Обещание

Я покачала головой. Ненормальные.

– Ну, они дают, – прокомментировала заметно успокоившаяся Ира, кидая в пакет ежедневник и флешку. – Слушать противно, но смешно. Словно курицу делят.

Она, хихикнув, выпятила груди и пискляво выдала:

– Мне верхняя, верхняя половина! Ой, а мне нижняя! Там сочнее! – А мне дайте! – и смешно округлила глаза: – А мне дайте… ножку!

Кисло ей улыбнулась, с ужасом представляя, что это только начало. Мне уже было страшно подумать, какие эмоциональные качели рядом с Божневым и с неадекватной на него реакцией девок меня ждут, если уже ревность проснулась. Легкая, но противная.

– Какие планы на неделю, помимо работы? – спросила подруга, переводя тему.

– Никаких, – флегматично ответила я. – Единственное, что, может, удастся выбраться на полдня к родителям. Желательно за неделю проработать все триста страниц, сама знаешь, это почти нереально. Если только не спать и не есть. Но ты заметила, что, судя по намеку начальника, именно этого от нас и ждут.

– Чего «этого»?

Я вздохнула.

– Или же успешно закончить проект за неделю, или его провалить. Предполагаю, что порученное задание ? своего рода тест на пригодность.

Ира побледнела.

– Спасибо, что сказала. У меня даже и мысли не возникло о чем-то таком, – она огорченно опустила голову. – Значит, сделаю все, чтобы закончить в срок. Правда, на неделе или в выходные, как получится, я подумывала съездить с Александром в парк. Я ему давно обещала.

– Съездишь, – кивнула я, перелистывая страницы скетч-бука.

– Да, куда уж денусь, – расстроенно вздохнула подруга.

* * *

Домой я добиралась на такси, к моему немалому изумлению и смеху Иры, вещей у меня набралось гораздо больше, чем у подруги. Правда, я никогда за собой не замечала способности тащить из дому на работу личные вещи. А по итогу у меня только три кружки нашлось, не говоря уже про маленькое полотенце, расчески, резинки и даже зубную щетку откопала в нижнем ящике стола. Хоть убейте, совершенно не помнила, как умудрилась и ее притащить на работу.

Дома, сгрузив в зале вещи у дивана, побрела на кухню добывать себе чашечку ароматного кофе, заглянула в холодильник и тут же его закрыла. Есть мне не хотелось. Заправив машину зернами и сделав кофе, уселась за стол, задумчиво наблюдая за дымком над чашкой и анализируя прошедший день.

Мысли, как ни странно, скользнули в сторону Божнева. Если честно, я совершенно не знала, как относиться к его появлению в моей жизни. Не совсем понимала, что чувствовала, встретившись со своим наваждением лицом к лицу.

Любила ли я его по-прежнему? Честно? Ответить на этот одновременно и сложный, и простой вопрос на данный момент я не могла. Вроде бы и да. А вроде бы и нет. Но и равнодушной меня назвать было ну никак нельзя. Особенно если брать во внимание вполне ощутимую ревность, проявившуюся в тот момент, когда девчонки обсуждали его задницу.

Бр-р.

Я передернула плечами, зябко поежилась и хмыкнула. Киру, я думаю, было определенно легче, наверное. Хотя с ним вообще ничего не было понятно.

Вряд ли девчонки отступятся от своей идеи захомутать перспективного и, что уж там, красивого мужчину. Особенно с такими магнетическими глазами и действительно упругой задницей. Ему бы еще подстричься.

– Так, о чем я вообще думаю? – фыркнула, дуя на кофе.

С тоской прислонилась к стене, наблюдая, как кружится жидкость в чашке.

Мне самой под его руководством и реальным присутствием будет совсем нелегко. Я боялась влюбиться в него снова. Или же усилить свои чувства.

От Божнева безусловно нужно держаться подальше и как можно реже с ним пересекаться. Правда, это будет вдвойне нелегко. Очень нелегко.

Предельно нелегко.

Я вновь вспоминала о его светлой улыбке, не сразу замечая, что мои губы сами расплываются в ответной, дурацкой улыбке. Но ее тут же как ветром сдуло, стоило мне подумать о его жене и ребенке.

Сдвинув брови к переносице, отпила несколько маленьких глоточков горячей горьковатой жидкости и, решительно откинув о Кире мысли, переключилась на работу, набрасывая недельный мысленный план. Посидев на кухне еще с минут двадцать, пролистала новости «ВКонтакте», залипая на готовых и пока еще бесхозных обложках для электронных книг от знакомых мастеров, набираясь вдохновения, я допила кофе и, поставив пустую кружку в мойку, потопала разбирать вещи.

Любопытно, каким именно все-таки Кир сделает офис? И тут же себя поправила:

– Не Кир, а Кирилл Александрович. Не переходи границы, Ада. Тебе это ни к чему.

Хочешь вылечиться от болезни по имени Божнев? Держи дистанцию, детка! Держи дистанцию.

* * *

Божнев

Оставшийся день я посвятил порекомендованной знакомыми строительной фирме, обсуждая с директором фронт работ и смету. И в завершение остался всем более чем доволен.

Договорившись, что завтра с утра ведущий дизайнер скинет мне на утверждение 3-D модели, я в удовлетворенном настроении отправился домой, где меня ждала самая главная женщина в моей жизни. Мой маленький ласковый котенок.

Стоило мне переступить порог дома и снять легкий плащ, как со второго этажа коттеджа послышался топот ножек, и в проеме дверей показалась темноволосая головка дочки. Увидев меня, она расплылась в радостной улыбке и с криком: «Папочка приехал!», кинулась ко мне, но запнулась о ступеньку и едва не скатилась кубарем с лестницы.

Не на шутку испугавшись, я быстро оказался рядом со своей малышкой, подхватил ее на руки и обеспокоенно заглянул в лицо, в то же время ощупывая маленькое тело на повреждения:

– Не ушиблась?

Дочка помотала головой:

– Нет, я и испугаться не успела.

– Хорошо, – облегченно выдохнул и нахмурился, строго посмотрел на дочь. Она тотчас поняла, что ее ждет словесная выволочка, виновато опустила глаза: – Что за поведение, юная леди? Ты же могла расшибиться. Где Вера Сергеевна?

– Прости, папочка, я не хотела тебя расстраивать. А няня спит, – бесхитростно ответила дочка, ластясь ко мне, словно маленькая кошечка. С умилением улыбнувшись, погладил по курчавой головке, спуская дочь на пол.

– Ты меня не расстроила, Анна Розмарин, я испугался, что ты могла серьезно пораниться, – спокойно объяснил ей.

– Ты? Испугался? – удивленно посмотрела на меня дочь.

– Конечно, – я присел перед ней на корточки. – Я люблю тебя, ты для меня самое ценное, Анна, что вообще может быть в жизни. Бояться за близких нормально. Плохо, когда здоровье и счастье родных безразлично. Понимаешь?

Дочь виновато опустила голову.

– Да. Я больше так не буду, честно!

Дочка прижалась к моим ногам и крепко, насколько позволяли ручки пятилетки, обняла. Я обнял в ответ, поглаживая узкую, маленькую спинку.

– Так, ну все, моя хорошая, – погладил по волосам. – Ты ужинала?