Легенда о половинках. Часть 1

– Да, давно я не пробовал такого жирного сома! А у вашей матери руки просто золотые!

Хелен мягко улыбнулась и стала раскладывать гарнир к рыбе по тарелкам. София и Милинда в ожидании своей порции нетерпеливо скребли вилками по пустым тарелкам и по очереди заглядывали в общее блюдо, что стояло посередине стола.

Ланц раздраженно кашлянул и строго глянул на дочерей.

– Хм, непоседы!

Милинда тут же притихла, успокоилась. Но София, будто намеренно пыталась досадить отцу, начала еще громче возить вилку по тарелке.

– Софи, угомонись,– мягко попросила Хелен, улыбаясь детской шалости дочери.

София проигнорировала и это замечание и, сверля взглядом отца, продолжила делать свое. Ланц не выдержал и крепко ударил по столу кулаком, отчего и Хелен, и Милинда испуганно вскрикнули. Хелен замерла на секунду, затем укоряющим взглядом посмотрела на мужа.

– Ланц, она ребенок!

– Я вижу! Все делает мне назло! Глянь на нее – и не отведет своих бесстыжих глаз!

София действительно исподлобья косилась на отца.

Хелен посмотрела на дочь, потом на сына и взглядом попросила того о помощи. Брайан живо сообразил, щелкнул пальцами перед глазами Софии, чем отвлек ее от настырного поведения.

– Какой кусочек рыбы тебе положить?– спросил Брайан.

София поводила пальцем по скатерти, изображая свою полную непричастность к раздражению отца, и неторопливо ответила:

– Конечно, самый большой и зажаренный!

– И мне,– прибавила Милинда.

– А мне больше риса,– проговорил брат и помог матери наполнить тарелки.

Все оживились в предвкушении аппетитного ужина, застучали вилками, потянулись за хлебом и приправами. Атмосфера разрядилась. Хелен довольно улыбнулась детям и мужу. Но ответный взгляд Ланца немного насторожил ее.

Хелен и сама не понимала, что происходило с мужем. С каждым днем он становился холоднее к детям и с ней вел себя странно. Необоснованно обвинял ее в плохом воспитании детей, а затем со всей откровенностью бросался ей в ноги и умолял простить и любить его. Хелен стала замечать, что постепенно начинает отдаляться от мужа, медленно отрывать от себя мужчину, который совсем недавно был гарантом стабильности и спокойствия. Сейчас же все это висело на волоске и вызывало беспокойство и тяжелое чувство безысходности. Она никогда не чувствовала себя такой потерянной, разочарованной и напряженной.

Малый Анжелес, июнь 1982 года

Мэри Синкли не появлялась в школе несколько дней. Пьер обеспокоенно оглядывался на своих друзей – время пари было на исходе. Никто из одноклассников Мэри не знал, что с ней, а телефона в доме Синкли не было.

После занятий Кьюри записал на листке все домашние задания для девушки и поспешил к ее дому.

На лужайке у дома Синкли беззаботно резвились бездомные котята. На крыльце валялось несколько газет недельной давности. Все окна в доме были зашторены. Подойдя к дому, он несколько раз оглядел окна, заглянул за угол и со всей серьезностью постучал в дверь. Сначала было тихо, потом послышался скрип ключа в замке, и дверь медленно приоткрылась. Пьер заглянул в щель шириной с ладонь и негромко спросил:

– Мэри?

Показалось маленькое худенькое лицо девушки. Ее глаза испуганно округлились, губы дрогнули.

– Пьер, что ты здесь делаешь?!

– Я принес тебе школьные задания. Ты не появлялась неделю. Что случилось?

Мэри с опаской выглянула за дверь и, обежав улицу беспокойным взглядом, вышла на первую ступеньку.

– Тебе лучше не приходить.

Кьюри вопросительно повел бровями и только раскрыл рот, как девушка перебила его:

– Да, я помню, ты оставил у меня свою куртку. Я сейчас ее вынесу. А ты подожди меня у того дерева…

Мэри вытянула руку, указав на дерево у дороги, и быстро скользнула в проем двери.

Пьер недовольно поджал губы, но все же пошел к дереву.

Мэри была одна. Но ей недолго было оставаться в приятном одиночестве – отец и брат не уходили больше чем на три часа. Мэри со скоростью ветра пронеслась по лестнице, отыскала куртку, спрятанную в кладовке от родителя и так же скоро спустилась ко входной двери. Она отвела в сторону шторку на окне, с осторожностью испуганной кошки уверилась, что опасности нет, и выбежала на улицу.

– Вот, возьми…

Мэри неуклюже пихнула куртку прямо в руки Пьера и уже повернулась, чтобы убежать в дом, но юноша ловко подхватил ее за локоть и остановил.

– Я по тебе соскучился! Ничего не могу поделать, все время думаю о тебе…

Эти слова были сказаны с такой искренностью, что Кьюри сам удивился своей способности лгать. От смущенной улыбки девушки в его животе приятно защекотало.

– Мэри, когда мы увидимся?

Мэри смешалась, но не устояла перед его обаянием и ответила:

– Я смогу только ночью, когда отец и брат будут спать. Я и сейчас очень рискую, разговаривая с тобой на виду у соседей. Мне за это влетит.

Пьер не дал себе расчувствоваться, хотя на его лице мастерски была изображена жалость. Это даже к лучшему, что свидание будет при луне: располагает к романтической ночи.

– Хорошо! Тогда я жду тебя сегодня ночью за старым складом. Там мы будем в безопасности.

– Нет. Лучше завтра. Сегодня у меня много уборки и…

Мэри замолчала, заметив вдали две мужские фигуры. Она спешно повернулась и на бегу к дому не оглядываясь крикнула парню:

– Завтра, в десять часов… Не обижайся…

Вбежав в дом, Мэри заперла дверь, отдышалась и выглянула в окно. Пьер медленно удалялся от дома. Ей стало так жалко себя, что слезы набежали на глаза. На нее обратил внимание красивый парень, таких больше не существовало, а она вынуждена была подчиняться своему страху перед отцом и братом. Но как было приятно и невыразимо радостно ощущать чью-то нежность и искреннее внимание. Мэри всей душой чувствовала, что Пьер – это ее путь к счастливому будущему, к миру и покою далеко от родительского дома. И даже то, что на пороге появились пьяный в стельку отец и обкуренный Клинт, никоим образом не отразилось на тайном чувстве, растущем в ее сердце. Ее плечи опустились, глаза погрустнели, но в груди горел огонь надежды.

Эль-Пачито

Наступили выходные дни. Брайан и Алекс, отзанимавшись положенное время, с озорством пятнадцатилетних мальчишек отправились на речку. Алекс не смог отказать слезно умолявшей Элен взять ее с собой. Девочка тайно надеялась завоевать внимание Брайана и все-таки уговорила брата. Брайан же взял с собой Милинду.

А Софию Хелен отвела к Логану на очередной урок танца. Однажды Бен танцевал со своей медсестрой на празднике урожая, и это потрясло детскую душу Софии. Она хотела, чтобы крестный учил ее танцам. Логан был не в силах отказать любимой малышке.

Все в Софии говорило о ее талантливости: ее манера размышлять, двигаться, играть роли, не говоря о ее страстном интересе к математике, и всем этим она вызывала восторженное умиление у близких людей.