Ангел в обличии демона

Вынырнув из воспоминаний о тогда ещё не редких разговорах, Эмили ощутила что-то гнетущее и опасное со стороны дома Бергеров.

– Что-то не так… Давайте поторопимся.

Виктор же окинул взглядом юную девушку, давая ей очередную оценку. Не сказать, что она была достаточно хорошей, но и не такой плохой, как случалось иногда. Эмили точно была лучше брата, выскочившего из родительского гнезда так рано. Поговаривали, что он уже отыскал себе невесту. В этом-то возрасте! Да пошлёт ей Всевышний удачу и терпение! Брак этих молодых неопытных особ вряд ли принесёт что-то хорошее. Как Джеймсу с Мирандой, так и прочим жителям Ванахейма.

Неожиданно подростки услышали со стороны дома женские испуганные крики. В мыслях брата и сестры промчалось одно только слово: «Мама».

– Быстрее! – Фригг сорвалась с места и помчалась в сторону их нового дома. Ветер развевал девичьи волосы и шептал подросткам на ухо: «Ваши страдания лишь только начинаются. Примите свою судьбу и не пытайтесь с ней бороться. Иначе эта смерть будет далеко не последней…»

Виктор сморщился и ворвался в помещение, взгляд его метался от очернённого кровью пола до страшной картины, которая запечатлелась в его памяти навсегда, пробудила в извечно спокойной душе гнев и нечеловеческую жажду убийства, несказанное отвращение и хаос.

Занесшийся над головой супруги меч Вальтера безупречным движением оставил порез на шее. Хлынула кровь, Фредерика не видела уже ничего. Только, может быть, силуэты детей… Их испуганные лица и слезы, градом катившиеся из глаз девчонок. Виктор же, ее прелестный младший сын, не мог даже сдвинуться с места. Он не знал, наброситься на отца или подскочить к матери. В этот миг Фредерика испустила последний вздох и осела всем телом на пол. Опомнившаяся дочь подхватила тело матери и даже сразу не поняла, что ничего уже не исправить. В ее руках лежало бездыханное тело. А Фригг всё пыталась помочь, свою рваную магию направляла на мать и старалась наполнить ее жизнью. Но бесполезно. Мертвых не вернуть, их душа мгновенно взмывает в небо и растворяется в просторах Вселенной. Лишь только спустя какое-то время Фредрика вновь откроет глаза в Хельхейме или Вальгалле – как решит Вселенский суд.

Пока Эмили утешала подругу, Виктор не отрывал взгляд от отца. Он буквально говорил ему: «Убирайся из моего дома. И никогда не возвращайся». Взмахом руки юноша отбросил меч Вальтера в конец гостиной и наблюдал за его минутными колебаниями. Глава семейства, наверное, лишённый этого чина, решил, что сейчас не время нападать на Эмили. Виктор ему попросту не позволит забрать и её жизнь. Он никогда не простит отцу гибели матери и глазами продолжает говорить: «Это первый и последний раз, когда ты отнял у меня что-то дорогое. Обещаю, ты больше ничего меня никогда не лишишь». Под пристальным взглядом сына Вальтер покинул свой дом и исчез в лучах весеннего солнца. Виктор в это время медленно приблизился к телу матери и опустился перед ним на одно колено. Пару минут он безмолвно смотрел на неё. А потом… юношеские пальцы аккуратно закрыли глаза Фредерики, и юноша направился теперь уже к мечу. Тот оказался в руках Виктора совсем скоро. Весь в материнской крови, отливающий дорогим и ядовитым серебром, хранящий аромат отцовских духов, который перебивал лишь запах мертвечины. Поглаживая меч, юноша уже представлял себе, как принесёт смерть обидчику. Пускай его и будут звать отцеубийцей.

Глава 4

Щелчок чемодана. Практически всё в комнате Виктора осталось на своих местах. Не считая нескольких костюмов, одной семейной фотографии и пары карт, свернутых в трубочку.

В доме стояла мертвая тишина. Тело Фредерики совсем недавно унесли служащие дворца Ванахейма. Правители этого вечно зелёного мира самостоятельно занимались умершими жителями. Они обеспечивали семьи всем необходимым для жизни во время траура и достойных похорон ушедшего. Церемонии прощания могли проводиться где только пожелают члены семьи, но обычно для решения подобных вопросов выбирали одного, наиболее разумного человека. Это мог быть как самый близкий умершему, так и просто достойная персона. Всё же проводы в последний путь – дело ответственное.

Стоящей в дверях Фригг казалось, что за свою юность её брат окаменел окончательно. После такого трагического события он не проронил ни слезы. Виктор вёл себя так, будто произошедшее было обыденностью: касался семейных фотографий без особого трепета, с виду так холодно, словно для него это лишь ничего не значащий лист бумаги. Возможно, в таком случае ему стоило просто однажды сжечь все это? Чтоб не тяготить себя воспоминаниями и соблюдением лишних семейных устоев. Но как же Фригг была не права, на самом деле на сердце у Виктора было не менее тяжело. Казалось, что определённую часть его жизни просто вырвали, подобно странице из книги. И весь остальной сюжет теперь непонятен, бессвязен, просто… текст. Больше ничего. Набор предложений, как-то связанных между собой. Но, видимо, никак не относящихся к тому, что было до вырванной страницы. В любом случае, Виктор уже знал, что станет делать дальше.

– Куда ты собрался? Неужели ты покинешь нас после произошедшего? Наша мать умерла, Виктор! Её больше нет! – удручённо вздыхая, юноша обернулся и взглянул в печальные глаза сестры. Хотелось обнять её, приласкать, повести себя, как старший. Но он не мог, ведь его ждало кое-что поважнее.

– Ты думаешь, что я этого не понимаю? Но мною увиденное никуда не исчезло из головы. За такой короткий срок тем более. – Обескураженно наблюдая за братом, который перед зеркалом поправлял свой костюм, Фригг потеряла дар речи. Её мнение касательно отношения Виктора к произошедшему получило ростки и, возможно, даже всходы. Раз она несколько минут спустя оказалась совсем рядом с братом.

– Ты не посмеешь уехать сейчас! Ты мне нужен, Виктор! Слышишь?! А Эмили? Она младше нас обоих, а уже увидела смерть! Неужели ты не уделишь ей внимание? Она ведь ребёнок. – Рука сестры сжалась на воротнике Виктора, не давая ему ни единого шанса на уход.

– Как и мы с тобой, Фригг. Послушай… Ты ведь у нас в семье теперь старшая? Вот и возьмись за управление церемонией. А Эмили пускай отправляется домой, сейчас ей лучше всего находиться рядом с родителями. Может, повезёт, и Джеймс вернётся ненадолго. А мне, дорогая сестра, нужно заняться поимкой убийцы. – Вздрогнув, Фригг в ужасе отшатнулась и куда более враждебно посмотрела на брата. Но в её взгляде теперь было не меньше растерянности.

– Нет. Виктор, я тебя знаю, если ты отправишься на поиски отца, ты не оставишь его в живых! Прошу, дай возможность специалистам решить это дело. Он получит заслуженное наказание, но не пачкай руки в крови! Ты же ещё так молод. Мама… она бы этого не хотела.

– Не нужно видеть во мне умалишённого. И давить желанием умершего… Нашей матери больше нет, Фригг. Моя задача – заставить убийцу поплатиться за её смерть. А твоя – обеспечить маме достойные похороны. – Схватив чемодан за ручку, Виктор с тем же невозмутимым выражением лица направился к двери. Но нынешняя глава семейства явно не собиралась оставлять всё так. Её не устраивало ни собственное положение, ни возможные последствия этой поездки брата. Борясь с рвущимся наружу сердцем, Фригг преградила юноше путь и прижалась спиной к двери.

– Ты не выйдешь отсюда, Виктор. Раз так хочешь самостоятельно добраться до отца, поклянись, что не убьёшь его! – Разглядывая так похожие на мамины черты лица Фригг, Виктор аккуратно коснулся её щеки рукой. Медленные поглаживания успокаивали, вселяли девушке надежду, что он не оставит ее , бросит свою затею. Но сын Бергеров всегда любил немного приласкать, а после покинуть без промедления. И когда он молча толкнул дверь и отодвинул сестру, Фригг оставалось лишь посмотреть брату вслед. Новый поток слёз оросил нежные щёки, пока силуэт Виктора удалялся и расплывался на фоне наполовину звёздного неба. Наблюдающая за этим Эмили накинула на девичьи плечи плед, не ожидая, что слёзы польются у Фригг с новой силой.

– Он… какой же он… Почему он оставил меня одну?! Я не хочу быть здесь, не хочу нести все это сама, я не могу! Я не хочу быть одна! – Растерянный взгляд дочери генерала метался по дрожащему телу Фригг. Казалось, вот-вот она рухнет на землю и не поднимется до глубокой ночи.

– П-послушай, ты можешь жить со мной, у нас есть готовые гостевые комнаты. Ты не будешь одна, клянусь! Я буду рядом, правда… – поглаживая по спине неожиданно крепко обнявшую её Фригг , Эмили всё старалась разглядеть вдалеке Виктора.

Он не вернётся прежним. Нет. Девушки последний раз видели его таким. По возвращении знакомый им Виктор будет мёртв.

Глава 5

Дом постепенно терял четкие очертания, в глазах Виктора становясь всё более мутным. А он продолжал идти, за несколько суток не присев и съев лишь горсть орехов. Знакомых у него в Ванахейме было мало, потому жители ближайших деревень смотрели на юношу как на обычного путника. В последнее время подобные люди часто расхаживали по 9 мирам. Кто в поисках смысла жизни, кто в жажде новых впечатлений. Порывавшиеся на риск персоны нередко кончали с жизнью во время данных путешествий. Казалось бы, некоторые из них ведь приступили к нему из желания продолжать существование! Предки были правы. Никому не удастся постичь все тайны души, ведь каждая уникальна и имеет собственные причуды.

Очередной рассвет Виктор встретил в пути. Ступни, облачённые в кожаные сапоги, были стёрты в кровь. Но юноше это будто не причиняло боли. Или же он просто не замечал её. Как учил отец и академики, которых довелось встретить за короткую юность.

К полудню стало жарче. Солнце палило, а захваченная с собой бутыль воды опустела ещё сутки назад. Благо, издалека слышалась бодрящая музыка. Видимо, юноша приближался к городу, где на накопленные средства с удовольствием отобедал бы. Но что-то у него внутри воспротивилось этому так яро, что Виктор остановился и сел на землю. Рядом не было никого, до города он дойти ещё не успел, поэтому нечего беспокоиться о позоре. Юношу трогало сейчас иное. Он не останавливался все эти дни, ведомый желанием и долгом. Но было ли правильно позабыть о жизненных потребностях? Не станет ли его работа хуже? Не потеряет ли он долю шанса отыскать отца? Что уж говорить о победе в поединке с ним. Город, виднеющийся за кронами деревьев, не был мал. Возможно, отец бывал там. Проходил мимо, а может, и вовсе ещё находился на его территории. Обратившись к своей вечно колышущейся магии, Виктор надеялся получить ответ. Услышать отголосок того, что он ищет, и без угнетений неверной совести насытиться в баре. И магия на этот раз не оставила юношу. Незримыми нитями она звала его за собой, а Виктор послушно хватался и шёл туда, откуда была слышна музыка.

Бар не выглядел скромно. Посетители буквально каждое мгновение входили и покидали его, без колебаний оставляя чаевые. На полках стоял самый дорогой алкоголь. Вина из сортов винограда, что рос лишь в Мидгарде. Традиционный напиток Муспельхейма, от которого в глотке разгорался пожар. Культурные особы, посещающие это место лишь с целью понаблюдать за жизнью простолюдинов, устроились в уголке. Неопытные клиенты немедля оказывались у барной стойки и обращались к сотрудникам. Остальные на них косо смотрели, как, впрочем, и на Виктора, что не отрывал взгляда от бармена.

– Что тебе здесь понадобилось, малой? – невысокий человек небрежно протирал бокалы, засматриваясь на открытую бутыль рома.

– Дай мне что-то поесть и стакан воды. А за это я прошу тебя взглянуть сюда. – По левую сторону от себя Виктор положил монеты, а по правую – отцовскую фотографию. – Ты знаешь этого человека?

– Классический обед с похлебкой и стакан воды! Да-да, я тебя слушаю. Хах, он как раз поутру был здесь. Я ему давай предлагать выпить. Так, за свой счёт. Лишь бы немного посидеть и поговорить с кем-то. А он ни в какую! Всучил мне, значит, фотографию какого-то парнишки. На тебя похожего, кстати. Вон, глянь. И говорит ещё: «Поймайте его». Аванс якобы оставил и ушёл. – Взглянув на приколоченную к стене фотографию, юноша недовольно сморщился, пока бармен не мог сообразить ещё минуты две. Собственное лицо первый бы с удовольствием содрал с фотографии. Но теперь оно имело небольшое значение. Разом к юноше обернулись и посетители, и работники, и бармен, поглядывающий на фотографию. Виктор же стоял неподвижно, даже когда в его сторону полетели ножи и сгустки чужой магии. Раз оказав помощь, его собственная теперь молчала, а юноше было достаточно немного прогнуться, чтоб оружие проскочило мимо. Несколько минут ожидания, и бар уже утопал в крови, но на теле Виктора не осталось ни царапины.

Так бы и поубивали друг друга эти простолюдины, если б не нежданно вошедший в помещение юноша. За ним будто скользил ветер, усмиряя каждое живое существо. За его спиной стояли несколько человек в форме. Они посмели появиться в дверном проёме лишь тогда, когда их господин прошёл к центральному столу.

– Какой же вы балаган здесь устроили… Аж смотреть тошно. Немедленно приберитесь здесь и снимите дрянное фото со стены! Посетителей я прошу вести себя спокойно и дожидаться окончания уборки. Тогда вы наконец сможете вернуться на свои места. Если же времени ждать не осталось, дверь открыта, мои подчинённые вас не остановят. – Самостоятельно оттерев кровь от стула, юноша уселся на него и подозвал к себе Виктора. Тот без колебаний повторил его действия и лишь изредка поглядывал на перешептывающийся народ.

– Джеймс Виндзор! Как же мы давно не виделись. Я думал, ты со своей невестой путешествуешь по мирам, а не проводишь контроль баров.

– К твоему сведению, я уже несколько лет не покидал Ванахейм, Виктор. Всего лишь решил жить подальше от родителей.

– Хах, не рано ли? В любом случае, мне есть что тебе сказать. Твоя сестра в неважном состоянии. – Напрягшись, Джеймс сощурился и внимательно оглядел чужое лицо, которое так и оставалось будто каменным.

– Что с ней? – жёсткий тон удовлетворил Виктора, он только и ждал серьёзного отношения со стороны юноши.

– Она увидела смерть. Моя мать умерла, Джеймс, и я спешу найти отца. Мы с ним должны разобраться с этим. – Не веря всему услышанному первое время, наследник семейства Виндзоров мотал головой, на что собеседник отвечал кивком.

– Но как? Я не понимаю, что произошло?

– Мы вернулись с пикника и нашли труп. Давай без подробностей, прошу тебя. Я хочу, чтоб ты вернулся к своей сестре, а мне… дал свою карту. Она ведь наполнена вашей семейной магией, верно? А к той все здесь находящиеся имеют особую восприимчивость. Мне будет так легче найти отца.

– Я понял… Держи и иди с миром, – кивнув, Виктор выхватил из рук Джеймса карту и выскочил из заведения. Сейчас он действительно работал скорее не на качество, а на скорость. Пока Джеймс не мог понять, что же так колет в его голове. Взгляд сам по себе упал на снятое со стены фото. Окрикивать скрывшегося из виду юношу было бессмысленно. Но уже несколько минут спустя за ним шёл силуэт, а копия осталась с господином.

Глава 6

Склонившись над полом, где некогда лежало тело её матери, Фригг старалась оттереть кровь. Та уже успела загустеть, оставив неприятный запах. Фредерика, испустившая последний вздох, была унесена людьми, что готовили тело к похоронам. Воспоминания об увиденном приносили нестерпимую боль, но слезы высохли ещё пару часов назад. Не было сил продолжать рыдания, оставалось лишь занять себя делом. Силуэт Эмили скрылся во тьме коридоров, Фригг осталась наедине с кучей мыслей и болью. Никогда дом их семьи не казался ей настолько пустым. Отец ушёл и, по видимости, уже не вернётся. Хотя дочь его и не сильно ждала. После произошедшего она стала понимать возникшую в Викторе ненависть. Но разве не мог брат её унять и остаться с сестрой хоть ненадолго? Ей бы хватило и пары часов, но нет, он не умел ждать. Видимо, желание отомстить за мать пробудило в нём человеческие чувства. Живой огонь, что так старались разжечь Эмили и Фригг.

– У тебя есть крепкая заколка для волос? – ворвавшаяся в помещение дочь генерала встала перед зеркалом в попытке справиться с длинной челкой. Непослушные волосы не поддавались ни бантам, ни множеству шпилек. Пояс, висящий на бедрах, был полон холодного оружия и магических атрибутов. Конечно, вместе с этим глупо выглядело платье в пол, но что ещё могла носить здешняя аристократка?

– Только не нужно повторять действия Виктора, Эмили. Куда ты собралась в подобном виде? – хмуро и устало поглядывая на подругу, Фригг оставила своё занятие и поднялась с колен.

– Вслед за твоим непутёвым братом, конечно! Я знаю, что тебе больно, Фригг, но ведь будет только хуже, если твой отец убьёт и Виктора. Я не думаю, что он успел уйти далеко, а значит, ещё есть шанс догнать! Я хочу вернуть твоего брата домой, пока не поздно. – Слова Эмили звучали невероятно наивно. Да, с годами она всё более походила на ангела, но за этим невинным взглядом скрывалась пелена боли, коконом обвивающей душу.

– Сестра! – Джеймс, стоящий в дверях, развёл руки, и Эмили метнулась в его объятья. Фригг же продолжала недоумённо наблюдать за семейной сценой. В сердце закралась лёгкая зависть, ведь между ними с Виктором никогда не было тепла. Такого, чтоб сиять от прихода друг друга. Брат не служил девушке опорой. Он был просто частью семьи, скрытой за дверями своей комнаты. Как бы Фригг в нем ни нуждалась, она уже не надеялась заполучить его любовь и ласку.

– Как ты здесь оказался? Ты ведь не писал, что возвращаешься.

– Я встретил Виктора в соседнем городе. И знаю о произошедшем. Мне очень жаль, Фригг. – Пазл для Джеймса сложить было очень легко. Виктора в Ванахейме никто не знал. И вешать фотографию было некому, не считая Виндзоров и Бергеров. Последней деталью стали подслушанные слова девушек. После них юноша уже ни в чём не сомневался.

– Всё в порядке. Позаботься о своей сестре, пожалуйста. А то она уже намеревается бежать за моим братом. – Джеймс недовольно взглянул на Эмили, а та уже не находила сил натянуть улыбку обратно. Уткнувшись в грудь брата, она наслаждалась его прикосновениями, но в мыслях всё ещё гналась за Виктором. Его душа была на краю пропасти, дочь генерала чувствовала это. Времени оставалось в обрез, но у неё была не та натура, чтоб вырваться из долгожданных объятий ради человека, успеть к которому почти невозможно.

– Нам правда нужно найти Виктора, Фригг. То, что я увидел в нём… меня несколько напугало. Если он доберётся до вашего отца, я не представляю, что произойдёт. Оденьтесь удобно и выходите отсюда, я попрошу пригнать коней. – Юноша пустил сестру и немедленно покинул дом, пока Фригг не отрывала взгляд от Эмили. Первое время она будто смотрела сквозь неё. Но это продолжалось недолго, ведь вечно думать и бездействовать было нельзя.