Сила притяжения

Элизабет недоуменно захлопала ресницами, открывая и закрывая рот, словно рыба. Всего на долю, крошечную наночастицу секунды смутилась, но затем, взяв себя в руки, вскочила со стула, схватила рюкзак и быстрым шагом направилась к выходу из кафетерия.

Это уж слишком! Да кем он себя возомнил?!

Тим догнал ее почти у самой двери, с силой схватив за запястье. Лиз разгневанно повернулась, попыталась выкрутить руку из цепких мужских пальцев, но его огромная ладонь лишь сильнее сдавила конечность.

– Мне больно, пусти!

– И не подумаю, – парень потянул Миллер на себя.

Недобрый огонек блеснул на дне зеленых глаз. У Элизабет холодок по спине побежал от мелькнувшей догадки, но не успела она и рта раскрыть, как в этот самый момент Тим впился в её губы поцелуем. Девушка попыталась воспротивиться, ударив его несколько раз в мускулистую грудь, но зеленоглазый, кажется, этого даже не заметил. Только отпустил ее руку и привлек Лиз к себе за талию ближе.

И она с ужасом поняла, что начала задыхаться, теряя остатки кислорода, а может, и разума от ощущения его теплых губ на своих. Голова приятно закружилась. Ещё чуть-чуть, и юная Миллер упала бы в обморок от водоворота неожиданных чувств, но тут парень выпустил ее из объятий.

Небрежно проведя рукавом кофты по влажным губам, снова склонился к самому лицу Элизабет, пылающему, будто маков цвет. Девушка растерянно хватала воздух ртом, пытаясь отдышаться и прийти в себя. Губы Тима скривились в улыбке:

– Скажи, что тебе не понравилось.

«Бам!» – отпечаток ладони Лиз ярким следом вспыхнул на щеке.

– Еще раз тронешь меня своими грязными ручонками, и я за себя не отвечаю!

Внутри клокотала злость. Страх, непонимание собственных ощущений и осознание того, что этот наглый мальчишка только что опозорил ее перед всей школой.

Резво развернувшись на пятках, Элизабет поспешила покинуть кафетерий, спиной чувствуя десятки направленных на нее любопытных взглядов.

***

Отзвонила трель школьного звонка, оповещая учеников и преподавателей о долгожданном окончании учебного дня. Школьники нестройным потоком хлынули к выходу, неся где-то в глубине толпы растерянную новенькую. Практически насильно вытолкав ее из школы, волна учеников разделилась на ручейки поменьше, оставив Лиз одну на крыльце.

Прежде чем двинуться в сторону дома, она сосредоточенно отряхнула клетчатую юбку и поправила золотистые пряди.

«Такой себе денек…»

Повернув за угол, Элизабет вдруг столкнулась с Адамом и от неожиданности выронила учебники и тетради.

– Вот черт!

Присела, начала торопливо собирать школьные принадлежности. Адам тоже опустился на корточки, подбирая с грязной земли какую-то книгу. Протянул Лиз. Их пальцы соприкоснулись, и парень тут же отдернул руку, словно его ударило током. Лиз с подозрением покосилась на него.

– Все в порядке?

– Да, прости. Позволишь тебя проводить?

Они медленно шли по осеннему Анхему и болтали ни о чем. Адам рассказал девушке о своем первом учебном дне в школе, пожаловавшись на то, как члены футбольной команды во главе с Тимом заперли его в туалете на целый урок, а потом еще несколько дней смеялись над этим.

– Тим – настоящий урод! – Лиз гневно сжала кулачки. – Никогда бы не подумала, что нос к носу столкнусь с одним из представителей этой отсталой расы качков-переростков. Только и могут, что задирать тех, кто слабее. А на деле, знаешь, очень часто оказывается, что они – лишь трусливые маменькины сынки, умеющие без разбора махать кулаками да играть бицепсами перед тупоголовыми девицами!

– Я смотрю, он сильно тебя разозлил? – Адам грустно улыбнулся, заглядывая девушке в глаза.

Она промолчала, неловко отвела взгляд в сторону. Недавняя выходка Тимоти не давала покоя. Что это вообще было? Какая-то глупая школьная традиция? Игра, куда она случайным образом попала? И почему, черт возьми, этот поцелуй ее так взбудоражил и будто зажег что-то глубоко внутри? Какой-то огонек, коснуться которого страшно, но при этом безумно интересно. Надо признать, Лиз понравился этот случайный поцелуй. Нет, она не была любительницей подобных развлечений, но что-то в нем было, что-то, о чем думать вообще не стоило.

Помотав головой, девушка повернулась к Адаму, который, кажется, вообще не заметил ее отсутствующего взгляда и, как ни в чем не бывало, продолжал рассказ:

– …в прошлом году он встречался с моей сестрой. Это был настоящий ад! Я думал, они сведут меня с ума. Я, конечно, люблю Стейси, но иногда она просто невыносима, – парень покачал головой.

– У тебя есть сестра? – Элизабет тряхнула копной светлых волос. – Расскажи что-нибудь о своей семье. Не хочу говорить о… сам знаешь ком.

Адам призадумался и молчал достаточно долго, вероятно решая, что стоит и чего не стоит говорить. Затем, глубоко вздохнув, поднял глаза к небу. Лиз невольно залюбовалась этим зрелищем, про себя отметив, что у парня невероятный цвет глаз: голубой и неестественно чистый, будто летнее небо. Это сравнение ей понравилось. Девушка улыбнулась, приготовившись слушать историю Адама.

– Мы переехали в прошлом году из Орландо. Мои родители, как они сами говорят, слишком устали от городской суеты. Ну, знаешь, большие города, плохая экологическая обстановка, радиация, шум – это утомляет. Ты же сама приехала откуда-то с севера?

– Филадельфия, – кивнула девушка. – Один из крупнейших городов страны. Забавно, кстати, обычно люди бегут из провинции, а не наоборот.

– Согласен, – Адам внимательно посмотрел на блондинку.

Она определенно его цепляла. Своей честностью, непосредственностью. В наше время редко встретишь таких людей.

– Иногда кажется, что мой дом похож на музей. Родители любят собирать разное. Картины, какие-то идиотские вазы, которые мне вообще сдались. А Стейси все устраивает, она фанатеет по разного рода антиквариату ровно так же, как и предки. Удивительно, с её-то образом идеальной стервы.

Мы, кстати, близнецы, но почему-то совершенно не похожи друг на друга: что внешне, что характером. Тесси вспыльчивая, дерзкая, яркая, а я не такой. Вот, пожалуй, и всё, – парень робко улыбнулся, явно сожалея, что сболтнул лишнего. Лиз показалось, что он очень любит свою сестру, но почему-то не спешит показывать этого. – А ты? Расскажешь, как оказалась в Анхеме?

– О, да тут и рассказывать нечего, – неуверенно начала Лиз. Ей вдруг отчаянно захотелось выговориться, и казалось, что Адам поймет, как никто другой. – Отец сглупил, связался не с теми людьми и окончательно погряз в долгах. Хотел открыть свое дело, да не выгорело. Мама долго держалась, но не нашла решения лучше, и нам пришлось бросить все, включая папу, и сбежать в этот унылый городок. Вчера он уехал обратно в Фили, решать какие-то вопросы, и вряд ли уже вернется. И самое обидное знаешь, что? Мы с мамой не особо-то и расстроились из-за его отъезда. Я давно заметила, как между нами выросла стена, еще до этой истории. В общем, не забивай голову.

– Скучаешь по прежней жизни?

Элизабет остановилась, бросила беглый взгляд на свой новый дом. Конечно, она скучала, но уже ничего не могла изменить. Только смириться с текущим положением дел и ждать момента, когда окончит школу и сможет вернуться в Филадельфию.

– Нет. Думаю, нет. Спасибо, что проводил.

– До встречи, Лиззи, – парень галантно поцеловал тыльную сторону ее ладони и кивнул на прощание.

Глава 3

Элизабет ворочалась всю ночь и никак не могла уснуть. Слишком многое свалилось на ее плечи: переезд, новая школа, наглец Тим и милашка Адам. Полночи она сравнивала их, склоняясь, конечно, в сторону второго. Но воспоминания о поцелуе смазывали всю картину. Снова перед глазами стояло самодовольное выражение лица Тима, потом печальные глаза Адама – и так по кругу.

Лишь под утро легкий сон завладел Элизабет, но практически сразу громкая трель будильника бесцеремонно вырвала ее из таких нужных объятий Морфея. Обреченно вздохнув, Лиз опустила ноги на холодный пол.

«Сегодня у тебя будут великолепные мешки под глазами, девочка! – резюмировала она мысленно и лениво побрела к большому зеркалу в резной оправе, расположенному в дальнем углу комнаты. – О, да, Элизабет, то, что нужно».

В комнату, словно вихрь, ворвалась мама, что-то мурлыча себе под нос. Сразу направилась к окну, резко распахнула шторы, впуская в помещение блекло-лимонные лучи утреннего солнца, и обернулась к дочери:

– О, боже, милая, да на тебе лица нет! Ты вообще спала?

– Нет, – Лиз широко зевнула. – Я так устала. Мам, можно я не пойду сегодня в школу?

– Милая, сейчас не время пропускать учебу. Ты ведь только перевелась, сама понимаешь.

– Да, ты права, – девушка обреченно сунула ноги в мягкие тапочки и медленно, словно зомби, двинулась в сторону ванной комнаты.