Неотвратимость

– Есть? – Мне казалось, звук долетает до моих ушей с какой-то задержкой, будто при паршивом интернет соединении.

– Операцию можно провести в клинике в Ванкувере. У нас, к сожалению, нет должного оборудование, да и специалиста. – Доктор положил руку на деревянную планку в изножье кровати и сочувственно сжал её. Не знаю, какой должен быть эффект от этого? Такой-же, как если бы он сжал моё плечо? Ему всё равно чему сочувствовать или я как деревянная планка? Зачем я об этом думаю?

– Не волнуйтесь, мы выпишем вам срочное направление.

– Что мне делать? – Вопрос эхом раздавался у меня в мыслях и отчаяние звенело в ушах. Страх посылал по телу какую-то неконтролируемую дрожь, мне казалось я задыхаюсь. Даже голова кружилась.

– Главное, не волноваться и сразу же ехать в город, как получите дату операции по квоте.

– Может, можно платно поскорее?

– Я узнаю и перезвоню вам завтра утром. – Он кивнул с пониманием и будто даже заинтересованно в моей судьбе. – Однако, процедура дорогостоящая.

– Это моя жизнь.

– В любом случае, ситуация сильно запущена, Мисс Джонсон. Вам нужно готовиться.

Готовиться. Готовиться…

Я не могла выкинуть это проклятое слово из головы весь остаток дня. Когда я натягивала дрожащими руками одежду, когда шагала, будто на автопилоте, на выход из клиники, когда садилась в такси и даже когда стучала в дверь моей квартиры, где мы жили с Мэтью.

– Любимая, что случилось? – Мой жених открыл дверь с телефоном в руке.

Я смотрела на его растрепанные волосы, до боли знакомые черты лица и меня будто парализовало. Я не могу, не могу расстраивать дорогих мне людей. Это будет невыносимо. Они будут жалеть меня, кидая печальные взгляды полные сострадания и отчаянно молчать о моей судьбе. Не могу пока сказать.

– Трудный день. – Стараюсь выглядеть спокойно и даже стягиваю ботинки не дрожащей рукой.

– Опять этот козёл? – Конечно, Мэтью подумал на босса.

– Да. – Я кивнула.

– Ну, у меня есть отличные новости! – Мэтью потряс телефоном. – Помнишь Рейчил Ферфакс из бизнес группы? – Не дожидаясь моего кивка, он продолжал. – У них освободилась вакансия в Торонто!

– Торонто? – Я моргаю, но вместо радости первым проносится в голове то, что там, должно быть, есть клиники и специалисты получше, чем в нашем городке.

Он выставил вперёд руку предотвращая мои возражения: – Я всё понимаю, переезд не был в планах, но это отличная возможность. Уверен, там ты тоже устроишься лучше.

– Мы…

– Да, мы только что купили дом, но его можно продать и купить другой в Торонто. – Он приобнял меня. – Мэри, это наш шанс выбраться из болота.

– Ладно.

– Серьёзно? – он очень удивился. Уверена, Мэтью думал, я буду переживать и сопротивляться, но мне казалось, что всё в моей жизни вышло из под контроля, потеряло всякий смысл. Будто я выпала из привычной мне истории и теперь смотрю фильм про каких-то других персонажей.

– Да.

– Я поеду устроиться и всё разузнать и для тебя. – Он чмокнул меня приобняв. – Выстави пока дом на продажу.

– Свадьбу отменим? – По-моему даже как-то безразлично прозвучало. Господи, ведь из-за операции придется по-любому переносить, если она вообще будет, свадьба эта.

– Нет, что ты, я вернусь до пятнадцатого апреля, мы поженимся и потом уже поедем вместе в новую жизнь.

Если будет она, эта жизнь.

Сразу после ужина мы с Мэтью заказали ему билет в Торонто и пытались посмотреть какой-то боевик, но я была глубоко в своих переживаниях и, если бы вы спросили меня, о чём была картина, или хотя бы её название, я бы не ответила вам.

Как быстро, всё казавшееся важным может потерять смысл. Теперь я знаю, что это быстрее мгновенья. Этот миг, будто поворот, меняет ракурс и взгляды на всё вокруг. Меняет окружение, мировоззрение и ценности одномоментно. Я сижу на диване с любимым мужчиной, за которого собираюсь замуж, и мне кажется, что это чужой человек, потому что это моё сердце подвело меня, а его сердце работает исправно. Он не сможет понять меня. Не сможет, а сочувствие невыносимо. Печаль только добавит стресса. Если я скажу ему, он не поедет в Торонто, не приступит к работе, которую так долго искал, а у него ещё вся жизнь впереди. Я не хочу, чтобы он остался рядом пожимать мне руку, выматываться душой от безысходности и тихо про себя думать, что ситуация лишила его уникальной возможности в плане карьеры.

Родителям я не смогу сказать по тем же причинам. Возможно, я смогу сказать моей подруге, Элейн, но не сейчас. Мне придется пройти через это всё самой. Это опять добавляет дистанцию между мной и всеми родными. Одна. Я буду в этом аду одна до конца, каким бы он ни был.

Глава 4. Марк

– Время операции восемь часов двадцать три минуты, время наркоза девять часов. – Сообщил анестезиолог.

– Приготовтесь уменьшить работу насоса до пятидесяти пяти процентов. – отдал указание медсестре у аппарата, продолжая накладывать швы. – Приготовтесь к кровотечению. – Скомандовал ассистирующему мне сегодня Тиму.

– Уменьшаю работу насоса на три, два, один. – комментировала Лорен, наш интерн, ассистировавшая в качестве сестры. – Насос на пятьдесят пять процентов.

– Давление восемьдесят три на шестьдесят четыре. – сообщила вторая медсестра, Кэтлин, у экрана показателей состояния пациента.

– Отрезай. – Я закончил накладывать шов и смотрел как Тим перерезает хромированный кетгут.

– Уменьшаем работу насоса до полной остановки. – Передал указания Лорен.

– Уменьшаю работу насоса на три, два, один. – комментировала она. – Насос выключен.

– Кровотечение. – комментировал Тим.

– Отсос. – Скомандовал и рука Кэтлин сразу же протянула носик аппарата убрать лишнюю кровь.

– Давление семьдесят три на шестьдесят три. – Сообщила перешедшая к мониторам Лорен. – Показатели в норме.

Три самых долгих минуты в каждой операции – наблюдение после проведенных манипуляций. Момент острия ножа, когда любой исход имеет одинаковую вероятность наступления. Я выдохнул, когда Тим уверенно сообщил, что показатели стабильны.

– Сердце сокращается самостоятельно. – Резюмировал, слегка покрутив кистями, чтобы снять напряжение. – Зашиваем.

Девять часов – не предел, у меня бывали операции почти на сутки, но всё равно выматывает. Когда на протяжении всего этого времени приходится быть в напряжении, стараясь не упустить ничего. Удивительно, но часы пролетают с невероятной скоростью, несмотря на продолжительность таких операций, ты не думаешь ни о голоде, ни об усталости, просто работаешь. Всё тело в тонусе. Однако, стоит выйти из операционной, и до ординаторской кажется слишком далеко. Усталость даёт о себе знать и наваливается сразу всем весом. Нужно поспать хоть пару часиков.

Я провёл все необходимы процедуры и, переодевшись, зашел в дежурную. В нашей клинике было очень комфортно – по четыре кровати в каждой комнате, то есть ни на что не отвлекаешься, можешь спокойно выспаться. Поставив будильник на двухчасовой сон, я лёг.

– Марк. – Не успел закрыть глаза, дверь открылась и я увидел лицо Лорен. – Тим уехал домой, у нас есть как минимум четыре часа.

Приподняв голову, я видел, как она проворно повернула защелку на двери и направилась к моей кровати.

– Мы совсем редко видимся. – Лорен села на кровать и положила ладонь мне на щёку. – Как только Паксону пришла в голову идея поставить нас в разные смены?

Я перехватил её руку: – Не сейчас, я устал.