Скандал

Его рука приблизилась к самому сокровенному месту ее тела. Она закрыла глаза, ловя губами воз-дух.

– Поцелуй меня, Эмили. – Голос Саймона был низким и хриплым.

В приливе виноватой тревоги Эмили осознала, что все свое внимание сосредоточила на движениях его рук. От нее явно ждали ответа на поцелуй.

Боясь его разочаровать, она взяла его лицо в ладони и стала жадно прижиматься губами к его губам – так старательно, что даже стукнулась зубами о его зубы.

– Уже лучше, моя радость, – ободряюще пробормотал Саймон. – Только расслабься немного. Открой мне свой рот.

Вздрогнув, Эмили подчинилась. Язык Саймона скользнул глубоко между ее губ, и одновременно его пальцы отыскали пульсирующую теплоту ее лона.

Эмили замерла. Она попыталась было что-то сказать, но не смогла. Попыталась сделать глубокий вдох, и тоже не смогла. Попыталась сообразить, как ответила бы на ласки умудренная опытом погибшая женщина, и опять ничего не получилось. Она была переполнена происходящим. В глазах все поплыло.

Саймон, казалось, и не ждал от нее ничего, кроме той легкой дрожи, что охватила ее с головы до ног. Его губы не отрывались от ее рта, а пальцы гладили ее с потрясающей нежностью.

Эмили чувствовала, как там, внизу, разливалось тепло и напряжение, и она начала забывать о странности происходящего. Ее пальцы яростно впились в мягкую ткань рубашки Саймона.

– Саймон! – выдохнула она, наконец вырвавшись на мгновение из-под его губ и глядя на него снизу вверх огромными вопрошающими глазами.

– Обними меня крепче, эльф, – мягко велел он. – Обещаю тебе, все будет хорошо. Вспомни, что говорят поэты. Нужно открыться миру чувственных переживаний, если желаешь познать истину о природе метафизического мира. Откройся же, Эмили. Доверься мне.

Совершенно растерявшись, чувствуя себя плывущей в море по волнам странных незнакомых ощущений, Эмили подчинилась. Она закрыла глаза и приникла к Саймону так, словно от этого зависела ее жизнь.

Его пальцы стали теперь чуть влажными и ласкали лепестки ее лона. А потом эти ласковые осторожные пальцы отыскали, видимо, какое-то совершенно особое местечко. Эмили беспомощно выгнулась от возникшей внутри нее требовательной жажды чего-то, что, казалось, вот-вот взорвется!.. Она отчаянно нуждалась в чем-то, но не знала, в чем именно… В конце концов она решила, что это прикосновения Саймона. Она инстинктивно раздвинула колени пошире, молча умоляя о еще более сильных ошеломляющих ощущениях.

– Да. – Саймон осыпал поцелуями ее лицо, и Эмили снова ощутила на себе его руки. – Да, моя радость. Ну же, Эмили. Покажи мне, какое ты в самом деле страстное создание… – Его палец скользнул меж лепестков в ее жаркое нежное лоно.

Эмили задохнулась. Ее рот приоткрылся в страстном стоне, и все ее тело содрогнулось. Губы Саймона прижались к ее губам, заглушая тихий женский вскрик облегчения.

Несколько мгновений Эмили чувствовала себя парящей в высоте, которая могла быть только истинным метафизическим миром, а потом мягким клубочком медленно упала на грудь Саймону.

– Черт подери! – опьяненно пробормотала она ему в плечо.

В ответ на свое столь страстное восклицание Эмили услышала не то смешок, не то стон – она не разобрала, что именно.

– О Эмили! Ты действительно очень страстное создание. – Он медленно и нежно привел ее одежду в порядок.

Эмили подняла голову с его плеча. Она все еще чувствовала себя опьяненной и почему-то с трудом различала его лицо, пока наконец не поняла, что в какой-то миг он снял с нее очки.

– Ах, Саймон!

– Ах, Эмили! – Он поцеловал ее в кончик носа и с грациозной услужливостью подал ей очки.

Надев их, она увидела, что он улыбается своей мягкой непроницаемой улыбкой. Но глаза его, полуприкрытые веками, горели желтым огнем. Никогда еще он не выглядел таким опасным и таким завораживающе привлекательным. Эмили опустила взгляд вниз и увидела явную выпуклость под его бриджами.

– Саймон?

Огонь в его глазах потух, когда он не без сожаления понимающе проследил за ее взглядом.

– Не беспокойтесь, Эмили. Со мной все будет в порядке. Но во избежание дальнейших уступок восхитительному искушению, которое вы сегодня предлагали, мне лучше уйти. Долгая прогулка по холодному ночному воздуху лучшее лекарство в моей сложной ситуации. – Он отошел от нее и взял пальто.

– Я скоро вас увижу? – Ей отчаянно не хотелось, чтобы он уходил.

– Если не ошибаюсь, я, и ваши подруги из литературного общества приглашены завтра на чай в Сент-Клер-холл. С нетерпением жду этой встречи.

Эмили улыбнулась ослепительнейшей улыбкой и спрыгнула со стола. Она чуть пошатнулась, и ей пришлось ухватиться за его край. Но когда она поняла, что чувствует себя необыкновенно хорошо, несмотря на несколько смущавшее ощущение влаги между ног, глаза ее наполнились смехом.

– Да, в самом деле. Завтра за чаем. Милорд, раз уж вы сегодня вечером не намерены больше вкушать запретного плода, не окажете ли вы мне одну очень большую любезность?

Уже одетый в пальто с пелериной, он с выжидательным интересом взглянул на нее.

– И какую же?

– Не объясните ли вы мне, как открывается потайной ход?

Граф только усмехнулся:

– Подозреваю, возможность узнать тайну этого хода волнует вас ничуть не меньше, чем возможность провести ночь в незаконной романтической страсти.

Эмили испугалась, что обидела его. Она успокаивающе дотронулась до его руки:

– Просто мне очень нравятся такие романтические вещи, как потайной ход, милорд. И я так хотела бы использовать его в своей поэме «Таинственная леди». По-моему, это замечательно впишется в сюжет.

– Разве я посмею встать на пути вашей литературной музы? – Саймон взял ее за руку и подвел к книжному шкафу.

Глава 5

Эмили сосредоточенно нахмурилась, читая письмо поверенного ее отца, мистера Давенпорта.

«Дорогая мисс Фарингдон!

Настоящим сообщаю Вам, что выполнил Ваше распоряжение о продаже акций Южной морской компании и индийских облигаций. Вам будет приятно узнать, что конечная цена и того и другого оказалась весьма удовлетворительной.

Не будете ли Вы так любезны сообщить мне Ваше решение о капиталовложениях горнодобывающей промышленности, упомянутых Вами в Вашем прошлом письме.

Ваш покорный слуга Б. Давенпорт».

Эмили удовлетворенно улыбнулась и набросала записку, в которой Давенпорту рекомендовалось приступить к вложениям в строительство нортумберлендских шахт. Закончив, она протянула руку и дернула шнурок колокольчика, висевший у стола. Дакетт, дворецкий, появился почти мгновенно.

– А, Дакетт, вот и вы! – жизнерадостно улыбнулась Эмили. – Сообщите, пожалуйста, всем остальным, что акции Южной морской компании и индийские облигации принесли свои плоды. Вложенные вами деньги дали солидную прибыль, и ваши акции проданы в понедельник. Деньги в банке.

Благодарная радость осветила суровые черты лица Дакетта.

– Все очень обрадуются, мисс Фарингдон. Просто очень. Позвольте выразить вам нашу самую глубокую благодарность. Вы не представляете себе, какое облегчение – получить надежное финансовое положение в старости… – Он немного поколебался. – В сложившихся обстоятельствах…

Эмили сморщила носик:

– Мы знаем друг друга много лет, Дакетт. И можем быть откровенны друг с другом. Я прекрасно понимаю, если люди в нашем доме будут полагаться на то, что мой отец не забудет отложить кое-что для их пенсий, то все вы рискуете к старости умереть с голоду.