было как-то многовато. Но что хуже всего – часть из них вытянула счастливый билет в недавней лотерее от NetherRealm и вместо сборщиков хлама и вязальщиков копий получила в своё распоряжение пару интересных анкет.

– Да застрели ты уже её, Петров! – сотней метров левее четверка армейцев вела прицельный огонь по Настюхе-чебуречнице. Один из них, видимо, старший по званию, стрелял по огромной тётке из табельного и кричал в спину тому самому Петрову – щуплому пареньку с любопытными способностями. – И почему вас, дебилов таких, в армию берут?!

Петров, надо отдать ему должное, все эти крики старательно игнорировал и скрипя зубами старался прошить огромную тетку очередью из своего черного как смоль АКМа. Каждый раз, как Петров давил на гашетку, синяки под его глазами становились всё больше и выразительней, черты лица заострялись, проступала неестественная худоба. Способности армейца жрали кучу виртуальной выносливости, но достигаемый с их помощью результат поражал своей эффективностью. Обогащённые непонятной чернотой патроны, да и сам АКМ, стреляли с какой-то ну просто космической скоростью и пробивали к чертям собачьим всё, что встречалось им на пути. Двенадцатиэтажка, служащая естественной преградой на пути со двора, целиком и полностью пестрела сквозными отверстиями. Я даже кинотеатр разглядел через все эти многочисленные дырки, так кучно, а главное насквозь расстрелял Петров нижние этажи новостройки.

– Поставь щит! Поставь щит, говорю!

– Ускорь меня, ну!

– Где Игнатов?! Игнатов где?! ГДЕ ЭТОТ НАШ ЦЕЛИТЕЛЬ, БУДЬ ОН НЕЛАДЕН?!

Подобного рода крики и приказы, летящие от армейцев со всех сторон, давали понять, что прокаченного народа среди вояк в общем-то хватает. Я насчитал не меньше пяти человек, использующих в боевых действиях всякого рода способности. Игнатова тоже нашёл. Так называемый целитель прямо сейчас возвращал с того света растоптанного Настюхой обезображенного солдата, с невероятной скоростью сращивая тому кости, заживляя раны и регенерируя бедолаге отсутствующие конечности. Сам Игнатов в этот момент светился что та новогодняя елка и напоминал мне небезызвестного Макара – благородного паладина, почившего в одном рейде со мной. У меня от одного взгляда на лучезарного лекаря-армейца носом пошла кровь, в висках застучало, а настроение быстро и бесповоротно понеслось к отметке "ниже плинтуса".

– Долбанный Игнатов, – злобно бубнел я из своего подвала, вытирая идущую носом кровь. – Долбанные вояки.

С каждой секундой происходящее меня злило и нервировало всё сильней и не последнюю роль в этом играла сама гигантская Настюха. Гром-баба начала быстро сдавать, носилась по двору уже не так резво и кричала в три раза меньше. Отощавший до состояния скелета мазила Петров наоборот взял темп и оформил из своего заговоренного автомата первое попадание по гигантской тетке. Пулевое ранение неожиданным образом придало директору рынка новых сил, взбешенная Настюха тут же взяла курс на горе-снайпера и его начальство. Однако уже сейчас становилось понятным, что долго так продолжаться не может. Буйную директрису скоро либо застрелят, либо заарканят и тогда мои расстроенные черти с их циркулярной пилой останутся не удел окончательно. Мораль, что называется "будет потеряна". Во второй раз. С вояками нужно было побыстрее решать.