Простая история

Марине это понравилось.

– Очень даже удобно, – неожиданно поддержал и Том, изрядно удивив Марину. – Не беспокойтесь, вы нас ничуть не стесните.

И Джеф, не в силах устоять, остался. Не то, что бы у него совсем слипались глаза. Совсем наоборот, как обычно после плохого отдыха накануне: взвинченное событиями дня сознание не желало отключаться.

Раньше, во время своих метаний, он сидел на снотворном, как ни странно. Потом с таблетками покончил, едва лишь осознал, что каждый раз, заваливаясь в кровать закидывает внутрь по три штуки. На вокзале он уставал настолько, что там можно было спать хоть сидя, хоть стоя. У него не получалось просто сидеть под фикусом, глядя на пассажиров. Он всё время таскал какие-то чемоданы, если публика доверяла их ему. Таких странных людей иногда бывало достаточно много, и, после нескольких путешествий из конца в конец по зданию, увешанный как ёлка, разным багажом, он мог не опасаться, что не заснёт.

Комната на первом этаже с видом на центральный парк, как сказала Николь, была маленькой и уютной. На подушке лежала пижама. Джеф бросил рубашку на стул, прошёл в ванную. Да, давно он не был в гостях с ночевками. Отвык. Постоял, хмыкая и оглядывая прозрачные полочки рядом с зеркалом, уставленные всевозможными пузырьками и флаконами – шампуни, кремы для бритья, лосьоны, пара зубных щеток в упаковке, плеяда разных тоников и бальзамов – настоящий супермаркет. Полотенца – на выбор, всех цветов радуги, банные халаты. Всё с размахом, но не подавляет.

Может, просто его трудно подавить после тридцати лет жизни в его доме? Дед приложил максимум усилий для придания ему внушительности. Старинный особняк, снабженный огромными каминами и полы с подогревом. Это потребовало колоссальных затрат при перестройке, когда отец задался целью одарить дом современным дизайном изнутри. На долю Джефа осталось отопление и холодильник. Впрочем, ванну Джеф тоже подгонял под себя, как истинный сибарит. Он усмехнулся, вспомнив, как укладывали заново камин в гостинной: он попросил сделать его побольше. Строительная компания и сделала. Теперь, если удастся мини-грузовичку пролезть во входную дверь, то в камине можно устроить небольшой гараж.

Джеф включил воду, взял наугад с полки гель для душа, нажал на флакон. В ванне сразу вздулась шапка мыльной пены. Нестерпимо запахло сиренью. Кто-то здесь любит цветочные запахи. Похоже, Марина – от неё сегодня пахло чем-то вроде гвоздики. А может, она просто добавляла пряности перед ужином? Джеф медленно разделся и разлёгся в ванне. Не джакузи, но тоже подходяще. Можно вытянуться во весь рост. Наверное, страсть валяться в собственной грязи уже неизлечима. Мама всегда удивлялась, почему Джеф со своей энергией не выносит душ. Он опять усмехнулся, подумав, что последние три года чаще всего принимал душ, считая себя недостойным удовольствия.

До конца весны, поправил он себя.

Закрыл глаза и сразу увидел картинки: Николь. Её глаза в свете фонарей. Золото волос, рассыпанных по подлокотнику дивана в комнате отдыха. Она сразу, ещё в первый миг их знакомства поразила его. Нежный голос в микрофоне был так тих, что едва угадывалось, как она плакала. Он давал ей советы, напряженный и злой: разве можно так бездумно относиться к своей дочери? Том и Марина, рядом сидящие тогда у него в "башне", неимоверно раздражали его. Он совсем не был уверен в хорошем завершении подобного предприятия, особенно, когда пошли разговоры о том, что самолёт слишком близок к населенным пунктам и пора его сбивать.

Он был недоволен работой спасателей: не успеть пробраться внутрь? И как же он был недоволен собой: какого чёрта он сказал главному, что знает эти самолёты! Отказался дожидаться специалиста с завода. Его решение посадить эту развалюху вся группа приняла с достойным вздохом. Конечно, это была только его ответственность, но вся группа от души посочувствовала ему. Специалист всё равно, хоть его и вызвали, раз так положено, припозднился, как сразу предположил Джеф. Да что там, консультант банально опоздал – это же воздух. События развернулись молниеносно – таково свойство опасной ситуации. Изменяется настолько быстро, насколько быстро и разительно изменяется погода.

Он должен был быть очень благодарен Ники за её дисциплину и безграничное доверие к нему. Только благодаря ей он не оказался на скамье подсудимых. Том помнится тогда этим ему и грозил, словно это Джеф, а не сам Том засунул её в самолёт и отправил в воздух. Они работали с Николь вместе над этой сложной посадкой – такое может понять только тот, у кого хоть раз зависела жизнь от работы в команде. Когда шасси коснулись полосы, измочаленный Джеф думать не мог от напряжения, только повторял мысленно: "Слева направо, Ники! Спокойно!"– совет по торможению. Она все сделала правильно. Она сохранила свою жизнь, сохранила его свободу. И даже сохранила машину для своего отца.

У него не возникло вопросов о том, как она выглядит: это была самая малозначная часть этой ситуации. Сбежав по лестнице вниз и подъехав с тягачом к самолёту, Джеф, увидев Николь, ничуть не удивился, словно он уже видел или знал её. Она была именно такой, какой он и ожидал её увидеть. Необыкновенно красивая, высокая, утонченная, хрупкая. Как жаль, что Николь – совсем девчонка. Вот у Марины самый подходящий возраст.

Марину можно было бы желать с полным осознанием своего желания. Она, словно выточенная из кости статуэтка для украшения гостиной, просто поражала его воображение. Изысканной красоты в ней было столько же, сколько вежливой доброжелательности. Даже странно, насколько она при этом была естественна и женственна. Но она не Николь. Кстати, не очень то они и похожи, но, кажется, вполне дружны, хотя взгляд Николь настроил его на полное неприятие её в доме.

Джеф вдруг осознал, что мысленно разглядывает фигуру Николь, детально, с восхищением. Возбуждение бросило его в жар. Ну, дошёл. Чёрт! Джеф потёр лицо руками, ушёл с головой под воду. Полежал так, скорчившись на дне, пока ему перестало хватать воздуха. Вынырнул, вылез из ванны, расплескивая воду на кафельные шестиугольники, пошел к унитазу.

Старый фокус: если совсем невтерпёж, сходи в туалет. Вернулся назад, по дороге взглянув на себя в зеркало. Хорош, нечего сказать. Может, он скрытый педофил? Да ну, к чёрту. Нормальный мужик в жизни не полезет на женщину, если знает, что она не хочет. Это только импотенты делят: девушка – женщина. Где граница возраста? С двадцати одного года и одного с половиной дня это уже женщина, а в двадцать лет, семь месяцев и четыре дня – ещё несовершеннолетняя девушка, значит ребёнок. Так что ли? Вот чушь. И что только в голову лезет?

Однажды он осознал, что всё дело в нём: не стоит вовсе искать женщин или охотиться на них. Нужно просто знать, как предлагать себя. С тех пор близость словно лишилась первостепенной важности для него.

Разочарованная пресыщенность шептала ему: любая может быть твоей, но на одну нужно миг, а на другую год. И сразу же возник вопрос: а зачем? Вот и на тебе, прилетели. Окатил себя холодной водой, посмеиваясь над собой. Стало легче. Джеф вымылся, напялил на мокрое тело безразмерную пижаму, лёг. Щелкнул выключателем, гася свет. Лежал, долго глядя в темноте в потолок. Сон бежал от него, бросало то в жар, то в холод.

Джеф прекрасно понимал, что с ним творится. Снова включил свет. Потёр лицо руками. Да, давненько такого с ним не было. Сел на кровати, обхватив голову.

Надо как-то отвлечься – всё равно сейчас ему не заснуть. Жаль, что здесь нет телевизора, подсунул бы себе какую видеожвачку. Вот это испытание! Ему и в голову не приходило, о чём он будет думать, оставшись здесь ночевать. Вот Наивный Дурак! Тут он услышал негромкий стук в дверь.

Торопливо открыл, не успев ничего подумать. Николь. В жёлтой пижаме и мохнатых тапочках.

– Заметила у тебя свет, – смущённо призналась она. – Если тебе не спится, то можно пойти в библиотеку, почитать что-нибудь поискать. Тут недавно сломался телевизор.

– Увидела свет? – Переспросил он.

– Ну да. Моя комната как раз над этой. Свет из твоего окна падает на газон. Хочешь посмотреть библиотеку?

Джеф, не в силах ответить, только кивнул. Она провела его дальше по коридору, распахнула двустворчатую дверь в большую комнату, всю заставленную полками и шкафами с книгами. Остановилась на пороге, повернула выключатель. Джеф, стоя рядом с ней, оглядывал осветившееся богатство. Вряд ли здесь больше, чем у него, остается надеяться, что тут хоть выбор получше. Поток света обрисовывал их, погружая весь коридор во тьму. Поэтому они не видели Марину, остановившуюся в гостиной.

– Вот, если хочешь, можно сидеть здесь, если не хочешь, можно взять что-нибудь к себе и читать, валяясь на кровати. Я всегда так делаю. Только потом надо всё поставить обратно. – Николь робко взглянула на него. – Тебе тут удобно?

– Да, спасибо – сказал Джеф.

Потеребил пальцами ворот пижамы, скованный своим желанием обнять её.

– Тогда я пойду, – тихонько сказала Николь – если застукают, что я до сих пор не сплю, быть моим ушам совсем оторванными.

Джеф улыбнулся. Они взглянули в глаза друг другу, стоя рядом, не осознавая, что тянут время, не в силах расстаться.

– Тебе тоже не спится? – Спросил он.

– Да, – вздохнула Николь,– только завтра вставать рано. Спокойной ночи, Джеф.

– Приятного сна, Ники, – ответил он полузабытым детским отзывом на материнский вечерний пароль.

Если б она была постарше! Николь быстро шагнула к Джефу, приподнявшись на цыпочки, поцеловала его в губы, едва-едва дотянувшись, поскольку он стоял прямо и не сделал движения ей навстречу. И убежала. Марина торопливо присела за диваном у телефона, чтобы дочь ёе не заметила. Джеф проводил глазами Николь, трогая губы пальцами. Прижался затылком к двери, постоял так и вошёл в библиотеку.

Марина подождала, пока Николь поднимется по лестнице и решительно зашагала к библиотеке, стараясь не шуметь.

Джеф сидел на диване, упершись локтями в колени и обхватив голову руками.

– Что, сон сбежал? – Спросила Марина, закрывая двери. Джеф вздрогнул и резко выпрямился, ухватившись левой рукой за воротник пижамы и глядя на неё. – Не смущайтесь, Джеф. Я видела, как вы беседовали с Ники.

Джеф неожиданно покраснел, но промолчал. Опустил голову. Надо же! Он и краснеть умеет, прелесть какая. В огромной пижаме его рост терялся, да и выглядел он почти комично. Дженифер в спешке принесла самую большую одежду, какая только нашлась. Марина вдруг увидела в нём мальчика, а не взрослого мужчину. Может, внутри неё сработала какая-то система или подсознательная убежденность: раз он нравится Ники, значит, он малыш.

Джеф с которым она познакомилась сегодня, вызывал в ней нежность. Тогда, в мае, тот отстраненный, строгий диспетчер, в сине-красной клетчатой рубашке, с волосами, схваченными в хвостик, казался ей всесильным и всезнающим. Он отлично ориентировался в ситуации, знал, где находится самолёт Тома, как он перемещается и что происходит на борту. В каком виде там аппаратура, чем был занят экипаж, что в данный момент делает Николь. Задав несколько вопросов ей, он предположил, в каком состоянии будут управляющие системы и сразу тогда начал спокойно говорить, что она должна сделать.

И он всё время оказывался прав. Все его прогнозы оправдывались: о том, что их неожиданно догнала повернувшая гроза, и о том, что они сменили эшелон от удара молнии. И он посадил этот самолёт, хотя его собственный начальник сказал: "ты совсем с ума сбрендил, Медведь". Джеф сам возился с этим рейсом, он словно сам незримо присутствовал там, в высоте, рядом с её малышкой. Он сохранил жизнь Ники и бесспорно имел право на доброе отношение к нему. Хотя, в памяти Марины был слишком значимой фигурой, что бы вот так, запросто, пригласить его в гости, как это сделала Ники. Надо признать – он оказался очень цивилизованным: его воспитание было выше всех похвал

Сейчас, как ни странно, её уже не шокировала наглость Николь – Джеф, при ближайшем рассмотрении, оказался обычным человеком, весьма приятным, даже несколько стеснительным, пожалуй. Но теперь Марине хотелось знать: какой же багаж он носит с собой? Что связывает его с Ники? И как долго уже длится эта связь? Есть ли что-то, что Ники скрыла от неё? Это предстояло выяснить. Что, если она уже не впервые в "башне" у Джефа? У неё за полтора месяца учебы накопилось не меньше двух недель прогулов. И если она в самом деле встречается с Джефом, сколько это будет ещё продолжаться?

Марине казалось, что все ответы она уже знает. Но, как истинный скептик, она хотела проверить свои догадки.

– Я хотела с вами поговорить, – продолжала она, усаживаясь в кресло напротив него. – Что с вами, замерзли? Хотите плед? Здесь есть.

– Нет, – он коротко качнул головой, скользнув по ней взглядом, и этим жестом отметая её заботу. Потом снова уставился в пол.

– Может, вам принести таблетку аспирина? Мне кажется, у вас температура.

– Нет, спасибо. Я вполне здоров.

Марина вздохнула, хмурясь и внимательно к нему приглядываясь. Его пальцы чуть подрагивали. Он, видимо, не был смущён, как ей показалось вначале, но явно нервничал. Она спросила осторожно, совсем не то, что собиралась:

– Скажите, Джеф, как у вас обстоят дела с допингом: алкоголь, таблетки, наркотики?

– Я здоров, – повторил Джеф, дрожа.

Какой ещё допинг?! Это просто смешно, только вот сил нет смеяться. Ему своих бессознательных реакций по горло хватает.

Твёрдо глядя в её недоверчивые глаза, объяснил: