Потерянная душа. Том 1

– А вы тогда какого вида?!

– Безусловно, тэсанийцы, как и земляне, – гуманоидный вид, однако мы не можем отнести себя к человеку. Мы принципиально на другой ступени развития.

– О, это детали,– раздраженно отмахнулась я.

– Да, но существенные,– заметила Нэйя.

«Почему этот высокомерный блондин все время молчит?!– я бросила на него убийственный взгляд, но не получив никакого эмоционального отклика, решила больше не обращать на него внимания.– Больно много чести!»

– Хорошо!– вспыхнула я.– А мне-то какая сейчас разница?! Если вы говорите, что находите потерянные души и селите их у себя на планете и они живут себе припеваючи, значит, в этом есть какой-то смысл. Только я сейчас не могу его оценить, вам прекрасно это известно. Так скажите мне то, что говорите всем потерянным, чтобы я почувствовала себя в безопасности и поверила вам! Пока я не услышала ничего, что бы заставило меня посудить здраво и не выкручивало бы мои внутренности от ужаса!

– Вы всегда будете испытывать страх. Это в природе человека. Но вот Тэса всегда узнает свое место и проявит себя,– услышала я холодный голос мужчины, кого уже мысленно выгнала из палаты, и вернулась к нему взглядом. Он посмотрел на меня более сдержано и продолжил:– И сейчас у вас, сиера Кира, два пути: довериться своим чувствам или заблудиться в лабиринтах разума. Двери для вас открыты. Вы можете покинуть медицинский корпус, как только захотите. Никто не станет вмешиваться в процесс вашего знакомства с Тэсанией. Пусть глаза и тело скажут вам, что видят и чувствуют. За них некому больше поработать. Со своей стороны я прошу вас лишь о том, чтобы вы были объективны и насколько возможно сдержанны,– он красноречиво покосился на стакан под ногами,– чтобы не доставить дискомфорта гражданам Эйрука.

Мы снова долго мерились взглядами. Я держала щит из кирпичной стены, а незнакомец невозмутимо, но пристально наблюдал за мной. Когда мои глаза начали слезиться от напряжения, я опустила плечи и расслабилась. Видимо, так тому и быть…

– Объективность – это не то качество, которое я могу проявлять сейчас,– сказала я, напоследок выдав свою уязвимость.– Мне нужно побыть одной…

– Конечно,– заботливо проговорила Нэйя, сделав шаг в мою сторону,– приводи мысли в порядок и будем двигаться дальше.

– И еще одно,– твердым тоном сказала я.– Раз все так безнадежно, я требую связаться с моими родными и сообщить о том, что я жива. Но поскольку места выдать не получится, то хотя бы сказать, что я уехала в другую страну навсегда и больше не смогу с ними общаться.

Незнакомец смотрел на меня не моргая, лишь уголки его губ слегка дернулись.

– Как вас там, сир…

– Сиер Райэл,– едва слышно напомнила Нэйя.

– Что вы на меня уставились, сиер…– назвать его имя я так и не смогла.– Вы же как-то взаимодействуете с вашим шпионом Марком? Передайте ему!

Молчание длилось недолго.

– Что ж, если вы обещаете не устраивать разгромов, я выполню вашу просьбу, сиера Кира,– с холодной вежливостью ответил тот.

– Какие гарантии, что вы передадите Марку мою просьбу?– недоверчиво прищурилась я.

– Только мое слово.

– А чего стоит ваше слово?!

Бессердечный незнакомец смерил меня снисходительным взглядом, молча повернулся и вышел из палаты.

«Нахал! И это они мне говорят, что я грубиянка!»

– Уходите,– сказала я всем и тяжело выдохнула.

Когда все покинули палату, меня словно подкосило: не смогла устоять на ногах и села на пол прямо там, где и стояла. Тяжелая коса упала на грудь, и я раздраженно отбросила ее назад. Я с жалостью вспомнила о своей мечте иметь длинные волосы и такие густые, как теперь, но сейчас эта часть внешности нисколько не радовала. Услышав едва заметный шелест, я оглянулась. Позади меня та самая стена, где могло бы быть окно, стала прозрачной. Как оказалось, это и было панорамное окно во всю высоту и ширину палаты, а также я заметила очертания раздвижной двери. За стеклом оказалась та же самая смотровая площадка, опоясывающая этот этаж медицинского корпуса. Я поднялась, подошла к окну и припала лбом к стеклу. За ним все еще был тот самый восхитительный вид зеленой гористой местности и еще одна часть города. Эйрук – так они его называли.

После долгого молчания, наблюдения и размышления недружелюбие уступило снисхождению. Все-таки нужно было признать окончательно, что я не потеряла рассудок, и всё это не чудовищная галлюцинация. Я была там, где мне и указывали, даже если это было не так безобидно, как они утверждали, а значит, нужно приспосабливаться и не усложнять себе жизнь. Но то, что сказал этот снежный человек – сиер Рал… Рауль… заставило сосредоточиться на фактах и смириться с необходимостью сделать следующий шаг, но только как способ выбраться из всего этого кошмара.

Глава 13. Новое всё…

Я не понимала, как идет время. День длился слишком долго, а когда случился вечер, по моим ощущениям, я безумно захотела спать. Нэйя принесла ужин, но я даже не стала с ней разговаривать: не было сил ни физических, ни моральных. Мне даже не хотелось увидеть, что там было на подносе, а аппетит и тем более не беспокоил. Я свернулась калачиком на кровати и уснула.

За панорамным окном было темно, но не абсолютный мрак, а будто в полнолуние, и небо было чистым. Я потерла глаза ладонями и приподнялась. Ощущения, что проспала полную ночь и даже больше, не оставляли, но за окном все еще было темно.

«Всё перепуталось. Сколько здесь часов в сутках?»

Я наблюдала за небом в окно. Потом захотелось пить. На столе стояли стакан и прозрачный сосуд с водой, вовсе не похожий ни на кувшин, ни на колбу, а нечто среднее между чайником с носиком и термосом. Вчерашнего ужина не было. А я была бы не прочь съесть его сейчас. Свет в палате медленно проявился до комфортного яркого. Но мне не хотелось света. Хотелось побыть в темноте, послушать себя, ощутить пространство вокруг.

Я вытянула руки вперед, махнула ладонями и тихо сказала:

– Убрать свет.

Но ничего не произошло.

– Потухни,– махнула я энергичней.

Ничего!

Я вздохнула и с досадой закатила глаза к потолку.

– Сломалось! Ну и ладно.

Я выпила полный стакан воды и, налив еще, взяла с собой в гигиеническую комнату. Хоть я и была чистая, но жутко хотелось ощутить воду на коже, вымыть руки, подержать их под теплой струей. Но здесь я не могла этого испытать. Присев на край чаши, я вылила немного воды на ладонь и умылась.

«О боже, какое блаженство! Вода!»

Кожа на лице будто задышала. Я снова вылила воды в руку и омыла шею. Было бы здорово принять теплый душ и вытереться пушистым полотенцем, как дома, а затем лечь на диван и посмотреть телевизор.

Я вздохнула и вышла из гигиенической комнаты.

За окном было все еще темно, но я видела четкие границы далеких гор и верхушки деревьев, контуры строений, овальные крыши, отражающие лунный свет с неба. Я прислонилась к окну, взяла в руки свою косу и, расплетая ее, стала просто наблюдать вокруг. Умиротворение и гармония отражались в этом темном пейзаже.

Неожиданно яркое освещение в палате сменилось приглушенным светом, и мне стало комфортно. А потом я вдруг отпрянула от окна, заметив на небе три круглых полных луны разного размера.

– Ох, ничего себе!– удивленно выдохнула я.– Тройное полнолуние!

Я коснулась стекла в том месте, где висело три луны, и неуверенно потерла подушечками пальцев, убеждаясь, что это не блики и не обман зрения. Я огляделась вокруг, но не нашла ничего, что помогло бы открыть проход на террасу. Хотелось бы выйти и посмотреть на это явление снаружи. Я с усмешкой поскреблась в стекло, как кошка лапой.

– Хочешь прогуляться?– тихо спросила Нэйя, как всегда неожиданно появившись в палате.

Я оглянулась. Волосы плотным плащом метнулись вслед за головой и накрыли спину и плечи. Я пригладила непривычно длинные пряди и молча кивнула. Нэйя радушно улыбнулась и мягкой походкой прошла ко мне. Махнув запястьем перед собой, она отошла, и я увидела, как створки стекла разъехались, а в палату хлынул свежий воздух. Внутри не было душно, но явно наблюдалась разность температур.

– Сейчас ночь или утро?– спросила я.– Вы не спите?

– Сейчас раннее утро. Обычно в такое время все спят. Я заметила, что ты проснулась и хочешь выйти.

– Вы наблюдаете за мной?– скорее констатируя, чем спрашивая, сказала я.