Любовь солдата

– Курава – мой дальний родственник, из близкого клана, – поделилась Зара. – Это крупный клан, и в нем много сильных воинов. Да и собой он хорош.

– Да, приятный молодой человек. Но у него, как и у большинства мастеров, война и служение на первом месте, – просто так поделилась своими мыслями Алиша.

– А тут так и есть. Еще мама говорила, что если станешь женой мастера – будь ты сама хоть сто раз басилиска, все равно нужно быть готовой постоянно делить его с «убару». «Убару» ведь и значит служение, ты знала? Это изначальное значение слова.

– Не знала, интересно! – отметила Алиша. – И мама твоя была права. Полностью твоим такой мужчина никогда не будет.

Зара кивнула. Они разошлись, но Алиша отметила про себя, что девушка стала немного приветливее.

«И она очень умна для своих лет. Хотя, что еще ожидать от ребенка погибших мастеров?», – подумала Алиша.

* * *

В преддверии лета Алиша написала письмо сестре.

«Дорогая, родная моя Кира! Прости, что долго не писала тебе – я проходила жесткое обучение, и оно еще не закончилось. Вот уже почти год, как я нахожусь в военном городке Агнира, но, несмотря на все сложности и постоянный «запах пороха», витающий, кажется, даже в мыслях живущих тут людей, я все равно убеждена, что нашла свое место. У меня появились друзья и даже ухажер! Это, правда, неудивительно, ведь я помогаю в больнице, где лечится множество брутальных солдат-героев, сердца которых размякли от медицинских процедур. Ну, иногда мне так кажется, потому что, стоит им выздороветь – и они тут же возвращаются к своей единственной возлюбленной – войне! Вернее, не войне, а служению родине.

Мы все тут надеемся, что ситуация в Осколе вскоре разрешится. Конечно, теперь никого из нас ничто не связывает с этим местом – Агнир, как и наша с тобой Рисия, крепко стоят на ногах. Но все равно неприятно. Что же, не будем о политике, она того не стоит. В этот раз я дам тебе обратный адрес – я вроде как оправдала доверие, проявленное ко мне вначале, и теперь могу свободно переписываться с тобой. Тем более, что мы обе в Агнире, и меня это очень радует! Люблю эту страну, хотя так мало о ней еще знаю… Напиши, как твои дела, как тетя с дядей? Навещала ли ты их или из-за обстановки в Го отложила поездку? С нетерпением жду ответа, твоя сестричка-авантюристка Алиша».

Девушка отнесла письмо Мэдо-дану. Он был достаточно авторитетным человеком, чтобы ставить визы на отправку писем за пределы города. Конечно, все это было чистой формальностью, и все же нужно было собрать несколько подписей. С Мэдо Алише удалось установить теплые отношения. Он стал ее учителем по медицине, но из-за занятости в больнице чаще всего просто нагружал девушку домашними заданиями. У Алиши голова пухла от новых знаний, но приходилось усваивать их вместе с практикой.

За тот год она освоила программу двух лет обучения в школе. Конечно, в основном благодаря возрасту и способности быстро поглощать информацию по сравнению с детьми. Но, например, в концентрации энергии она сильно отставала, да и свою физическую подготовку считала весьма посредственной. Семилетние ученики куда лучше нее бегали по вертикальным плоскостям и метали кинжалы. Алиша понимала, что ей требуется больше времени, чтобы перестроить свое тело, и радовалась, что может брать хотя бы интеллектом. В начале лета она принялась за программу третьего года обучения мастеров и медиков. Учитывая, что обучение в школе длилось обычно лет семь, а потом навыки оттачивались на заданиях, расслабляться девушке не приходилось.

Мэдо пробежал письмо глазами, молча поставил печать.

– Когда на почту понесете? – спросил он.

– Да думаю сегодня, в конце дня. Успею к закрытию.

– Понятно. Хотел вас перевести в лабораторию, которой заведую вот уже года три. Практику медицинской сестры вы давно освоили, это ясно. Но для мастера-дана это не главное, – Мэдо внимательно посмотрел на Алишу.

– А что за лаборатория? – поинтересовалась та.

– По изготовлению лекарств. И ядов. То, что должен любой медик знать наизусть, а дан – разгадывать по одному виду и запаху.

Алиша кивнула. Она не знала, радоваться ей или нет. Конечно, работа с травами интриговала. Это же целая наука, целое поле для изучения! И очень важный навык, ведь в бою противник часто применяет отравляющие средства…

На почту Алиша шла в раздумьях.

* * *

Отправив письмо, девушка пошла обратно к больнице. Землю освещало солнце, на деревьях вновь распустились листья. Все вокруг цвело и благоухало. В городе было немного грязно и суетливо, после зимы многие здания как будто обветшали, краска на них потрескалась. Люди постепенно приводили свои владения в порядок, но отсутствие родных отвлекало, волновало их, рассеивало внимание. Напряжение ощущалось, даже несмотря на то, что война не касалась страны напрямую.

Алиша слышала, что Оскол почти полностью окружен. Кто-то говорил, что мастера собираются установить вокруг города специальный барьер, полностью перекрыв любое сообщение. Многие горожане бежали, но часть осталась из страха или нежелания переждать тяжелое время в каком-нибудь другом месте. Некоторым просто некуда было пойти. И теперь их хотели замкнуть, создать электромагнитную чувствительную сеть, любое пересечение которой будет фиксироваться стражами-мастерами союзных сил. По периметру уже устанавливались вышки и строились форпосты.

«А еще говорят, кто не покинет город за ближайшие тридцать дней, сам будет считаться отступником», – гласила молва.

– Госпожа Алирия! – окликнул Алишу женский голос.

Девушка обернулась. К ней спешила секретарь и помощница убару – девочка со светлыми волосами, заплетенными в хвостики.

– Я вас искала, думала, вы в больнице! – секретарь быстро подошла к Алише. – Убару-тэм вызывает вас, незамедлительно.

– Убару! Но зачем? – удивилась Алиша.

– Узнаете там, – пожала плечами девочка, махнув головой в сторону администрации.

Алиша невольно поправила одежду, пытаясь придать себе более уверенный и изящный вид. Она последовала за секретарем убару, стараясь казаться не слишком обеспокоенной.

* * *

– Алирия, проходите! – кратко кивнула убару Яни, взглядом отпустив свою помощницу. Алиша осталась наедине с правительницей военного городка. Та, как и прежде, была одета в строгий черный костюм и казалась еще более собранной и сдержанной, чем в прошлый раз.

– Я вызвала вас, чтобы привлечь к работе в администрации. Вы ведь служащий по образованию? – без предисловий начала убару.

– Да. Правда, я не закончила…

– Неважно, – оборвала Яни Алишу. – Моему первому советнику требуется помощник. Времена сейчас не самые простые, и нам нужны активные молодые люди, способные выполнять важные задачи. Иногда – несколько задач одновременно.

– Вы считаете, что я подхожу для этого? – осмелилась спросить Алиша.

– Если я вас пригласила, то очевидно – да, считаю, – убару подняла на посетительницу глаза. Они светились ясностью, но взгляд оставался серьезным.

– Мэдо-дан, мой куратор в госпитале, хотел перевести меня в лабораторию для изучения лекарственных растений и приготовления снадобий. Это важные знания для дана. Нужно ли мне теперь отказаться от его предложения? – поинтересовалась Алиша немного жалостливым тоном. Волей-неволей она пыталась донести до убару, что та вырывает ее из только недавно налаженной жизни.

– Вы можете посещать лабораторию в свободное время. Обучение на дана всегда приветствуется, так что, думаю, договориться с советником не составит труда.

Алиша благодарно поклонилась. Она не хотела донимать убару вопросами, поэтому молча ждала. Наконец, убару, переложив какие-то бумаги, произнесла:

– Завтра на рассвете приходите в приемную. У нас будет совещание, после чего я представлю вас советнику Охаму. У него уже есть помощница, моя дальняя родственница Ютифирь, но советник стареет, и ему требуется дополнительная помощь. Рассчитываю на вас, Алирия.

Убару посмотрела на Алишу в упор, и та поспешила поклониться в пояс. После чего вышла, почти гордо развернувшись к убару спиной – гости и ближайшие служащие никогда так не делали, но Алиша, хоть и была благодарна убару за новое назначение, все равно считала себя вправе не склоняться перед ней.

«Значит, я буду помощницей старого советника Охама, – думала Алиша по пути в госпиталь. – Это неожиданное и серьезное дело. Я слышала о нем немного, но знаю, что он – первый советник, один из заместителей убару. Ведать всеми его делами – большая честь и ответственность. Ведь моя ошибка может отразиться не только на мне, но и на судьбах жителей города, а, возможно, и на более крупных политических событиях. Нет, тут потребуется всестороннее сосредоточение жизненных сил. Ох, как же высоко я взлетела за столь короткий срок! К добру ли это?».

Алиша была скорее напряжена, чем обрадована. Но когда первое удивление и испуг прошли, девушка подумала, что есть в ее положении и положительные стороны: она будет вхожа в узкий круг, а, значит, ей действительно доверяют. К тому же, она сможет получать достоверную информацию обо всем, что происходит в мире и о событиях в Го. А если вернется Скроу, то, наверняка, они будут видеться чаще, чем если бы она осталась в госпитале…

В таких мыслях Алиша вернулась к себе и тут же отправилась к Мэдо-дану объявить о решении убару. Врач, конечно, огорчился, но пожелал девушке удачи и выразил надежду, что она все же не забросит медицинскую практику.

* * *

На следующий день Алиша пришла в здание администрации незадолго до рассвета. В приемном зале сидело еще несколько человек, а советники – в длинных балахонах или военной форме, проходили в переговорную, которая располагалась с противоположной стороны от кабинета убару. Сама она, видимо, имела отдельный вход в комнату для собраний, так как в зале не появлялась.

Алише пришлось провести больше двух часов, ожидая завершения совещания. Девушка недоумевала, почему ее пригласили к началу, но так ни с кем и не познакомили. Сперва она силилась узнать советника Охама по лицам проходящих мимо нее, а также искала глазами девочку-секретаря, но тщетно. Она, как и другие посетители, осталась незамеченной советниками. Зато успела неплохо их рассмотреть, в том числе и лиц в военной форме: Скроу среди них не было, а в целом в переговорную вошло двенадцать человек. У четырех были помощники, но понять, была ли одной из них Ютифирь, Алише также не удалось. Оставалось только ждать конца совещания.

Под конец на девушку накатила сонливость. Она пыталась проанализировать свою ситуацию, даже свою жизнь, настроить себя на важную встречу. Но в голову ничего не шло. Казалось, все решено за нее, и Алише остается только подчиниться.

«Я сама хотела стать частью этого города, разделить его порядки, и теперь нечего пугаться или жалеть о чем-либо», – убеждала она себя, борясь с дремотой.