Весь этот мир не ты

–Козел- твой Аверин,– неожиданно рычит в трубку подруга,– При встрече расскажу. В общем жду к одиннадцати, детка. Собирайся!

–Ок,– я растерянно моргаю и стискиваю в дрожащей руке смартфон. Так не было или было? Вскидываю взгляд на настенные часы. Только девять. Еще два часа. Вечность.

11. Признание

-Заедем за кофе? – Машка врывается ко мне в машину как карнавал. Яркая, шумная и пахнущая чем-то сладким, – О, моя голова. Мне срочно нужен приличный раф.

–Без проблем, – я напряженно улыбаюсь и вцепляюсь в кожаную оплетку руля. Нетерпение достигло апогея, вопросы рвутся с языка, но обычно я не настолько любопытна и боюсь, что, если сразу начну свой допрос, Машка что-нибудь заподозрит.

Поэтому, вместо того, чтобы приступить к разговору, я молча выруливаю из её двора и сворачиваю в сторону шоссе. Ехать нам минут сорок. И то, если повезет. Более чем достаточно, чтобы обсудить вчерашнюю ночь до мельчайших подробностей. А подробности Машка любит. Я нервно сглатываю.

–Жаль, что ты вчера так рано ушла, – Ракова заводит разговор сама, как я и предполагала, – Было весело. Ефимовского знаешь? Представляешь, с балкона свалился, придурок! Да еще голый!

Она заливисто смеётся, а я удивленно вскидываю брови.

–Хорошо, хоть внизу кусты были и клумба. Но его задницу расцарапанную я никогда не забуду, – продолжает Маша, фыркая.

–Как он так?

–Да полез к Олесе ночью в комнату, она его выгоняла, а он спьяну решил трагедию разыграть.

–Ааа, – тяну я, кивая, – А ты?

–Что я?

–Как ночь провела? – я стараюсь, чтобы голос мой звучал естественно и беззаботно, но, по-моему, не очень выходит. Впрочем, Маша кажется не замечает ничего.

– Да никак, – фыркает она, – думала с Авериным срастётся. Он вроде даже не против был, сам потанцевать пригласил и вообще… Мы уже целовались… Он конечно ммм…

Я стискиваю руль так, что костяшки пальцев белеют.

–А потом вдруг ОП и всё. Как отрезало. Начал оглядываться. Потом сказал, что нужно кого-то найти, и исчез. Оставил меня с раскрытом ртом. И просто ушел, как и ты, представляешь? Ненормальный какой-то, – обиженно заканчивает Машка.

А я стараюсь скрыть облегченный выдох. Напряженные плечи сами собой расслабляются, и рассеянная улыбка скользит по губам. Я не могу не думать о том, что возможно он выискивал меня. Это глупо, но ужасно льстит. В груди растекается предательское тепло. Чёрт, у меня похоже проблемы.

–Ты что так улыбаешься? – подозрительно косится на меня Ракова, но я только отрицательно машу головой, не отвечая.

– Ну и не нужен он тебе, – произношу как можно равнодушней, – Может и к лучшему.

–Эх, Линка, ничего ты в мужиках не понимаешь, – тяжко вздыхает Машка.

Я закусываю губу и начинаю говорить вслух свои собственные сомнения.

– Он не нашего круга.

–И что? – хмыкает подруга, – Деньги-то у него все равно есть. Чем он там занимается, не помню…

–Приложения какие-то разрабатывает, переводя с китайского, – глухо подсказываю я.

–Ну вот. И ничего, хватает, чтобы тусить с тем же Малинским, на нормальной машине ездить. В аспирантуру пойдет. Значит, не дурак, а в мужчине это знаешь ли тоже плюс, – назидательно вещает Машка, – Пройдет десять- пятнадцать лет, и, кто знает, у кого денег больше будет: у Малинского с Ганиным, которые ни дня не работали, или у того же Аверина. Вон на Цукерберга посмотри. Задрот задротом, а миллиардер. А Ник и соображает, и трахнуть хочется.

И она заливисто смеётся.

– Думала, тебя только последнее интересует, – сухо цежу я. Почему-то то, с каким усердием Ракова хвалит Никиту, меня начинает раздражать. Когда это ей вообще было интересно, что в голове у парня. У неё взгляд выше ширинки ни разу на моей памяти не поднимался.

–Нууу…– тянет Машка и загадочно улыбается, отчего мне становится не по себе.

– Знаешь, он мне по-настоящему нравится, правда. Я бы даже рискнула его папе показать, – добавляет она неожиданно тихо и, что совсем уж невероятно, смущается, – Только не смейся и не говори никому, хорошо?

Я перевожу невидящий взгляд на дорогу, она серьезно? Быть не может.

–Конечно, – произношу бесцветным голосом.

–Ты ничего не скажешь? – ей хочется продолжить говорить об Аверине, а вот у меня все желание резко пропадает, – Где твои обычные лекции про социальное неравенство? Или про то, что он придурок?

–Это твое дело, Маш. Не будет лекций, – устало отвечаю ей.

Я ощущаю себя разбитой. Еще вчера я даже не думала о Никите. Но какие-то сутки, и он повсюду. Даже в голове моей лучшей подруги. Как это произошло?

Маша бы наверно и дальше продолжила болтать про своего любимого Аверина, но у меня звонит телефон. На экране высвечивается «Стас». Я нажимаю на громкую.

–Да.

–Привет, принцесса, что делаешь?

–В универ с Машкой едем. Курсовую надо сдать.

–А потом?

Я неопределенно пожимаю плечами.

–А потом ничего.

–Отлично, может сходим куда-нибудь? А то вчера все как-то странно получилось…Твой подарок, а меня гостей куча, и ты уехала, и…

–Хорошо, – обрываю я его, улыбаясь. Голос Стаса выдает его нервозность, и мне это льстит, – Конечно.

– Ок, – я отчетливо слышу нотки облегчения, – Во сколько ты освободишься?

–Давай вечером. Заедешь за мной в семь?

–Да.

Стас тут же отключается, будто боится, что я передумаю. Машка расплывается в хитрой улыбке.

–Мне показалось, или я действительно слышала, как Малинский от счастья бил хвостом по полу…– фыркает она, и я тоже начинаю смеяться.

12. Свидание