Русалочка. Зов гармонии

– Что это меняет? – спросила Бринн. – У нее есть все.

– Ну, я уверена, что чего-то у нее нет.

– Нет, мам. Буквально все. Этот морелет. Раковина Орфея. Она даже работает моделью для «Юной русалочки»!

– Зато у Присциллы нет такого воображения или чувства юмора, как у Бринн Финли. И у нее нет родителей Даны или Адриана Финли. И славной черепашки по имени Талли.

– Мам, я тебе так скажу: ее это не особенно-то огорчает.

– Бринн, я знаю, это трудно – встречать тех, кому в жизни досталось больше, чем тебе. Особенно если не видишь ничего, чем бы они это заслужили. Но ты сведешь себя с ума, сравнивая то, что есть у тебя, с тем, что есть у других. Лучшее, что тут можно сделать, – это найти счастье в собственной жизни. У каждой русалки в жизни есть что-то хорошее и что-то плохое.

– Не у Присциллы Бэнкс, – возразила Бринн. – У нее есть только хорошее.

– У каждой русалки, – повторила Дана. – То, что ты этого не замечаешь, не значит, что жизнь Присциллы идеальна. Что-то и для нее тяжело. К примеру, я уверена, что ей было трудно переехать из Атлантиды в новое место, где она никого не знает. И возможно, у нее там осталась лучшая подруга.

Бринн подумала о том, каково ей было бы уехать из Блистательного и потерять возможность дружить с Джейд.

– Может, она даже боялась, что не найдет новых подруг, – прибавила Дана.

– Ну, уводить мою ей не стоило! – воскликнула Бринн.

– Это верно, – согласилась Дана. – Хотя Джейд может дружить с вами обеими. И знаешь что еще? Ты тоже можешь дружить и с Джейд, и с Присциллой. Может, попробуешь? Мало ли.

Надувшись, Бринн скрестила руки на груди. Последнее, чего ей хотелось, – это подружиться с Присциллой Бэнкс. А вот если бы Присцилла Бэнкс отчалила обратно к себе в Атлантиду – это и правда было бы неплохо!

Глава четвертая

В понедельник Бринн поднялась рано. Она выгуляла свою черепашку, съела блинчики с моллюсками на завтрак, собралась в школу, и у нее еще осталась куча времени. Практически все выходные она провела дуясь, хандря и печально вздыхая. По большей части, она без особого интереса смотрела ракушковизор, не получая никакого удовольствия.

И когда Бринн подплывала к остановке скоростного течения, настроение ее было не сильно лучше. Но где-то в глубине души она тихонько надеялась, что вся эта кошмарная история с Присциллой и ее дурацким домом-замком, и ее глупой Раковиной Орфея, и ее дворецким, и ее попытками украсть Джейд просто уляжется и забудется. Бринн верила, что ее отношения с Джейд каким-то образом начнутся с чистого листа – перезагрузятся, как ракуш-кофон.

Но не тут-то было.

Когда Бринн подплыла к остановке, она увидела Джейд – та улыбалась и махала ей. Приблизившись, Бринн с упавшим сердцем разглядела на запястье Джейд новый сверкающий аксессуар.

– У тебя моруотч? – пробормотала она.

– Да! – возбужденно отозвалась Джейд. – Давай попробуй! Они правда потрясные! – Джейд подняла кисть и принялась возиться с крошечными кнопочками. – Я хотела такие же, как у Присциллы, но они жутко дорогие. Пришлось купить эти, но они тоже классные.

Бринн было неприятно видеть Джейд с моруотч. Очередное подтверждение тому, что Присцилла побеждает в конкурсе подруг, и Джейд делает выбор в ее пользу.

– Они тебе действительно нравятся? – спросила Бринн. – На вид тяжелые и бессмысленные какие-то. У тебя рука не устает?

– Шутишь? Они фантастические! Я их обожаю! – воскликнула Джейд. – Смотри! У меня заданы три фитнес-цели, и я загрузила сюда всю свою музыку, и можно установить мелодию будильника, и еще тут игры…

Бринн тяжело вздохнула, а Джейд знай себе продолжала трещать о своем сверкающем девайсе.

– Так чем вы занимались, когда я ушла? – спросила Бринн, когда подруга умолкла, чтобы отдышаться.

– О, ну, знаешь, просто позависали немного. Было очень весело. Жаль, что ты плохо себя чувствовала. Сегодня тебе лучше? Кстати, после уроков мы с Присциллой плывем в Мамонтову пещеру, чтобы потренироваться петь. Мамочки, Бринн, тебе нужно услышать, как она поет. У нее такой красивый голос! Поплыли с нами, послушаешь. Это просто что-то!

Бринн закатила глаза с такой силой, что они едва не выскочили из орбит. Было ли в Присцилле Бэнкс хоть что-то не абсолютно идеальное? Она прекрасно поет, она модель, она крутая, и она отбивает у Бринн лучшую подругу.

Бринн умела петь, как и все русалки, но это не было ее любимым занятием. Голос у нее был неплохой, и с помощью пения она могла усиливать и улучшать свои заклинания, но никто в средней школе Кристал-уотер не назвал бы ее голос лучшим. Вот танцы – другое дело. Так оно и повелось: Бринн – танцовщица, Джейд – певица. Но талант Присциллы давал ей очередное преимущество в битве подруг, а Бринн ни за что не согласилась бы просто отплыть в сторонку и дать Присцилле выиграть.

– О, я, конечно, приплыву, – отозвалась она с толикой язвительности в голосе. – Уж теперь-то, когда не надо переживать насчет морской ведьмы.

Она, разумеется, имела в виду морскую ведьму Федру. Та ненавидела людей за то, что они загрязняют океан, и Бринн уже дважды мешала ее попыткам потопить человеческий корабль. Федра была не только ошеломительно красива, но еще и владела поразительно мощной магией. Она могла управлять погодой, и ходили слухи, что она в силах превращать русалок в морских слизней.

Федра поклялась отомстить Бринн, но, к счастью, полиция схватила ведьму и вроде бы сделала все, чтобы держать ее под замком и не давать больше колдовать.

– Ты не смотрела новости про то, что скоро над Федрой будет суд? – спросила Джейд. – Я видела по ракушковизору дома у Присциллы.

– Ага, давно пора, – ответила Бринн.

Родители объяснили ей, что, хотя Федру поймали на том, как она топит корабль, и на прочих пакостях, все равно должен быть суд, где будут представлены доказательства и все расскажут о происшедшем со своих точек зрения, даже Федра. И тогда присяжные, группа русалок из Блистательного и окрестностей, решат, виновна ведьма или нет. Если ее объявят виновной, то судья определит, нужно ли ее наказать и как именно.

Поскольку преступления Федры были серьезными, и она совершала их неоднократно, было предсказуемо, что она снова сядет в тюрьму. Но судебная система все равно требовала проделать все официально, и процедуру надо было провести от начала и до конца, чтобы все было по-честному.

– В вечерних новостях говорили, что разбирательство закончится на этой неделе, – прибавила Джейд.

– Хорошо, – сказала Бринн. – Я буду чувствовать себя куда лучше, зная, что ее запрут где-нибудь на долгое время.

Русалочки сели на течение.

– Так ты сплаваешь с нами в Мамонтову пещеру, чтобы попеть? – вернулась к предыдущей теме Джейд.

– А вы точно не хотите заняться чем-нибудь еще? Попеть – это неплохо, но разве тебе больше ничего не нравится? – спросила Бринн. – Мы могли бы отправиться в ламинариевый лес и поиграть в прятки или, может, ты бы хотела поиграть во что-нибудь еще?

Конечно же, Бринн думала о своих Русси. Ей стало очень грустно, когда Джейд сказала, что больше не хочет с ними играть, и теперь Бринн хотела знать, почему. Ей и правда надоели Русси, или это связано с Присциллой?

В любом случае Бринн не хотела поднимать эту тему в лоб. Она все еще очень любила Русси, но из-за насмешек Присциллы теперь стыдилась этого. Судя по всему, вдобавок ко всем прочим своим умениям – пению, работе модели, крутому поведению, – Присцилла обладала еще и талантом смущать других.

Но пусть даже Присцилла и Джейд думали, что слишком взрослые для кукол, Бринн была с ними не согласна. На самом деле она считала, что, возможно, всю жизнь будет любить играть со своими Русси. И что в этом плохого?

– Бринн, ты же знаешь, я люблю петь, – ответила Джейд. – Когда-нибудь я хотела бы попасть в группу. Если тебе не хочется с нами – ничего страшного, но мы все равно поплывем туда.

Бринн хотелось настоять на своем, потребовать, чтобы Джейд делала то, что хочется ей, Бринн. И от этого ей было грустно. Как сделать так, чтобы Джейд увидела происходящее ее глазами? Бринн решила просто отправиться вместе с ними и показать Джейд, что, в конечном счете, Присцилла вовсе не такая уж суперпотрясающая.

Школьный день у Бринн выдался странным. Ей хотелось, чтобы уроки скорее закончились и чтобы она смогла поплыть в Мамонтову пещеру с Джейд и Присциллой. Ей хотелось присоединиться к ним, потому что это был ее шанс взять реванш в битве подруг. С другой стороны, Бринн нервничала из-за всего этого: мало что так впечатляло Джейд, как хорошая музыка. Если Присцилла действительно так круто поет, в соревновании между ними это может стать решающим фактором.

Колебания мешались с предвкушением, и в результате день тянулся очень медленно, но, когда раздался звонок с уроков, Бринн едва поверила, что он уже закончился. Собирая вещи, чтобы встретиться с Джейд и Присциллой, она буквально тряслась от волнения.

Когда Бринн подплыла к остановке, Джейд с Присциллой возились со своими моруотч.

– Привет! – сказала Бринн.

Джейд подняла глаза и воскликнула: