Весь этот мир не ты

Я не захожу в ресторан, а сразу направляюсь в уборную. Там аккуратно умываюсь ледяной водой и, тяжело опершись на раковину, смотрю в свои сверкающие полубезумные глаза. Меня ощутимо потряхивает после этой встречи. Еще одно болезненное напоминание о том, кем я была, и кем стала. И внутри гложет душу червь сомнения. Может, стоило согласиться?

3. Решение

Пять лет назад…

– Ну как я? – провожу последний раз влагостойкой помадой по губам и поворачиваюсь к Машке, чтобы она вынесла свой вердикт.

– Блин, Лиинка…Если бы я была хоть чуть-чуть страшнее, я бы сейчас от зависти подсыпала тебе слабительного! – театрально закатывает глаза подружка и подходит к зеркалу, чтобы проверить свой макияж.

Я удовлетворенно улыбаюсь своему отражению и посылаю себе воздушный поцелуй. Внутри искрится предвкушение веселого вечера. Сегодня день рождения Стаса Малинского, которое он отмечает в своем огромном дворце в Барвихе, и мы с Машкой почетные гости этой грандиозной вечеринки. Я знаю, что там будет как минимум половина МГИМО и вся золотая тусовка соседей. Но уверена в том, что займу почетное место рядом с именинником. Стас уже раз пять написал, спрашивая, где мы, и два раза позвонил, ворчливо сообщая в трубку, что большинство гостей уже давно резвятся в бассейне под треки приглашенного ди-джея.

Я придирчиво оглядываю свое белое просвечивающее пляжное платье поверх белого же бикини. Подождет. Ждал же два месяца. Значит потерпит и еще пару часов. У меня нет для него никаких подарков, кроме одного. Я все-таки решила ответить согласием на его настойчивые ухаживания. Не знаю, что именно сыграло роль. То ли то, что Стас был безукоризненно внимателен ко мне. То ли то, что наши отцы полгода назад стали партнерами по бизнесу, и папа мне уже все уши прожужжал, как бы было замечательно, если бы я обратила внимание на младшего Малинского. То ли все же дело в моих подругах, которые называли меня снежной королевой из-за того, что в свои девятнадцать я до сих не была с мужчиной. Машка так вообще являлась чемпионом по шуткам на эту тему. Её интимной жизни позавидовала бы и Эммануэль.

Её постоянные рассказы раздражали и одновременно возбуждали меня, заставляя посмотреть на свою девственность как некое недоразумение, от которого пора избавиться. Так что почему бы и не Стас? Он был моего круга, красив, богат, умен и влюблен в меня. Да и мне самой в принципе нравился. Бабочек в животе я, конечно, не ловила, но может быть я вообще на это не способна? Или, как Машка говорит, аппетит придет во время еды? В любом случае, это произойдет не сегодня, не сразу. Сейчас просто дам ему зеленый свет на официальные отношения, а там уж посмотрим…

– Пошли? – я оправляю платье нервным движением, кидаю прощальный взгляд на свое отражение в зеркале и подхватываю спортивную сумку, в которой есть все необходимое для предстоящей ночевки в чужом доме.

Машка торопится за мной. Мы загружаемся с ней в мой БМВ, и я под непрекращающуюся болтовню подруги выруливаю из двора. Ехать нам буквально минут десять, так как живем с Малинским мы в одном поселке. С каждой секундой напряжение во мне из-за принятого решения растет, и я чувствую, как ладони на руле предательски потеют. Я вроде бы миллион раз все обдумала, и все же окончательной уверенности у меня нет. Как приеду, первым делом залпом осушу пару бокалов, что бы эти бесконечные сомнения оставили меня наконец в покое. Да, нужно просто выпить и расслабиться.

–Эй, ты меня слышишь? – Машка шутливо треплет меня по плечу.

–Что? Прости, задумалась, – я и правда ни слова не слышала из того, что она говорила.

– Говорю, как думаешь, все одногруппники Стаса будут? – и Машка опускает козырек и придирчиво разглядывает себя в зеркало.

– Наверно, – пожимаю я плечами, а потом хитро улыбаюсь ей, – И на кого нынче объявлена охота? Я уж думала, ты там со всеми перезнакомилась?

Подружка заливисто смеется и толкает меня бок.

– Нет, осталось еще два нетронутых экземпляра. Первый- твой Стасик, но тут я пас. Парни подруг хуже священных коров. А вот второй…

И ее глаза начинают плотоядно сверкать, а пухлые губы растягиваются в многообещающей улыбке.

–Ооо, нет, – фыркаю я, – Только не говори, что ты опять про этого придурка.

–Придурком его считаешь только ты, Лин, – даже как-то обиженно тянет Машка.

– Аверин –классный. И меня бесит, что все более-менее красивые девчонки в универе убедились в этом лично…Все, кроме меня! Какого хрена он от меня бегает? Я чувствую себя неполноценной.

–Возможно, это его стратегия по заманиванию в кладовки и другие подсобные помещения всех более-менее красивых девчонок универа, – смеюсь я в ответ, – Так что не переживай. Может сегодня и переспишь со своей двухметровой дворняжкой.

И я заворачиваю на подъездную аллею к дому Малинских.

–Ты иногда такая высокомерная сучка, – косится на меня Машка, – Откуда столько снобизма? На дворе двадцать первый век.

– Двадцать первый век не отменяет родословную, – бормочу я себе под нос, опять переключаясь на свои внутренние переживания. Ворота медленно открываются, одновременно натягивая мои нервы до предела. Чёртово волнение, – А он вообще непонятно кто такой и откуда. Еще и кичится этим.

– Ты несправедлива. Ну и что, что никто не знает, кто его родители. Это что? Так важно в кладовке?

Мы начинаем обе смеяться. Я от нервов, Машка от предвкушения.

–В конце концов, я не замуж за него собираюсь, – пожимает плечами подруга, выходя из машины.

– Да, отец бы тебя прибил.

– Ооо, его бы удар хватил. Точно! – хихикает она, кивая.

– Мы же – Раковы, – тянет Маша басом, раздувая щеки и поглаживая себя по животу, совсем как Виктор Палыч, её папа, когда говорит тост.

Я опять смеюсь и с досадой отмечаю, что в моём хихиканье есть что-то истерическое. Где тут бар, чёрт возьми?

4. Конверт

– С днём рожденииия!!!– тянет Машка, повисая на Стасе и оставляя на его щеке влажный поцелуй, – Это тебе!

Она словно фокусник достает из кармана конверт, в котором лежит платиновая подарочная карта в модный салон по тюнингу авто. Стас приобнимает Ракову за талию в знак благодарности и переводит пристальный взгляд на меня.

–У меня тоже конверт, – машу я белоснежной гербовой бумагой у него перед носом и нервно закусываю губу, – С днём рождения. Надеюсь, тебе понравится.

–Это же от тебя, – улыбается Стас, прожигая меня голубыми глазами, вгоняя в ещё большую неловкость, и протягивает руку за своим подарком.

Мои пальцы дрожат, когда я вручаю ему конверт, ноги подкашиваются. Там ведь тоже своего рода подарочный сертификат. Только он на меня. Простая понятная надпись «я буду твоей девушкой», выведенная золотыми тиснеными буквами. Словно в замедленной съемке наблюдаю, как Стас открывает конверт и пробегается глазами по вложенному листку. Хмурится и перечитывает еще раз. А потом его губы растягиваются в белозубой улыбке. Он поднимает на меня сверкающий довольством взгляд.

–Я думал, моего папашу с подаренным парапланом никто сегодня не переплюнет, но ты…– Стас быстро кладет конверт в задний карман плавательных шорт и делает шаг ко мне. Его рука по-хозяйски обвивает мою талию, отчего я инстинктивно напряженно замираю, а губы неумолимо приближаются к моим.

–Я и мечтать о подобном не мог, Лин, – и все-таки в его взгляде настороженность и вопрос «можно?». Я едва заметно киваю, а потом Стас, выдохнув, целует меня. Это почти дружеский поцелуй. Его губы сухие и теплые, лишь немного приоткрываются. Но вокруг толпа народу. Физически я почти ничего не чувствую, но в мыслях наступает полный раздрай. Ведь все видят. Обратного пути нет.

–Ооо, не помешаем? – раздается задорное за моей спиной, – С днем рождения, бро!

Я быстро отстраняюсь от Стаса, чувствуя нахлынувшее смущение, и он нехотя выпускает меня из кольца своих рук.

–Спасибо, парни, – Малинский крепко пожимает руки подошедшим трём одногруппникам, хлопает их по спине.

Все они с нескрываемым интересом косятся на меня, отчего я невольно краснею. Зря я вручила ему конверт – вот так сразу. Надо было дождаться более интимной обстановки. Я всегда не любила слишком пристальное внимание к себе и сейчас чувствовала себя цирковой болонкой. Подняла глаза на стоящих передо мной парней, оценивая произведенный эффект от нашего со Стасом показательного поцелуя. Валерка Рябов ухмылялся, Костик Ганин тоже.

И только Аверин, Машкина цель на этот вечер, сверлил меня тяжелым обвиняющим взглядом из-под нахмуренных бровей, будто выносил приговор отъявленной преступнице. Я вопросительно вскинула бровь и с вызовом посмотрела в препарирующие меня черные глаза. Что он себе позволяет? Вдоль позвоночника прокатилась волна нервной дрожи, заводя.

Но Ник так и не отвернулся. Даже не моргнул. И я тоже почему-то зависла, чувствуя, как бездонные воронки его глаз засасывают меня, словно космическую песчинку черная дыра.

5.Сравнить

-Ты восхитительна, Лин,– Стас настигает меня у установленной прямо на краю бассейна барной стойки и прижимается всем телом к моей спине и бедрам.

Его дыхание, наполненное алкоголем и мятной жвачкой, опаляет моё ухо, а твердость в паху вдавливается в ягодицы. Рука ползет по талии, по- хозяйски сминая ткань легкого платья.

–Поверить не могу, что моя,– когда он говорит, пары алкоголя чувствуются гораздо сильнее, и я понимаю, что он уже пьян.

Хотя еще полчаса назад, когда я оставила его с парнями- одногруппниками, казался вполне адекватным. Моё тело напрягается из-за столь наглого нарушения моего личного пространства, но с другой стороны я сама дала ему карт-бланш. Я не знаю теперь, где очертить границы. И всё же мне неприятно. Слишком быстро. Я не готова к тому, чтобы он потирался об меня своей эрекцией. В груди зреет протест, и я напряженно замираю.