Искатели прошлого. Хроники бардов

– Как-то давно Сильда посмотрела в моё будущее и увидела кучу всего. Всё сбылось.

Такой ответ принца не удовлетворил, и он оглянулся на магичку.

– Да. Я увидела долгий путь и встречу. Потом битву и помеху в жизни. Снова путь, только много людей вокруг. А потом исполнение мечты где-то на востоке.

Акан задумался после этих слов. Он помнил, каким потерянным выглядел Рума, когда, оказавшись в доме Даррелла узнал о его смерти. Не принимал ли маг за исполнение мечты именно эту встречу. Пусть его и натолкнул на поиски чистой магии кто-то другой, но не эта ли магичка дала ему ложную надежду? Он пристально смотрел на Сильду, размышляя и чувствуя, как в душе прорастает неприятие к этой женщине.

– Так всё и было. Восток – понятие растяжимое, Акан, и зависит от точки зрения, – успокаивающе улыбнулся маг.

Принц немного расслабился, а ещё появилось немного неприятное ощущение, что все здесь присутствующие читают его мысли.

– Давай я тебе снова погадаю, – воодушевилась магичка. – Или господину принцу.

– Лучше не стоит, – поспешил ответить Акан.

Знать всю свою жизнь наперёд, хоть и в таком неопределённом виде, он не желал.

– Рума, ну давай! Я думаю, все уроки пропали втуне, но моим способностям ты точно можешь верить. В этот раз я на шаре погадаю!

– Хорошо, – решил согласиться маг.

После прошлого опыта его любопытство по поводу будущего сильно поубавилось, но обижать старую подругу, которая когда-то действительно научила его основам прорицания, не хотелось.

Сильда уже доставала какие-то порошки из небольшого мешочка, висевшего на поясе, и зажигала новые свечи. Приблизившись к большому хрустальному шару, сквозь который сейчас можно было смотреть, как через обычное стекло, трое людей устремили на него глаза.

… Человек бежал по тёмному лесу. Его преследовал глухой сильный шум, будто что-то большое падало позади. Он часто оборачивался, глядя в небо. Оно было совершенно чёрным, но иногда появлялось что-то ещё и тьма становилась непроглядной и словно осязаемой. Человек бежал, пока шум не прекратился.

Но вот стало тихо. В тишине раздавалось только его прерывистое тяжёлое дыхание. Он оглядывался по сторонам, крутился на месте, словно ожидая нападения. Покружившись так какое-то время, он начал также бегом возвращаться назад.

Он бежал, спотыкаясь, замедляясь и, видимо, вслушиваясь в ночные шорохи. Впереди показалось большое неровное чёрное пятно. Оно росло, и глаза уже могли различить его очертания. Груды камней, наваленных беспорядочно и часто.

Человек остановился, а потом снова бросился вперёд, продираясь через завалы, останавливаясь и запинаясь. В очередной раз чуть не полетев носом в землю, он замер и принялся медленно откидывать камни. Что-то среди них зашевелилось. Он начал работать быстрее. Можно было различить небольшую фигурку и тонкие руки, тянущиеся к нему. Человек поднял её и понёс прочь от камней…

… Тёмно-синие волны выплёскивались на берег. Они хлестали, пытаясь собрать всё, что вытолкнули из себя. Их плоские ладони тянулись вглубь острова. Кроме рук появились головы в пенных шлемах, широкие спины в чёрных плащах. Море отправляло своих воинов глубже, а полководец шумно пыхтел в глубине. Его незрячие глаза неотрывно следили за тёмным небом и бледной прозрачной луной. Щупальца бороздили поверхность, указывая волнам путь. Остров пропал за телами волн-великанов. Тяжелые вздохи вновь скрылись в глубине. Купеческий корабль на всех парусах нёсся к материку…

… Ярко-зелёная лесная полоса вздрагивала и пошатывалась под ветром. Кедры танцевали, стараясь удержать свои тонкие острые иголки от полёта. Кому-то удавалось, а кто-то, последний раз потянувшись стволом за своими нерадивыми детьми, терял их и оставался осиротевшим и разорённым.

Иголки недолго прикидывались птицами. Только единицам удавалось отлететь от родителя, разукрашивая собой чёрные комки земли. Остальные терялись среди тысяч своих собратьев, слетевших вниз задолго до их появления на свет.

Но некоторые из иголок были более легки или, возможно, удачливы. Они нравились ветру, добивались его расположения, и он долго катал их на своей спине, разнося над миром.

Ничто не менялось век от века, с тех пор как первый кедр протянул свои тонкие тогда корешки рядом с маленькой горой. Кто-то лежал на земле, а кто-то поднимался ввысь. Пара иголок и сейчас кувыркалась и кружилась, отказываясь возвращаться, составлять уже вечную компанию корням. Они летели, взмывали выше от каждого дуновения, уносясь всё дальше.

Но вскоре что-то помешало. Деревья – вековые могучие кедры дрогнули и изменили свое положение. Преградили путь ветру и своим тонким зелёным детям. Иголки натыкались на них и застревали среди ветвей или сразу опускались на землю, не успев запомнить полёт или описать воздушные петли.

Но кедрам словно было мало. Всё больше и больше из них двигались, вырывались из земли, как будто сами старались уйти, отодвинуться. Кто-то не выдерживал, и лес слышал громкий надсадный скрип и треск, когда зелёные исполины встречались с землёй.

Но и земля не оставалась неизменной. Она росла, пучилась, выталкивала из себя что-то, медленно и неотвратимо тянувшееся наверх, прочь из неё. Вот уже раскрылся чёрный зёв, и оттуда появилось на свет огромное неповоротливое тело. Оно было склизким и влажным, как тело червя, но непомерно откормленным и мерзким. Чёрные и тёмно-фиолетовые складки тянулись друг за другом, подтягивались и медленно выскальзывали прочь. Прокладывали себе дорогу среди деревьев, а после по чистым рассыпчатым комьям почвы, смазывая и обезображивая их своей слизью, медленно карабкались дальше…

… Слышались слабые стоны, но их перекрывал всё возрастающий шум падающих камней. Камни сыпались, закрывая собой стены пещеры и последние видимые осколки синего неба. Где-то вдали резко прозвучал громкий раскатистый смех, но тут же стих, сменившись непроглядной чернотой…

Огонь свечей слабо трепетал от сбившегося дыхания трёх людей, отшатнувшихся от стеклянного шара. Акан отошёл первым, и его глаза перебегали с Румы на магичку. Появившиеся картины ему очень не понравились, но он не был уверен, что Сильда хотела показать им именно это. Она испуганно смотрела на Руму, прижимая руки ко рту.

Маг выглядел плохо, лицо побледнело, по лбу текли капли пота, он мелко дрожал. Что-то очень сильно поразило и напугало его. Позвав несколько раз и не дождавшись отклика, Акан тронул его за плечо. Только тогда Рума отмер.

– Это… Это с тобой случалось? Хотя бы часть? – заикаясь, спросила Сильда.

– Нет, – глухо ответил маг после небольшого раздумья.

– А тот человек? Это был не ты? – Акану тоже хотелось понять, что произошло.

– Нет. Но это должно было быть будущее?

– Не обязательно. Иногда некоторые картины приходят и из прошлого, – магичка приходила в себя, сразу же пытаясь разобраться.

– Тогда остаётся только ждать, – Рума растянул губы в подобии улыбки.

Говорить ему, что она выглядела довольно жалкой, никто не стал.

– Это были демоны? – спросил Акан после того, как маги успокоили друг друга тем, что увиденное необязательно сбудется, и они покинули Сильду и квартал магов.

– Возможно. Вряд ли существует ещё что-то настолько же…

– Отвратительное? Тёмное?

– Ага. Хотя второе всё-таки ближе.

Они медленно двигались обратно к трактиру. Бродить по кишащему людьми рынку после увиденного ни одному, ни другому не хотелось.

– И что теперь делать? Думаешь, это появилось где-то в Лесу? – Акан не рвался повторять прошлое приключение, но лучше было прояснить это с магом сейчас, чем неожиданно услышать о его уходе.

Рума покачал головой:

– На первой картинке было море.

– А кто тот человек?

– Откуда мне знать?

– Это ведь твоё будущее.

– Не наверняка. Если бы ты вышел или хотя бы отошёл подальше, возможно Сильда и смогла бы показать его только для меня. Но, вероятно, твоё присутствие сбило волшбу и поэтому картинки и стали такими неопределёнными.

– Отлично! Теперь я виноват, – поймав укоризненный взгляд, Акан присмирел. – Гадания на шаре всегда настолько неясные?

– Нет. Обычно можно увидеть пару картинок из своего будущего. Например, ты в окружении жены, детей и внуков, ну или момент твоей смерти от застрявшей в горле косточки.

С такими разговорами они дошли до «Синего Оленя». Маг, как заметил Акан, уже успокоился и явно начал просчитывать возможные неприятности. Но думать о демонах ясным светлым днём посреди трактирного зала, где уже сидели, громко переговариваясь, Шиммел, Дюман и Эндиус, было невозможно.