Капитуляция

– С какой легендой?

Мейтлэнд внезапно побагровел от очередного приступа ярости:

– С той легендой, из-за которой эти чертовы поля уже иссохли, из-за которой я погубил свою жизнь, из-за которой у меня так и не родился наследник. Легенда о Янтарном рыцаре и его леди.

– Что это за легенда, в ней есть доля истины?

– Пойди расспроси старых ведьм в деревне, если тебе так интересно. У меня есть дела поважнее, чем рассказывать сказки.

Выкрикнув эти слова, Мейтлэнд закашлялся. Лукас быстро наполнил стакан портвейном и поднес его к тонким бледным губам старика. Дядя отпил большой глоток и немного успокоился.

– Никакого смысла, никакого смысла, – повторил он. – Никакого. Не было смысла и не будет. Вся эта чертова земля – только обуза. Послушай моего совета, мальчик, брось все. Не пытайся спасти Стоунвейл.

Лукас взглянул на янтарный кулон, и внезапная решимость запылала в нем.

– Знаете, дядя, я, кажется, не послушаюсь вашего совета. Я попытаюсь спасти Стоунвейл.

Мейтлэнд Колбрук повел усталыми, налитыми кровью глазами:

– А где ты возьмешь деньги? Я слышал, ты неплохо играешь в карты, но из этого не извлечешь надежный доход, необходимый, чтобы спасти эти земли. Я-то знаю, я уже пробовал – в молодости.

– Придется мне поискать деньги где-нибудь еще, верно?

– Где-нибудь еще – это значит найти себе богатую невесту. Легче сказать, чем сделать. Ни одна приличная дама из общества, владеющая собственным состоянием, даже не взглянет на нищего графа. Ее родня сумеет отыскать что-нибудь получше, чем мы с тобой.

Лукас встретился глазами с умирающим:

– Тогда придется спуститься пониже.

– Зря время потратишь. Боже, я помню эти разговоры в клубах. Все только и мечтают променять свой титул на какую-нибудь дочку лавочника вкупе с ее наследством. Ничего не выйдет. Деньги женятся на деньгах. И это справедливо не только в отношении титулованной знати, но и прочих городских жителей. Но мало кому повезло.

Сегодня, когда Лукас разглядывал портрет Мейтлэнда Колбрука, он вновь вспомнил его слова. Он хмуро улыбнулся и поднял бокал:

– Ты ошибся, дядюшка. Я нашел богатую наследницу и расставил ей хитрую ловушку. Она хорошенько помучает меня, но в конце концов будет моей.

И чем скорее, тем лучше, размышлял Лукас, допивая свой портвейн. Ему нужны деньги Виктории, но в эту ночь он понял, что ему нужна и сама Виктория.

Отставив бокал, Лукас прикоснулся к кусочку янтаря, теплившемуся у него на груди. Он всегда носил его под одеждой с того самого дня, как Мейтлэнд Колбрук передал ему реликвию.

Стоя в одиночестве в своем кабинете и размышляя о будущем, Лукас внезапно подумал, что густой темный цвет этого янтаря точь-в-точь совпадает с необычным цветом глаз Виктории.

Глава 4

Лукас неторопливо поднялся по ступеням особняка леди Неттлшип. Острое беспокойство смешалось в его душе с ледяной решимостью. Подобные чувства он обычно испытывал, когда садился за карточный стол. Лукас нацелился на выигрыш, и он умел выигрывать.

Он давно уже понял, что человек, вынужденный зарабатывать себе на жизнь собственным умом, не добьется успеха без особой стратегии. Соблюдать хладнокровие, все эмоции в сторону – иначе не выиграть ни за карточным столом, ни в битве. Холодная логика позволяла ему выжить, и Лукас помнил об этом.

Он прекрасно сознавал, что своим умением выигрывать и даже преуспевать за карточным столом, будь то в клубе или игорных домах, он обязан тому, что в игре никогда не давал воли эмоциям. В отличие от сумасбродных импульсивных юнцов и напыщенных хмельных лордов, в отличие от денди, мелодраматически разбрасывающих свои деньги, Лукас не позволял себе совершить ни одного поступка, поддавшись эмоциям, из ложной гордыни или в отчаянии.

Если человеку не везет, надо просто выйти из-за стола и подождать своего часа. Лукас всегда умел выбрать подходящее время и подходящее место.

Но хотя он весьма успешно играл в карты, покойный дядюшка был прав: он не мог выиграть сумму, необходимую для спасения Стоунвейла. Лукас понимал, что рискует потратить всю жизнь в погоне за таким выигрышем. Ни его земля, ни люди в Стоунвейле не могли ждать так долго.

Однако для того чтобы поддержать видимость богатства в течение сезона, большие средства не нужны. Умный и умеющий считать деньги человек сумеет продержаться от одного ночного выигрыша до другого. Высшее общество будет строить догадки на его счет, но никто никогда не станет проверять состояние его дел, пока удается соблюдать видимость благополучия. Титул и покровительство Джессики Атертон также способствовали его репутации.

Лукас оглянулся через плечо на свой экипаж – дорогую черную коляску и пару прекрасных гнедых, на которых он явился с визитом. Возница уже держал поводья, успокаивая разгоряченных лошадей и собираясь прогулять их, пока хозяин в гостях.

Экипаж с упряжкой обошелся Лукасу гораздо дороже, чем хотелось бы, но он все-таки выложил требуемую сумму, точно так же, как исправно платил по счетам самого модного портного. Отправившись на охоту за приданым, надо хорошенько замаскироваться, тем более когда невеста имеет обыкновение нанимать сыщиков с Боу-стрит.

Парадная дверь особняка леди Неттлшип распахнулась как раз в ту минуту, когда Лукас мысленно определял стратегию на этот день. Он вручил дворецкому свою карточку:

– Граф Стоунвейл с визитом к леди Неттлшип и ее племяннице.

Дворецкий едва высунул в приоткрытую дверь свой длиннющий нос:

– Я узнаю, принимает ли сегодня леди Неттлшип.

Лукас вдруг заволновался, что же ему делать, если Виктория переменила свои планы и откажет ему сегодня в визите. Вполне возможно, при ярком солнечном свете она сумела различить угрожавшую ей опасность.

Он должен был вчера сдержать порыв страсти, не касаться губ Виктории. У него даже мыслей не было о таком поступке. Лишь на мгновение в темном саду Лукас нарушил собственное железное правило, позволил чувствам возобладать над разумом. Лукас пообещал самому себе, что впредь будет осторожнее.

Дворецкий вернулся, и Лукас испытал облегчение, сменившееся ощущением торжества, когда его проводили в нарядную гостиную. Он был уверен, что на его лице, как обычно, не отразилось никаких чувств, но в глубине души ликовал: первое испытание уже позади, он проник в дом, где была его добыча.

Но торжество тут же сменилось беспокойством: в залитой солнцем комнате Лукас не увидел Виктории. Он был уверен в ее отваге и рассчитывал вновь встретиться с ней утром. Однако леди, столь бесстрашно следовавшая за ним по аллее прошлой ночью, кажется, одумалась и не собирается появляться перед ним при свете дня. Лукас вынужден был вести светскую беседу с величественной дамой средних лет, восседавшей на элегантной софе.

– Ваш покорный слуга, леди Неттлшип, – произнес он, склоняясь над унизанной кольцами рукой. – Теперь я знаю, от кого Виктория унаследовала свои прекрасные глаза.

– Вы очень любезны, милорд. Садитесь, прошу вас. Мы вас ждали. Виктория, дорогая, отложи пока коллекцию и подойди поздоровайся со своим гостем. – Леди Неттлшип обратила улыбающееся лицо к племяннице.

Он возликовал. Слава богу, маленькая плутовка все-таки не передумала. Лукас выпрямился, улыбаясь, и повернулся лицом к Виктории, тихонько стоявшей в дальнем конце комнаты у окна. Неудивительно, что он не сразу заметил ее. Она была одета в желтое с белым платье, которое почти сливалось с золотыми шторами у нее за спиной.

Виктория стояла по-прежнему неподвижно, и Лукас понял, что она намеренно выбрала такую позицию: она хотела украдкой понаблюдать за ним, когда он только войдет в комнату. Лукас насмешливо приподнял брови, одобряя ее тактику. Всегда полезно понаблюдать за противником из укрытия, прежде чем сойтись с ним лицом к лицу. Определенно, не он один умеет заранее продумывать ход.

– Доброе утро, мисс Хантингтон. А мне показалось, что вы забыли о нашей встрече.

Виктория легко двинулась ему навстречу, мягкие домашние туфли бесшумно ступали по ковру. В руке она держала плоский ящичек, глаза искрились озорством.

– Как вы могли подумать, что я забуду ваше обещание навестить нас, милорд?

– Никогда нельзя положиться на память молодой леди. – Лукас склонился над протянутой ему изящной ручкой. Пальцы у нее были совсем холодные, и он отметил, что Виктория на самом деле вовсе не так хорошо владеет собой, как старается показать. Это его обрадовало.

– Уверяю вас, память у меня превосходная.

– К несчастью для бедных джентльменов, подвести нас может не только память леди – иногда леди может просто передумать, – продолжал Лукас.

Виктория вскинула голову и дерзко посмотрела ему прямо в лицо:

– Только если у леди существует для этого серьезная причина. Садитесь, пожалуйста, последуйте совету тети. Вас интересуют жуки?