– Ничё, ничё, все в поряде!– размахивая руками, успокоила я Антоновну.– А чё ты молчишь? Ну, скажи: я тебе говорила…
Антоновна кивнула и допила стакан пива.
– Поля, так Яра тебе не нужен. Он же бандюган, шо с него взять?
– А кто сказал, что он мне нужен?– возмутилась я и схватилась за бутылку с виски.– Ты чё, Тань, ты думаешь, я из-за него напиваюсь? Не-ет. Ты не права, Тань. Он просто спал со мной. И все! Уф… еще кот его придурошный!
Я схватилась за голову, потому что меня начало расквашивать и качать во все стороны. И вспомнила, что в этот день ни крошки не съела, а напивалась, как бомж.
– Уф, Тань, я, кажется, улетаю в дальние края…
– Поля, може, тебе хватит-то виски?– попыталась отобрать бутылку Антоновна.
Бутылка выскользнула из пальцев и с грохотом разбилась о плиточный пол. Я прищурилась на лужу и хлопнула себя по щеке.
– А-а, да… хватит. Лучше текилу с лимончиком, ага? Эй, там… кто там, гарсон, неси свой зад сюда!
– Поля, Поля, уймись!
– Антоновна, ты чё такая зануда?– еле ворочала языком я.– Знаешь, сколько я еще могу выпить? У-у, у меня такая тренировка была!
– Давай-ка я провожу тебя до хаты?
– Не надо, я еще не закончила!– возмутилась и оттолкнула руку женщины.
– Нашла, за кого расстраиваться. Мужики таки заразы, шо об них думать? Ты ж еще молода дивчина! Шо ж ты себя изводишь?– жалеющим тоном проговорила Антоновна и сложила ладони на груди.
– А я не из-за него, Антоновна,– усмехнулась горько.– У меня просто ма-а-аленький кризис.
– Да он и мизинца твоего не стоит,– продолжала уговаривать она.
– А кто стоит? Ты чё такое говоришь, Танька? У меня нет с ним проблем. У тебя чё, пластинку заело? Ярослав, Ярослав…
– Да я же вижу, как ты сохнешь по нему?! Вот и моя Валька так же сохла, а шо вышло?
Так вдруг взбесила ее жалость, что она сравнила меня с дочерью – проституткой, навязывала мне чувства к Ярославу, когда я не хотела думать ни о нем, ни о ком другом. И меня понесло:
– Валька? Ха-ха-ха, Валька! Да ты знаешь ли, кто такая твоя Валька? Ты ж ни черта не знаешь!
Антоновна нахмурилась и отклонилась от стола.
– Ты шо, сказилась?!
– Шо, шо, да твоя Валька с шестнадцати лет на панели стоит. Из-за этого Ярослав и выгнал ее из своего клуба. И на работу ее никто не берет, потому что знают, что она девка Власа Крючко. Ты глаза-то раскрой, Танька. Чево ты взъелась на Ярослава? Он просто бабник… да, козел, но ничё паскудного твоей дочуре не сделал.
Я громко рассмеялась и упала лицом на стол. Так закружилась голова!
Антоновна замолчала. А я просмеялась, и тут меня прошибло от осознания, что наплела своим бескостным языком. Глаза тут же наполнились слезами, и я закрыла рот ладонью.
– Ой, Тань,– опустила голову и прищурилась от боли в висках,– чё-то я разболталась.
В глазах Антоновны блестели слезы, губы дрожали, и руки нервно перебирали края скатерти. Но она не была поражена настолько, чтобы впасть в шок или устроить истерику.
– Тань, ты чё?– тряхнула ее за плечо.– Ты чё, все знаешь?
– Я тебе не верю,– глухо проговорила она и сжала губы.
Я опустила голову и умыла лицо ладонями.
– Фу-х, по-моему, я идиотка! Ты прости меня, Тань, а?
Я истерично засмеялась сквозь слезы.
– Я такая дура!
– Я пойду,– расстроено проговорила Антоновна и поднялась.– А ты больше не пей, а то до хаты не дойдешь.
Я, шевеля губами, как рыба, ничего не могла выговорить. Язык не слушался и мысли перепутались. Я только закивала и неловкими пальцами утерла слезы, щекочущие щеки.
Антоновна ушла, а все в баре почему-то пялились на меня. Или мне так казалось?
На столе осталась неполная бутылка пива. Я прижала ее к груди, как родную и, что-то бурча под нос, уставилась в окно.
Звякнул колокольчик над входной дверью, и я перевела глаза на вошедших людей. От красновато-синего света в зале и табачного дыма, не сразу разглядела, что это были Серега и Стас.
– Ой, пёсики?– засмеялась, и снова что-то нашло. Я мигом выдула оставшееся пиво и щелкнула пальцем.– Эй, мне еще пива! Две бутылки… Я пойду гулять!
Я поднялась, из кармана юбки вывалила на стол помятые бумажки – деньги и пошла к бару. Там забрала в охапку две бутылки и, еле переставляя ноги, вышла из бара.
– Хм, уроды, смеются еще!– проворчала за дверью заведения на людей, которые проводили меня из бара с усмешками.– Лучше бы пива помогли донести. Фу-х, жара какая!
Ноги сами понесли к пляжу. Кажется, что шла с закрытыми глазами, буквально, куда ноги ведут, потому что не помню, как попала на пляж. Однако попала на свой пляж, на котором давно не была. Где-то мимо проползли два обморока с синюшным цветом лица и косоглазием десятой степени и, звеня бутылками, застряли за деревянным ограждением. Огни бара-караоке слабо освещали берег, но у забора было светло. Я вынула из подмышки драгоценные бутылки с пивом и одним махом открыла их о забор. От неуклюжего питья залила пива себе в нос и закашлялась.
Фу, вот дурында!
Я расхохоталась и склонилась к коленям. И вдруг увидела на песке перед собой чьи-то ботинки… брюки… рубашку…
О-о, это был Стас!
– Фу-у!– выдохнула брезгливо.– Ты, бревно, чё надо?
– Чё, добилась своего?– злобно прогундосил амбал.
– Ты чё, я с тобой спать не буду?– сморозила я, что сама себе усмехнулась:– Во ляпнула!
Но, по-моему, он и сам был встельку пьян и гнул свою линию. Пыхтя от такого роста и веса, да еще и выпитого, он смачно плюнул и снова вытаращился на меня.
– Яра-то меня уволил. Я всего-то рассказал Вике про счет, который вы с Ярой в банке открыли. Ну, это ж просто бабки за шлюху?