Неслучайное зачатие

– Вчера ночью Миранда, выкравшая ключи у моей тетушки, прокралась ко мне в квартиру и стала меня ждать. На мою беду, я был не трезв, насколько ты помнишь.

Я помнила, и теперь покраснела маковым цветом, когда в голове заплясали картинки того, что именно вытворял со мной пьяный шеф. А потом он просто вернулся домой и там его ждала Миранда?

– Продолжайте.

– Я лег в кровать и уснул, а утром проснулся и обнаружил Крякину. Но я ее и пальцем не трогал.

Я встала из-за стола и заходила по конференц-залу. То, что рассказывал Богуцкий, больше походило на серию из мыльной оперы, но наша история со дня вечеринки в бане вообще мало отличалась от мексиканского страстного сериала.

– А не пальцем? – поинтересовалась я, сама поражаясь собственной смелости.

Даниил Леонидович тоже поднялся и подошел ко мне, а потом сделал то, от чего я растаяла, как пломбир в духовке – поцеловал. Так властно и сладко, что у меня тут же заныло внизу живота.

– И не пальцем тоже, – шепнул он, когда я схватилась за его одежду. – Но мы слишком много времени уделяем тому, что этого совсем не заслуживает. Ты слышала, что я тебе сказал?

– Что не пальцем вы Миранду не трогали.

– Нет. Про других женщин.

– Слышала, – кивнула я и улыбнулась как последняя дурочка. – Что вы хотите только меня в своей жизни и в своей постели.

– Да, хотя бы иногда ты прислушиваешься к моим словам, – покачал головой шеф, увлекая меня в сторону стола снова. Его пальцы уже расстегивали пуговицы на моей блузке, а у меня внутри целый пожар распалился, так хотелось снова повторить то, что произошло между нами ночью.

– Иногда прислушиваюсь. Но лучше говорить со мной на языке действий, – успела я выдохнуть, и Богуцкий снова запечатал мой рот поцелуем.

А потом показал, что говорить именно на этом языке он умеет как никто другой.

Следующие три недели я летала как на крыльях. Что творилось между мной и шефом, каким он был, когда мы оставались наедине, невозможно было даже объяснить в двух словах. Да я этого и не хотела, твердо помня, что счастье любит тишину.

– Ахххх! – простонала я, чувствуя приближение очередного оргазма. – Еще!

Богуцкий продолжил вытворять со мной то, от чего я готова была растечься лужицей, и вскоре я закричала от удовольствия.

– Скоро соседи начнут вызывать милицию, – прошептала я, отдышавшись. Взмыленный босс лег рядом со мной и закрыл глаза.

– Полицию, – поправил он меня, на что я лишь отмахнулась. Встала и накинула на голое тело халат.

Сегодняшний день мы решили провести у меня в квартире, отдыхая перед новой рабочей неделей. За это время шеф уезжал в командировку целых два раза и я безумно по нему скучала, когда он был вдали от меня.

– Ты будешь ужинать?

Ах, да, совсем забыла – мы все же перешли друг с другом на «ты».

– А уже вечер? – Богуцкий приподнялся на локтях. Я опустилась взглядом на его неприкрытое достоинство и смутилась. До сих пор не могла привыкнуть к тому, что шеф разгуливал или разлеживал в моей кровати нагишом.

– Да. Уже вечер и завтра на работу.

– Тогда ужинать буду. Что у нас сегодня?

– Приготовлю спагетти и котлеты. Или что-то еще.

– Звучит аппетитно.

Он снова упал на подушки, а я пошла на кухню, где собиралась колдовать над приготовлением пищи. За последние дни меня очень волновал один вопрос, который боссу я пока не озвучивала, а именно наш с ним ребенок. Был ли он действительно тем, которого я зачала от Богуцкого? До сих пор этот факт я ставила под сомнение, думал ли о том же самом шеф, я не знала.

– Ммм… горячие бутерброды.

Даниил обнял меня со спины, когда я сосредоточенно нарезала колбасу и помидоры.

– Я тебя балую. Третьи горячие бутерброды за неделю.

– Оголодать ты мне не даешь.

Даниил отошел от меня и сел за стол, чтобы наблюдать за тем, как я готовлю. Мужчины это любили, насколько я поняла.

– Тебя что-то волнует? – неожиданно задал он вопрос, и я охнула, когда острие ножа рубануло по пальцу.

Босс тут же засуетился, потащил меня к раковине, включил ледяную воду, под которую и сунул пострадавшую руку.

– Ничего не волнует, – солгала я ему.

– А если честно?

И я решилась. Высвободила руку, обернула ее чистым полотенцем, а когда кровь остановилась, снова стала резать колбасу.

– Если честно, волнует, – призналась я.

– Говори.

Я нахмурилась и посмотрела на Богуцкого. Как он отреагирует на то, что сейчас скажу? Не решит ли, что я знаю что-то еще об отце своего ребенка?

– А если я беременна не от тебя?

Он тут же стал мрачнее тучи, что было ожидаемо. Сел обратно и потребовал ответа:

– Ты это знаешь точно?

– Что знаю? – не поняла я, отвлекаясь от колбасы.

– Что беременна не от меня.

– Я этого не говорила. Я сказала «если».

– Тогда откуда у тебя такие мысли?

– А у тебя их нет?

Шеф замолчал и я поняла, что попала в точку. Значит, он об этом думал, и я не могла его винить. Шансы на то, что виновником моего живота, который вот-вот начнет расти, станет вовсе не босс, были велики.