– Что значит, любила?! – Он буквально взорвался от плохо контролируемых возмущения и злости. – Я устал от твоих детских выходок! Ты что, в самом деле считала, что сможешь от меня убежать?
Как-то враз я вдруг поняла, что не могу на него больше даже смотреть.
– Отпусти меня, – уставившись глазами куда-то в пол, попросила едва слышно.
– Не говори глупостей, ты моя законная жена. Твое место рядом со мной. И точка. Это понятно?
Я молчала.
– Понятно? – начиная сатанеть, переспросил Эд.
Пришлось мотнуть головой. К счастью, этого хватило, чтобы муж поутих.
– Вставай, – сказа он, поднимаясь. – Поедем домой. Карина сварила борщ.
Меня чуть не вырвало.
Как мы дошли до машины, припаркованной на стоянке для спецслужб, я запомнила плохо. Сама поездка тоже прошла словно в тумане, и лишь увидев, как за окном промелькнул парк, находящийся в пяти минутах от нашей с Эдом квартиры, я вдруг пришла в себя, вырвавшись из тумана спасительного отупения. Я бы пребывала в нем и дальше, если бы не нужда прояснить еще кое-что. Вести же подобные беседы при любовнице Эда – ситуация, которая для меня была несовместима с жизнью.
– Ты что, посадишь меня теперь под замок?
– А нужно? – Эдик снова лучился самодовольством, видимо, предвкушая грядущее воссоединение.
– Нет, не нужно. Но я уже плохо понимаю, что у тебя на уме.
– Не будешь делать глупостей, продолжишь жить как привыкла, – выруливая во двор, тоном щедрого папочки обрадовал муж.
– Значит, я и на работу смогу ходить?
– Сможешь. Но так и знай, я не в восторге. Правильнее было бы перестать заниматься ерундой. Теперь и дома забот прибавится.
– Ты же не ждешь, что я буду обслуживать твою беременную любовницу? – понимая, что снова ступаю на хрупкую почву, спросила как можно более деловым ровным тоном.
Хотя внутри все так и клокотало от какой-то ненормальной иступленной ярости и обиды.
– Нет, конечно. Карина не инвалид. Она прекрасно позаботится о себе и моем сына сама. Я лишь жду, что ты не станешь накалять обстановку и совершать опрометчивых поступков.
– Это например каких? Не рисовать в календаре крестиков, когда ты будешь уходить спать в ее постель?
Эд въехал на подземный паркинг, остановил машину и заглушил двигатель.
– Если у нас в постели все будет в порядке, то ходить к Карине у меня никакой нужды не будет, – вынув ключи из замка зажигания и наконец встретившись со мною взглядом, на полном серьезе выдал он.
– Ты что, действительно рассчитываешь, что после всего случившегося я буду с тобой спать? – сдержаться и не позволить нервным ноткам прозвучать в голосе, не удалось.
– Конечно, будешь, – не допуская и капли сомнения, чуть ли не посмеиваясь, ответил муж.
В лифт я входила, не чувствуя под собой ног. Открывающиеся перспективы с каждой секундой становились все омерзительнее и неприглядней. Мало того, что меня удерживали насильно, так по всей видимости, еще и собирались принуждать к близости. Каждый раз, когда я думала, что ситуация хуже быть уже не может, она брала и становилась еще более ужасной.
Лифт загудел и замер, достигнув нужного этажа. С характерным звуком дверцы плавно разъехались в стороны и я вновь оказалась на пороге того кошмара, который, казалось, уже не кончится никогда.
Обыденность, с которой мы вошли в квартиру, и которая сквозила в каждом жесте и движении Эдика и Карины, казалась настолько уродливой, что чувство тошноты, то и дело подкатывающее к горлу, не отступало.
Мы просто разделись в прихожей, Эд просто перекинулся парой слов с Кариной, на лице которой было выражение из разряда «ну, я же говорила!», а после, когда я метнулась в спальню, муж вошел следом за мной.
Я застыла немой статуей, так и не дойдя до шкафа, из которого собиралась взять вещи, чтобы переодеться. Почувствовала руки мужа на своих плечах и едва сдержалась, чтобы не попытаться их с себя скинуть.
– Умничка. Сейчас мы поужинаем, а потом ляжем спать, – сказал Эдик, целуя меня в затылок. – А завтра уже пойдешь на свою работу. И надеюсь, ты понимаешь, что это своего рода награда.
Я машинально кивнула.
– Понимаю.
Сама же мысленно уговаривала себя: «Держись, Уля… тебе придется сыграть эту роль, потому что только так сможешь обрести путь к свободе».
– Хорошо, давай – переодевайся и мы будем ждать тебя на кухне.
Он меня оставил, как будто чувствовал – еще немного, и меня накроет. Я сорвусь, сделаю то, что навредит мне еще больше. Хотя, казалось бы, куда дальше?
А когда Эд вышел, поняла – ни черта он не чувствовал. Просто делал так, как было нужно ему. И пока я просто обязана была подчиняться, чтобы быть в безопасности. Да, уродливой и ненастоящей, но хоть какой-то…
– Эдичка, как тебе? – спросила Карина, когда мы втроем сидели за столом.
Передо мной стояла нетронутая тарелка ее чертова борща, и я молилась всем богам, чтобы Эд и дальше продолжал не замечать, что я не притронулась к этому «прекрасному» яству.
– Нормально, – кивнул муж, доедая последнюю ложку. После чего поднялся из-за стола и, отерев губы тыльной стороной ладони, бросил: – Я в душ.
Мы с его любовницей остались наедине. Она встала и начала прибираться. Мою порцию без лишних вопросов просто унесла во второй санузел и вылила в унитаз. Когда смывала борщ, я почувствовала что-то вроде мрачного удовлетворения, которое, впрочем, исчезло, стоило только Карине вернуться и, присев за стол, сказать:
– Пока все более чем очевидно.
– Что ты имеешь в виду? – спросила в ответ, откидываясь на спинку стула и складывая руки на груди.
Своего рода защитный жест, который ни на йоту не давал чувства сохранности.
– Эд тебя вернул. Ты – будешь всячески показывать, как тебе не нравится, что я теперь живу с вами. Эдика это будет злить. Вкратце так.
Я сидела, смотрела на эту женщину и не понимала, за что небеса настолько разгневались на меня, что послали Карину в виде краха моей семейной жизни. Да и жизни в принципе.
– Ну, ничего нового ты не озвучила, – пожала я плечами, вставая на ноги. – Все действительно так. Эд меня вернул. Мне не нравится, что ты живешь в нашем доме. Мой муж будет злиться, а доставаться станет всем.
Мне почудилось, или на лице Карины появилось что-то вроде испуга? Впрочем, найти ответа на этот вопрос я не успела – любовница мужа взяла себя в руки и ухмыльнулась.
– Бежать снова не планируешь? – лениво поинтересовалась она.
– Неа, – притворно-равнодушно покачала я головой. – А что? Если решусь – побежишь со мной?
Брови Карины взлетели вверх, я же мысленно поставила себе плюс пару баллов.