Ученик поневоле

Внезапно Селби остановился. Баркли резко притормозил, но всё равно врезался в него, и мальчики покатились спутанным клубком из листьев, ног и сучьев по заросшему колючками склону, оставляя за собой след из высыпавшихся из корзин грибов. Их истошные вопли оборвались, лишь когда их неуправляемый спуск остановило поваленное дерево.

– О чём ты только думал?! – рявкнул Баркли, спихивая с себя Селби. – Мы могли себе шеи переломать! И…

Селби придушенно взвизгнул и, вскочив, дал стрекача назад по склону.

– Что?.. – Баркли обернулся, чтобы посмотреть, что его так напугало, и оцепенел.

На стволе поваленного дерева стояла девочка.

А на плече у неё сидел дракон.

Глава 2

Пусть в Занудшире сожгли все книги о чудищах, но даже Баркли слышал истории о драконах, бросающих своих истошно вопящих жертв в жерла вулканов, утаскивающих их в логова, полные золота, или поджаривающих, чтобы потом скормить обугленные останки детёнышам.

Баркли не планировал купаться в лаве, оказаться погребённым под сокровищами или пойти на корм маленьким дракончикам, поэтому поступил так, как подобает любому смекалистому ученику при встрече с опасностью: схватил лежащий рядом гриб и швырнул его девочке в голову.

И промахнулся – у Баркли всегда были проблемы с меткостью. Что ещё хуже – девочка поймала гриб и раздавила его в кулаке.

Баркли сглотнул.

– Хм-м. Я собиралась спросить, в порядке ли ты, – процедила девочка, – но теперь передумала.

На вид она была ровесницей Баркли. Смуглая кожа, цепкие тёмные глаза и коричневые кудряшки, затянутые в два узла по бокам головы. Большинство жителей окрестностей Леса были белокожими, но в Занудшире встречались люди и с другим оттенком кожи. Но чего Баркли никогда ни на ком не видел, так это такого количества золота. Пальто девочки было усыпано всевозможными брошками, пуговицами и значками, практически полностью закрывающими собою ткань. На его глазах дракон на плече девочки ткнул когтем в блестящую застёжку на сумке.

Хотя, присмотревшись внимательнее, Баркли уже не был столь уверен, что это существо действительно было драконом. Да, его тело покрывала серебристая чешуя, но из хвоста росли перья, и размером оно едва ли превосходило ворона. К тому же он никогда не слышал, чтобы драконы жили в Лесу.

Но даже не будучи драконом, это существо оставалось чудищем. Которому ничего не стоило спорхнуть и откусить ему голову, чуть он зазевается.

Баркли отполз задом наперёд по шуршащим листьям и, выхватив из кармана амулет, замахал им из стороны в сторону. От верёвки, в которую были вплетены особые травы и веточки, потянуло жуткой вонью, как от скунса.

– Прочь от меня, дракон!

– Дракон! – расхохоталась девочка и почесала чудище под клювом. – Нашёл кого бояться: Митзи ещё детёныш! Но всё равно спасибо за комплимент.

Баркли скривился: у этого чудища было имя? Это же не домашний питомец, а кровожадный убийца!

И тут его осенило, кто перед ним.

– Ты чудолог! – выпалил он, с трудом выпрямляясь на дрожащих ногах. – Вы колдуете с помощью чудищ. Дружите с ними.

Каждое слово оставляло на языке прогорклый привкус. Драконы были не единственными героями городских страшилок, рассказываемых шёпотом, по секрету. Чудологи верили, будто могли контролировать чудищ, но приручить их было невозможно – дикая натура всегда брала верх. В половине баек, услышанных Баркли, чудологи погибали, преданные своими чудищами, после чего, лишённые своих так называемых друзей, те безнаказанно обрушивали разрушительные колдовские силы на ни в чём не повинных людей, которым не повезло оказаться рядом.

Именно так заканчивалась история о Великом огне в Безотрадефельде, унёсшем жизни семи несчастных. И о бедном мэре Тусклфурта, превращённом в камень. И о месте, когда-то известном как Тягостдорф, которое в буквальном смысле стёрли с лица земли.

Девочка закатила глаза.

– Ты прямо как форель, проклинающая зимнюю лавину.

– Бессмыслица какая-то, – сухо заметил Баркли.

– Ой, ну, в моём родном языке это распространённое выражение, – к его удивлению, отозвалась девочка. Говорила она без малейшего акцента. – Так говорят о неблагодарных людях. Думаешь, кто защищает ваши королевства от чудищ? Чья магия не даёт им покинуть Лес?

Баркли не доверял колдовству – или магии, какая, собственно, разница? – и не сомневался, что все в Занудшире ужаснулись бы, узнай они о происходящем здесь.

Девочка фыркнула и, отвернувшись, склонилась над выставленными на стволе стеклянными банками с загадочным содержимым: побегами остролиста с похожими на кристаллы ягодами, перьями с металлическими кончиками, мёртвыми жуками размером с кулак Баркли, крапчатым яйцом в янтаре и чем-то вязким и зеленоватым, бурлящим как кипяток даже посреди зимнего дня.

Последняя банка была пуста. Девочка встала перед ней и принялась рыться в сумке.

Баркли не было никакого дела до её колдовства, и, развернувшись, он быстрым шагом поднялся по склону. Селби ждал его на вершине, прячась за деревом.

– У неё дракон. – В его голосе страх мешался с восхищением.

– Который в один прекрасный день, скорее всего, её сожрёт, – проворчал Баркли.

– Митзи никогда этого не сделает! – закричала девочка. – Она вегетарианка.

Баркли сильно в этом сомневался. Схватив Селби за запястье, он потащил его прочь, но не удержался и обернулся. Девочка достала из сумки гриб и как раз опускала его в последнюю банку. У него была коротенькая округлая ножка и красная шляпка.

Траурный сморчок.

Едва ли чудолог вроде неё имел хоть малейшее представление, какой ценный это был гриб. Она его не заслуживала. Позабыв о страхе, Баркли решительно сбежал назад к поваленному дереву и требовательно спросил:

– Ты знаешь, что это?

Девочка замерла и подняла на него глаза.

– Траурный сморчок, – с ноткой гордости в голосе ответила она.

– Да. Мы целый день его ищем. Если отдашь его мне, я не скажу никому в Занудшире, что в Лесу болтается чудолог.

Баркли протянул руку, чувствуя, как горит лицо. Он всегда заливался краской, когда лгал. С грибом или без, конечно же, он расскажет горожанам о девочке. И те с вилами наперевес прогонят её с чудищем куда-нибудь подальше.

– Будто кто-то из них осмелится зайти в Лес и найти меня, – бросила девочка и ловко схватила банку, когда Баркли метнулся к ней.

– Отдай!

– Ни за что. Это я его нашла!

– Он тебе даже не нужен!

– Ещё как нужен! Для ловушки!

Баркли недоверчиво хмыкнул. Что она планировала поймать этими банками? Светящихся жучков?

– И что же ты ловишь?

– Гравальдора.