Амазонка

***

Мы провели вместе пять прекрасных дней, должны были провести семь, но из-за нашего опоздания время сократили. Дни пролетели быстро и незаметно, мы практически не расставались всё это время, ни днём, ни ночью. Но неизбежного не отменить, не повернуть вспять время, как бы ни хотелось этого обоим. Где-то в глубине его глаз я видела сожаление и глухую тоску, одёргивала себя, убеждала не выдумывать, ведь он сам мне рассказывал об избранных и их крепких чувствах. А я, я в его глазах всего лишь очередная женщина. Уже завтра он начнет обо мне забывать, черты моего лица неуловимо исчезнут из его памяти, так же как и запах моей кожи, растворится в миллионе ароматов других женщин.

Я не говорила Дарналю, что он для меня стал кем-то особенным, не нужно показывать свою слабость, я же Амазонка, я должна стойко принимать все превратности своей судьбы и выполнять долг перед своим родом. Только вот душа, или что-то там, внутри меня отчаянно противилось этим убеждениям, кричало и билось в истерике, заставляя броситься к демону на шею, вцепиться в него мёртвой хваткой и шептать, что он мой, только мой, и никому я его не отдам.

Может, я сошла с ума? Почему мне так хочется обладать этим мужчиной, называть его своим, принадлежать только ему и требовать того же в ответ. Какое право я имею даже сказать или намекнуть ему о подобном? Дарналь всего лишь жертва обстоятельств, случайно оказавшаяся не в то время и не в том месте. А я, наивная, не искушённая отношениями девушка… ээээ, теперь женщина, без прав на продолжение…

– О чем задумалась, красавица? – Дарналь неуловимым движением пальцев перекинул с моей полуобнаженной спины волосы на грудь, вызвав волну сладкой истомы, коснувшись тёплым дыханием основания моей шеи.

Я рвано вздохнула, перехватывая воздух, и прикрыла глаза, отведя взор от созерцания морского пейзажа за окном.

– Пара часов, у нас с тобой осталась только пара часов, пара коротких, бессовестно быстрых часов, – подавлено ответила я, откидывая голову на плечо демона, продолжающего безбожно терроризировать сладкой мукой моё тело.

– Так давай проведём их с пользой, – мурлыкнул мой искуситель, покусывая мочку моего уха.

Мне бы оказать сопротивление, ведь хочется поговорить, запечатлеть его в своих воспоминаниях, но вся решимость и уверенность таяла в его жарких объятьях, как смола на солнце.

Мы растворялись друг в друге снова и снова, сливаясь в томном экстазе, в эти минуты я сама становилась демоном, ненасытным демоном, способным подчинить, подмять целый мир. Целый мир – сузившийся для меня до размеров одного единственного мужчины, обволакивающего меня своим угольно-черным взглядом расширенных зрачков.

– Пора, – чуть ниже, чем обычно, в предрассветной тишине комнаты, ставшей нам почти родным домом, прозвучал голос Дарналя, отозвавшись в моём сердце гулкой резкой болью.

Даже провожая в последний путь воительниц, я не испытывала такой сильной боли, будто из моей груди вырывали живое, ещё трепещущее сердце.

И всё же, я не удержалась, смотрела ему вслед, когда он делал свой один единственный широкий шаг в окно открытого портала. Воительницы его не провожали, не связывали, не заставляли, в этом больше не было никакого смысла. Теперь Дарналь был абсолютно свободен, обе стороны выполнили свою часть взаимных договоренностей, но почему глухая боль в груди не унималась?

Возможно, демоны умели похищать сердца и души своих жертв? Но какой в этом смысл? Попроси он, я бы сама отдала ему не только своё сердце, но и душу в придачу, которая не мыслила своё существование вдали от него.

– Прощай, – одними губами прошептал мой, временно мой, демон, сопровождая слова горькой улыбкой и взглядом потускневших глаз.

Я не нашлась с ответом, застыв на мгновение соляным столбом посреди гостиной. А когда отмерла, то было поздно, он сделал свой последний шаг, так и не получив от меня последнего слова. Я безразлично смотрела в спины исчезающих в порталах остальных, таких маленьких и никчемных, на его фоне, мужчин.

– Идем? – спросила Илида, закрыв своей массивной фигурой место исчезнувшего портала.

– Да, – коротко ответила я, переводя рассеянный взгляд на построившихся Амазонок.

Среди них были и те, кто прибыл сюда, как и я, за ребёнком. Но в отличие от них мне пока не понять счастья материнства. В данном случае это и к лучшему, подумалось мне, пока сознание старательно выгоняло из головы, нарисованные бурной фантазией ужасные картины. Вещи я приготовила ещё с вечера, они сиротливо оставались в моей бывшей комнате, которой я, по сути, за всё время пребывания не пользовалась.

Все откровенные и яркие наряды, кроме того, что сейчас красовался на мне, я оставила в этом красивом и уютном месте, подарившем мне ни одну минуту безмятежного счастья. За всю свою жизнь я впервые испытала ощущение полного покоя и расслабленности, никаких тренировок, никаких войн, ранних подъёмов и учений. Гораздо приятнее просыпаться по утрам не от звукового сигнала подъёма, а от нежного, невесомого поцелуя мужчины.

Как ни странно, но чувствовать себя беззащитной в крепких, больших мужских руках мне даже понравилось. Это всё не отменяло моей любви к свободе, ветру, и даже тренировкам, но только там, в лесу, в полном одиночестве, а не под общий гогот воительниц. Им-то понятно, моё присутствие доставляло огромное удовольствие, когда ещё удастся посмотреть, как кто-то будет барахтаться в грязи, свалившись с отвесного препятствия на тренировочной полосе. Которое любая из них могла перемахнуть, практически не прилагая особых усилий. Я же, как не старалась, только с великим трудом и, соответственно, далеко не каждый раз, могла его преодолеть, приводя в восторг весь отряд. Порой мне кажется, что эту лужу с грязью под ним, придумали специально для меня, чтобы смешнее было.

– Латория? – окликнула меня Илида.

– Да? – ответила я, не отрывая взгляда от спокойной поверхности моря, расцвеченной яркими красками вечерней зари.

– Как всё прошло? – в голосе немолодой Амазонки я уловила нотки переживаний.

– Нормально, – пожала плечами я, чуть сморщив носик.

Делиться подробностями с кем-либо я давно передумала, хотела оставить воспоминания о счастливых днях, проведенных вместе с Дарналем только для себя одной, словно кто-то другой, узнав об этом, мог забрать их себе, оставив в моей душе вечный холод. Сейчас же я согревалась воспоминаниями, как последним источником тепла в мире, полностью отрешившись от происходящего вокруг.

– Ты после встречи с мужчиной стала другой, – не оставила меня в покое Илида.

– Рискну предположить, что не одна я, всё-таки знакомство, ещё такое близкое и тесное с противоположным полом несколько меняет прошлые представления об устройстве мира, – язвительно заметила я.

Илида глубоко вздохнула, заложила руки за спину и пристроилась рядом со мной, устремив взгляд в бесконечную даль.

– Он тебе рассказал, что в других мирах женщины и мужчины живут вместе на одной территории, создают семьи и вместе растят детей, – утвердительно произнесла она.

– Да, и это тоже, он мне о многом рассказывал, – не стала скрывать правду я.

– Плохо, девочка, очень плохо, – тихо ответила Илида.

Её голос прозвучал слишком печально и глухо, заставляя меня повернуть голову и вглядеться в её лицо.

Илида стояла ко мне боком, выражения глаз я не могла разглядеть, зато заметила, что её отменная выправка куда-то делась. Сейчас рядом со мной стояла просто уставшая, не первой молодости женщина, а не бравый, и один из самый сильных воинов нашего края.

– Почему? – моя душа жаждала ответа на этот вопрос, жаждала подтверждения того, что не я одна попалась в западню чувств к мужчине.

– Теперь тебе хочется узнать каково это, жить так, как живут в других мирах, но ты не сможешь этого сделать, потому что свою жизнь тебе предстоит провести тут, в лесах Амазонии, защищая свою землю от нечисти.

– Мне кажется или ты сама прошла через что-то подобное? – напрямую спросила я.

В уголках губ Илиды тут же залегли горькие складочки.

– Можно сказать и так, – Амазонка бросила на меня быстрый пронзительный взгляд и я успела заметить тень, что глубоко залегла под её глазами, – я никому об этом не говорила и ты, Латория, моя единственная дочь, будешь первой и последней, кто об этом узнает.

– Дочь? – переспросила я, а голова пошла кругом от диких предположений.

– Мы с тобой слишком похожи, не находишь? – вопросом на вопрос ответила она.

– Я замечала что-то подобное, но предположить, что моей матерью может являться совсем не та, которую я всю свою жизнь называла матерью, не могла.

– Это правда, – прямо и твердо сказала Илида, подкрепив свои слова взглядом.

– Но как? Почему? Зачем? – в моей голове роились нескончаемые вопросы.

– Об этом я тебе расскажу чуть позже, – так же твёрдо ответила Амазонка.

– Как ты понимаешь, все, что я тебе расскажу, станет тайной не только для меня и твоей матери, но и для тебя тоже. Ты должна сохранить всё в секрете, не разрушая существующий строй и уклад жизни.

– Зачем ты мне это всё рассказала тогда? Могла бы и дальше хранить молчание и не переворачивать мою жизнь с ног на голову.

– Я не хочу, чтобы ты совершала такие же ошибки, что совершала я, я хочу тебя уберечь. Я до последнего сомневалась рассказывать тебе правду или нет, но внимательно за тобой понаблюдав, я поняла, что ты точно такая же, как и я, даже суровое воспитание Травеси не смогло перебороть твой характер и истинную сущность.

– Илида, хватит говорить загадками! – вспылила я, – я ничего уже не понимаю!

– Тише, шикнула на меня Амазонка, – пошли в твою каюту, там я тебе всё подробно расскажу, придётся, видимо, начать с истории твоего появления на свет.