– Нет, нет,– замахала руками и ногами.– Пусти, я ухожу домой.
– Да ладушки, не бойся,– отпуская меня и помогая встать на ноги, сказал Ярослав.
Я поднялась и тряхнула головой. И тут увидела себя в зеркало.
Нет, в таком состоянии я уж точно не могла показаться маме!
– Я не могу появиться дома в этом платье, с такой прической,– подумала вслух.– Фу, я ужасно выгляжу, и мне надо что-то с этим сделать.
– Ты выглядишь прекрасно,– возразил Ярослав и приблизился.– Пьяна немного…
– Ничего себе – немного!
– Оставайся у меня? Мне будет приятно…
– Нет, я поеду домой!– настойчиво сказала я и помотала головой.
– Ладушки, я тебя отвезу. Может, выпьешь кофе?
– Нет, мне нужно переодеться, и все.
– Ты что, боишься, что мать спросит, откуда платье?
– Это наши с тобой дела, и маму впутывать в них не хочу,– бросила я и помассировала виски.
Ярослав протянул ко мне руки и взял за ладони. А затем так нежно, так трогательно, что я и представить себе не могла, расцеловал каждый мой пальчик и ладони. Даже поплыла от одновременного удовольствия и смятения.
Давно я не ощущала подобного… Кирилл был далеко…
А потом Ярослав без промедления обхватил мою шею ладонью и приник к губам. Я даже вдохнуть не успела и растерялась, как девчонка.
От этого горячего, страстного, такого проникновенного поцелуя закружилась голова, все поплыло перед глазами, и земля ушла из-под ног. Это был не чужой мужчина. Губы показались знакомыми, родными, соскучившимися, как и я по ним… Это был мой Кирилл…
Я боялась открыть глаза и просто крепко прижалась к нему всем телом. Было так тепло и уютно на его груди. От него приятно пахло…
Кирилл!
И подчиняясь слабости во всем теле и неожиданному желанию, одновременно я была напряжена как никогда, будто стояла спиной к краю пропасти, а впереди пустота. Я боялась открыть глаза и понять, что это так и есть.
– Полина,– прошептал чужой голос, и горячее дыхание привело в чувство.
Я мгновенно отстранилась от мужчины и, округлив глаза, посмотрела на него так, будто передо мной стоял незнакомый человек.
– Полин, ты чего?– недоуменно спросил Ярослав и снова потянулся ко мне.
– Что-то жарко тут,– смешалась я и, скрестив руки на груди, отшатнулась в сторону.
Ярослав сжал губы, опустил плечи и сунул руки в карманы брюк.
– Можешь принять душ…
А после душа уместно было бы затащить в постель!
Чокнутые мысли не оставляли. Я сама себя накручивала. Ведь мне же понравился этот поцелуй… Хоть и думала я о другом…
– Ладно,– согласилась и растерянно уточнила,– это наверх?
– На второй этаж,– кивнул он и украдкой улыбнулся моему склерозу. Но я-то это заметила.
Я прошла к лестнице и стала подниматься по ступенькам. Ярослав незамедлительно последовал за мной. Он поднимался молчаливо, бесшумно, дыша мне в спину. И, вероятно, у него зрела мысль, найти удобный повод завести меня в свою шикарную спальню.
Нет, я не боялась самой близости с ним, но была противна мысль о том, что делала это ради денег. Или, пропади они пропадом, предавала воспоминания о Кирилле? Он все еще был моим первым и единственным мужчиной.
Я резко остановилась перед последней ступенькой, и Ярослав наткнулся на меня грудью. Мы оба затихли. Но чтобы не сеять иллюзий, я оглянулась вполоборота, открыто посмотрела в глаза, собралась и убийственно холодным тоном проговорила:
– Мне не нужны провожатые.
– А горячая вода тоже?– невозмутимо ответил он, будто и не помышлял о дурном.
Ладно, обломал!
Я не умела включать его газовую колонку. И в прошлый раз ее включал он. Но я не собиралась смущаться, как девчонка. Спокойно протянула руку вперед и сказала:
– Можно уже и автоматизировать. Прошу вперед?
Когда за мной закрылась дверь ванной, я отчего-то долго не могла успокоить дыхание. Была противна самой себе.
И тем не менее даже тогда не пришла в голову мысль – остановиться и прекратить этот забег на дальнюю дистанцию. Но не хотелось думать, что все это было ради денег. Это было ради жизни… В любом случае, я противоречила самой себе. Я хотела, сама не знаю, чего…
После душа осторожно вышла в коридор и, оглядываясь по сторонам, прошла к лестнице. Состояние уже было получше, но смертельно хотелось спать.
Ярослав сидел в холле на диване, разминая плечи и спину, а на столике перед ним стояли бокал и бутылка виски.
– Вот черт, ну чё так хреново-то, а?– поглаживая кота за ухом, неожиданно высказался он.
Я нахмурилась и усмехнулась его «горю». Да, он был разочарован этим вечером. Взглянула на настенные часы – было уже за десять – и твердо решила остаться у Македонского, надеясь, что тот будет вести себя благородно, и на цыпочках удалилась в гостевую спальню.
Я позвонила маме, предупредила, чтобы она не ждала меня, и рухнула на постель прямо в халате.
На всякий случай сегодня закрыла дверь на ключ.
Тонкий запах жареного бекона, а попросту, свиных отбивных, разбудил в половину одиннадцатого утра. Свежа я была и бодра, как огурец с грядки. Только волосы на голове – мама не горюй. А сама голова была на месте и, что удивительно, – не болела.
В комнате пахло перегаром. Я открыла форточки и вышла.
Точно – Ярослав был дома и готовил завтрак. Завтрак для меня. Я довольно пригладила волосы на голове и босиком спустилась вниз.
В белой футболке, в светлых брюках и в фирменном фартуке Ярослав стоял у плиты и лихо орудовал сковородкой.