Хранители медальона. Пророчество красной луны

Справа от меня послышалась усмешка. Широкоплечий брюнет смотрел на меня зелёными глазами и, в уголках его губ была маленькая ухмылка. Дима сидел недалеко от меня, вытянув ноги в сторону окон. Все в комнате знали – был бы стол побольше, то он непременно положил бы ноги на него.

Дима все время любил со мной спорить, наперёд зная, кто выиграет спор.

– Я что-то не то сказала? – спросила я, поворачиваясь к нему.

– Да нет, – ответил Дима, – просто вспомнил, что, именно по ночам, ты всегда любишь оставаться одна. Да и, что-то странные философские мысли лезут к тебе в голову в шестнадцать лет.

– Ох, – вздохнула я, – ты как всегда, находишь к чему придраться, чтобы была причина поспорить.

– Нет, просто… – начал он.

– Ну, вот, опять, – перебила его Оля, – вы двое, перестаньте! Давайте уже играть!

Оля – шатенка с карими глазами. Многие парни влюблялись в ее взгляд. За ее спиной говорили в шутку, что она ведьма и, что если посмотришь в ее глаза, то пропадёшь. Оля и вправду была очень красивой, я даже немного ей завидовала – по-дружески. Но, хотя поклонников было уйму, она все равно оставалась одна. Ей нужны были настоящие чувства, а не слюни, стекающие по ее красивому лицу и фигуре.

– Козырь черви, – сказала Ксю, закончив раздавать карты.

– У меня шесть, я хожу первым, – заявил Костя, показывая карту «6 черви».

Костя – высокий светловолосый шутник. Он был самым высоким в нашей компании. Его многие считали идеалом мужской фигуры, но он никогда не хвастался и не гордился этим. Он был обычным простым парнем внутри, хотя внешне многим казался высокомерным и гордым. Может по отношению к другим он и был иногда таким, но с нами всегда «на одной волне». Костя, в отличие от меня, вечно шутил и находил повод улыбнуться в любой ситуации. В то время как я – вечно серьезная. Не знакомые люди порой считали нас двоюродными братом и сестрой – слишком противоречивы по характеру и слишком похожи внешне.

Игра шла полным ходом. Как всегда из игры уже вышел Дима. Его вообще редко когда можно было обыграть. Следующей вышла Оля, затем Ксю. В итоге остались я и Костя.

– Ты помнишь, что мы играем на желание, – сказал Дима и слегка наклонился ко мне, – и загадывает желание тот, кто вышел первым.

Его лицо было прямо напротив моего. Не разделял бы нас стол, могу дать руку на отсечение, он наклонился бы ко мне вплотную и прошептал слова мне в ухо. Он очень часто так делал, когда хотел меня позлить.

Невольно я прошлась взглядом по его позе. Он сидел абсолютно расслабленный, наклонившись и упираясь руками о колени. Пальцы были сложены друг с другом в замок, что означало, что, несмотря на вальяжность в теле, мозгами он полностью сосредоточен на деле. Или на предмете, который видит перед собой. А перед ним была я. Мой взгляд блуждал по его рукам, выше к широким плечам и лицу. Он явно заметил, что я рассматриваю его и слегка улыбнулся. Выражение лица было такое, словно он играл со мной в какую-то игру, правила которой знает только он. В его глазах, мне показалось, словно блеснул маленький огонёк.

– Спасибо, – ответила я и откинулась на спинку кресла, – но у меня все отлично с памятью, не смотря на цвет волос.

Я указала тонким пальцем на, высоко собранный на макушке, хвост светлых волос.

«В какие игры ты играешь со мной?» – подумала я и снова посмотрела на него.

– Я просто по-дружески решил напомнить, – пожал плечами Дима, – что-то чай остыл, пойду вскипячу воду ещё раз.

Он встал и направился к тумбе, но остановился возле меня. Наклонившись к моему уху, он прошептал:

– Просто я помню, как ты любишь находить себе приключения на одно место.

Он слегка провёл своей рукой по моей. По коже тут же прошлись мурашки, и я невольно подпрыгнула.

Дима прошептал эти слова специально громко, чтобы услышала не только я. Послышался смех девчонок. Костя ехидно улыбнулся и развалился в своём кресле. Я фыркнула, отпихнув Диму в сторону.

– Не дуйся, – заулыбался он, – ты же знаешь – я любя.

Я не ответила. В принципе, ответ и не нужен был. Дима знал, что я не умею долго обижаться, в частности на него.

Вспомнив про чайник, он подошёл к тумбе, нажал на кнопку и остался ждать.

– И так, раз эти двое закончили свои очередные игры, вернёмся к нашей, – заговорил Костя, – мои две последние шестёрки, чем будешь крыть, Вика?

Все посмотрели на меня. Не зная зачем, я повернулась к Диме – он стоял и улыбался. Он уже был в предвкушении победы.

«Желание» – прошептал он одними губами.

Я отвернулась и посмотрела на свои оставшиеся две карты – «шесть крести» и «шесть бубна». Две карты лежали прямо передо мной. Я посмотрела на Костю – по его лицу было видно, что он тоже придумывает мне задание.

– О, Костя тоже уже что-то задумал, – сказал Дима, – поделишься? Придумаем что-нибудь необычное?

Костя не ответил, только улыбнулся. Я посмотрела на свои карты – «десять пик» и «дама черви».

«Ну, почему?» – подумала я.

От чего-то сегодня мне не везло. Причем с самого утра: то кофе пролью, то об утюг обожгусь, потом ещё несколько мелочей и теперь это. Проигрыш на желание.

Дима снова посмотрел на меня.

– Кажется, в твоих серых глазах можно прочитать оттенки разочарования, – сказал он.

– Вик, не переживай, – вдруг сказала Ксю, – если эти двое задумают какую-нибудь гадость, мы с Олей на твоей стороне.

Оля кивнула головой, в знак соглашения с подругой.

– Спасибо девочки, – улыбнулась я, – но поражение нужно принимать достойно.

И я положила свои карты на стол лицом вверх.

– Бывает, ты меня удивляешь, – сказал Костя, – я уже думал, ты в меня чём-нибудь запустишь.

Он улыбнулся, протягивая мне руку. Я пожала ее в ответ.

– Как бы не было странно – все честно, – ответила я, – и я готова выслушивать то, что пришло вам, двоим в голову.

Но не успел Костя сказать ни слова, как я скривилась от боли. Что-то жгло мне шею. Это был мой медальон. Он внезапно, без какой-либо причины, стал нагреваться и вскоре, жжение было не выносимым. Стискивая зубы, я сняла украшение и бросила прямо на карты.

– Вика? – спросила Ксюша.

– Что случилось? – спросила Оля.

– Не знаю, – ответила я, проводя рукой по шее, – медальон вдруг стал, как будто нагреваться. Боль была такая, словно к шее утюг приложили.

Как ни странно после снятия медальона боль сразу прошла, как будто ничего не было.

Ребята удивлённо посмотрели на меня.

– Интересно ты решила от желания увильнуть, – сказал Дима.