Неслучайное зачатие

– Она вас любит.

– Наверно. А почему ты спрашиваешь?

– Ну вот и невесту вам нашла.

– Кхек.

Босс кашлянул, я крепче вцепилась в него. Не стоило заводить таких тем, они и мне удовольствия не доставляют, и шеф может подумать, что я лезу в его личную жизнь.

– А твои родные, Екатерина? Рады тому, что ты скоро станешь мамой?

– Я им еще не говорила.

– Почему?

– Папа не поймет. Он очень набожный, а я… я не замужем.

Я это сказала и застыла. Может, босс предложит не только постель мою согреть, но и к алтарю со мной сходит? Так, так-так. Нельзя об этом думать, до добра такие мысли не доведут. До алтаря – тем более.

– Я бы на его месте тоже не понял, – закивал Богуцкий.

Это он сейчас про меня или про свою потенциальную дочь? Мне представилось, каким был бы босс отцом. Картинка понравилась, в ней Даниил Леонидович был заботливым и нежным. И ружье хранил не слишком далеко, чтобы отпугивать женихов дочери. Это вызвало у меня смешок.

– Что случилось, Самойлова?

– Представила, каким вы были бы папой.

– Для кого?!

Теперь в голосе шефа было такое изумление, что я поняла – сплоховала.

– Ни для кого. Я абстрактно размышляю.

– В данный момент или вообще?

– В данный момент.

– Хорошо. Итак, ты представила, каким бы я был папой. Для дочери или для сына?

– Для дочери.

– А кто, как ты думаешь, у тебя родится?

– Я об этом не думала.

– А если пофантазировать?

– Не знаю… похоже, что девочка.

Босс в ответ промолчал, только почему-то прижал меня к себе еще крепче. Даже разговаривать ни о чем не хотелось, я чувствовала себя в безопасности и это избавляло от страхов через секунду расплющиться в упавшей кабине.

– О чем вы думаете? – нарушила я тишину, когда она стала угнетающей.

– О том, что довольно странно обнимать беременную женщину.

– Мужчины иногда так делают.

– Обнимают беременных женщин, которые носят чужих детей?

Я прикусила язык. Совсем недавно шеф предлагал запрыгнуть ко мне в постель, а сейчас ему странно меня обнимать. Мужчины… что с них возьмешь?

Подыскав ответ, который бы не выдал меня, я собралась сказать Богуцкому, что думаю, но свет в лифте моргнул, кабина чуть опустилась.

– Мамочкиии, – завизжала я, сжимая папку в руке и впиваясь пальцами в пиджак шефа. В палец воткнулось что-то острое.

Босс не без сопротивления отстранил меня и встряхнул.

– Все в порядке, мы живы!

– Да. Мы живввы, – клацая зубами, ответила я.

И тут его взгляд упал на папку, по которой уже стекала струйка крови.

– Что это?

– Порезалась острым.

Босс вытащил документы из моих сжатых пальцев, осмотрел ранку в свете телефона и вдруг… взял мой палец в свой рот. Я снова забыла о страхе. По телу прошел озноб. Рот Богуцкого был горячим и влажным, а язык, которым он обводил подушечку пальца, обжигал.

Свет в лифте включился неожиданно. Я зажмурилась от яркости и удовольствия. Кабина плавно поехала вниз, и я с сожалением поняла, что Даниил Леонидович уже выпустил палец изо рта. Я же так и стояла с вытянутой рукой.

– Обязательно обработай чем-нибудь, – велел босс, когда лифт остановился на нужном этаже.

– Угу, – кивнула я и когда вышла из кабины, до меня дошло, что случилось. Трясущимися руками вытащила телефон, набрала номер подруги.

– Вика! Кажется, у меня есть, откуда взять материал шефа. Только я боюсь, что его слюни высохнут.

– Где высохнут? Он что тебя…

Вика замолчала, я же поняла, о чем она думает.

– Нет! Расскажу потом.

– Сейчас же звоню Васе. А ты дуй в его контору. Срочно, Самойлова! Мы близки к правде!

Даня

Никогда раньше не думал, что застревание в лифте может стать столь приятным времяпрепровождением.