Русалочка. Зов гармонии

– Привет, Бринн!

Но Присцилла едва оторвалась от своих моруотч. Она негромко произнесла «привет», но и только.

Все трое сели на течение до Мамонтовой пещеры, но ситуация очень напоминала повтор неудачной вечеринки: Джейд и Присцилла возбужденно болтали друг с другом, по сути предоставив Бринн самой себе. И ей их поездка показалась вечностью.

Мамонтова пещера находилась недалеко от Скалистой впадины и была непохожа на те пещеры, в которых, по большей части, жил морской народ. Во-первых, она была огромная, со стенами из гладкого неровного камня. И русалки отовсюду приезжали сюда, чтобы использовать пещеру как площадку для мероприятий. Большая плоская каменная плита служила сценой, а еще тут хватало места для большой аудитории зрителей и слушателей. Позади сцены были пустоты и ниши, которые могли быть использованы для хранения реквизита и в качестве костюмерных.

Когда русалочки заплыли в просторную пещеру, Присцилла взяла несколько нот.

И ее голос оказался чудесным. Она идеально попадала в ноты, а звук вибрировал, словно солнечный свет на легкой океанской ряби. А ведь это была только распевка! Русалочка издала несколько трелей и спела пару гамм. Приятные звуки эхом отражались от стен пещеры и расходились в воде, точно легкое прохладное течение. Даже Бринн оказалась под впечатлением и захотела послушать еще.

«Мне конец, – подумала она. – Окончательный конец!»

– Мне нравится, какая тут акустика! – заметила Присцилла. – Спасибо, что привела меня сюда, Джейд. Тут классно. Отличное место, чтобы порепетировать песни.

– Я просто подумала, что после первого дня в школе тебе захочется заняться чем-нибудь приятным, – ответила Джейд. – Кстати, как прошел твой первый день?

Присцилла пожала плечами:

– Нормально. Так много народу, и я никого не знаю. Если честно, я немного устала и перегружена впечатлениями от того, что пыталась запомнить столько новых лиц и имен.

– О, бедная Присцилла, – съехидничала Бринн. – Наверняка это страшно трудно – заводить друзей, когда ты модель, богата, талантлива и ни единого дня не должна сама убираться в своей огромной комнате.

Бринн знала, что говорить так – нехорошо. Она сама была до дрожи напугана в первый день в средней школе. Она заблудилась, не смогла найти дорогу к кабинету, и вообще весь день обернулся сплошной катастрофой. Но в тот момент она об этом не думала. Она лишь отчаянно соображала, что бы такое сказать, чтобы Джейд не подружилась с Присциллой еще больше.

– Бринн! – укорила Джейд.

– Вообще-то, это трудно, – признала Присцилла. – Я прожила в Атлантиде всю свою жизнь и совсем не хотела уезжать. И до сих пор не хочу. – На секунду показалось, что она вот-вот заплачет. – Я просыпаюсь каждое утро, думая, что я еще там, а потом понимаю, что нет.

– Пфф! – фыркнула Бринн. – Ты живешь в замке, Присцилла! Даже не в замке – во дворце! В десяти дворцах, поставленных один на другой. И еще жалуешься?

– Бринн, – тихо сказала Джейд, – ты ведешь себя не очень по-доброму.

– Как и ты! – воскликнула Бринн, наставляя на нее палец. – Вы двое игнорировали меня. А мы ведь были лучшими подругами, Джейд! Как насчет этого?

– Мы и есть лучшие подруги! – вскричала Джейд. – Да что с тобой творится в последнее время?

Бринн видела, что с минуты на минуту разразится страшный скандал, но тут, к ее удивлению, Присцилла прекратила назревающую ссору, запев популярную песенку: «Давай же плавать в море, плавать в океане, вокруг такая красота, разве нет?»

«О-го-го! – подумала Бринн. – Присцилла и правда здорово поет. Очень-очень здорово поет».

Бринн понимала, что Присцилла легко могла бы объединиться с Джейд и напасть на нее, но вместо этого она спела кусок приятной песни. Звук ее голоса заставил Бринн и Джейд тут же перестать ссориться, чтобы послушать.

Но почему-то Бринн все равно была недовольна. На деле ей хотелось бы, чтобы Присцилла оказалась паршивой певицей. А часть ее радовалась, что у новенькой был тяжелый день. Бринн надеялась, что дальше станет еще тяжелее, и, может, тогда все богатое семейство Бэнксов переедет обратно в Атлантиду.

Бринн не могла сказать или хотя бы мысленно сформулировать, почему она чувствует так, а не иначе. Простая правда заключалась в том, что она невероятно завидовала и чувствовала угрозу со стороны Присциллы. Но все эти гадкие чувства прятались за страхом, что Джейд перестанет дружить с ней. А даже при всем том, что произошло всего месяц назад с ней, Джейд и Уиллом, Бринн уже забыла, что можно (и это даже весело) иметь больше одного друга.

Между тем Присцилла продолжала петь. Ее голос разносился по Мамонтовой пещере, как солнечный свет – насыщенный, теплый и уютный.

«Мы – русалки! Прекрасные русалки! Мы переживем любой шторм, укроем друг друга от бури. Мы всегда будем лучшими друзьями и самыми красивыми созданиями в море».

Бринн села на камень на некотором расстоянии от двух других русалочек. Джейд помахивала хвостом в такт пению Присциллы. И через какое-то время присоединилась к ней сама. Их голоса идеально гармонировали, не только сливаясь в чистые аккорды, но и излучая золотистое сияние. Так проявлялся хорошо известный магический эффект гармонии: румагия просто материализовалась из моря вокруг.

Джейд и Присцилла улыбнулись друг другу и кивнули, продолжая петь.

Бринн же нахмурилась и выпятила нижнюю губу, как младенец, желающий заполучить игрушку, которую ему не дают. Она решила, что не собирается допускать, чтобы этот фу-ты-ну-ты-особенный магический момент навеки объединил Джейд и Присциллу.

И она точно знала, что сделать, чтобы разрушить чары.

Со злой ухмылкой Бринн набрала побольше воздуха, а затем присоединилась к пению сама. Она горланила изо всех сил. Немного фальшиво, и слова кое-где были не те, но Джейд и Присцилла, несомненно, ее услышали. Голос Бринн отскакивал от стен пещеры, как морской лев, столкнувшийся с буксиром. Даже после того, как магическое свечение померкло, а Присцилла и Джейд сморщились и закрыли уши, Бринн продолжала голосить до тех пор, пока песня не превратилась в набор бессвязных нот и воплей.

– Бринн, что ты делаешь? – спросила Джейд.

– То же, что и вы, – отозвалась Бринн. – Пою.

– Э-э, хорошо, а тебе обязательно петь так… громко?

Бринн пожала плечами.

Присцилла уставилась на свои моруотч. Она постучала по экрану, потом еще раз.

– Что случилось? – спросила Джейд.

– Мои моруотч. Они перестали работать. – Присцилла снова постучала пальцем по часам. – Просто взяли и выключились ни с того ни с сего. А я точно знаю, что заряда батареи было еще больше половины.

Джейд взглянула на свои собственные часы:

– Мои тоже выключились.

– Я помню, что минуту назад они работали, – проговорила Присцилла. – Я смотрела на них перед тем, как начала петь.

Присцилла и Джейд поглядели на Бринн.

– Ой, ну перестаньте! – простонала Бринн. – Я не настолько плохо пою.

– Ну не знаю, Бринн, – сказала Джейд. – Я и раньше слышала, как ты поешь не распевшись, но сейчас ты старалась петь плохо.

– Нет, – Присцилла пыталась заново запустить свои часы. – Я не думаю, что пение как-то связано с моруотч. Наверное, это просто совпадение.

– Двое моруотч выключаются безо всякой причины почти одновременно? – Бринн вздернула бровь. – Жутко странное совпадение, тебе не кажется? Как по мне – может, они просто не очень хорошо сделаны?

Лицо Присциллы вспыхнуло, но она ничего не ответила.

– Должно быть, какой-то баг в последнем обновлении, – произнесла она. – Это объясняет, почему отключение произошло одновременно.

– Так что же нам делать? – спросила Джейд.

– Мой отец, наверное, сможет все исправить, но нам нужно прямо сейчас плыть ко мне, чтобы он успел поработать над ними до ужина.