Как отделаться от декана за 30 дней

– Отец, да ты посмотри на нее, она же еще совсем ребенок! Ей, поди, еще и восемнадцати нет! – оставил Дариел реплику матери без внимания. – Сколько мне еще ждать? Год? Два?

– Вот и вырастишь себе прекрасную жену. К тому же уверен, что Лилит уже совершеннолетняя. Иначе бы не появилась у нас. Правда, дочка?

– Как ее зовут? – удивленно спросил брюнет и подался корпусом вперед, желая получше расслышать.

– Лилит.

– О, маги! – он уронил лицо в ладони. – Кто только до такого додумался?

– Что в имени вам моем не нравится? – мой голос наполнился плохо скрываемой злостью.

– Поэтому не вижу никак преград для свадьбы, – продолжил хозяин дома.

– Какая свадьба? – ошеломленная подобным заявлением, я часто заморгала. – Лир Невилл, я не люблю вашего сына! – посчитала отчего-то этот довод весомым. Однако он в краткий миг был разбит в пух и прах острым умом ректора:

– А как можно любить того, кого совершенно не знаешь?

– И что ты нам предлагаешь, отец? Вступить в вынужденный брак? Это же уму непостижимо! Прошлый век! – раздраженно воскликнул Дариел, сжавший руку в кулак до побелевших костяшек, однако лицо его осталось бесстрастным.

– Принуждать к браку я вас, конечно, не стану, но слово свое так просто не отменю. Я дам вам испытательный срок. Узнаете друг друга получше, вот тогда и поговорим.

– Мы не в академии и не провинившиеся адепты, чтобы ты устраивал нам испытательные сроки, – молодой мужчина шумно выдохнул и откинулся на спинку софы. Было видно, что он изо всех сил сдерживался, чтобы не сорваться на крик.

– Жизнь и есть академия, в которой нужно постоянно сдавать экзамены. Она зачастую устраивает нам пересдачи, позволяя тем самым получить еще один шанс на лучшее будущее.

– Генри не станет ждать целую вечность, – решила я прервать лекцию Уолта Невилла по философии.

– Запомни, дочь моя: кто любит, тот умеет ждать. И год, и два…

– Год, два… – повторила я в изумлении за ректором, а затем, встрепенувшись, воскликнула: – У меня всего осталось тридцать три дня!

– Ну вот и замечательно! Месяц в вашем распоряжении.

– Отец, на что ты надеешься? Что мы понравимся друг другу? Этому никогда не бывать! – с абсолютной уверенностью заявил Дариел. Я была полностью с ним солидарна.

– Никогда не говори “никогда”, – поучительно произнес Невилл-старший.

– Да ты не видел, что она натворила, не успев даже перешагнуть порог дома. И думаю, это еще только цветочки. С таким-то именем…

– И что же? – с нескрываемым интересом спросил ректор, сцепив руки в замок и принявшись поигрывать большими пальцами.

– Выпустила водный шар, который сбил с ног Аннет. Ей и так сегодня порядком досталось, а тут еще такое унижение. Кстати, мама, не хочу тебя огорчать, но твои любимые розы пострадали.

– Ради такого случая я готова и не только ими пожертвовать. Жаль, меня там не было, – отозвалась лира Невилл, тихонько посмеиваясь.

– И вы еще смеете упрекать меня в подобном? Да она первая запустила файербол! – промолчать я не смогла.

– Она мне с каждой минутой нравится все больше и больше. Это ж надо так быстро расправиться с соперницей, – голос ректора был полон восхищения, однако ни я, ни брюнет не удостоили его реплику вниманием.

– Да я и подумать не мог, что вы промахнетесь! Ваша самоуверенность просто зашкаливала.

– Если уж на то пошло, вы могли выставить барьер и укрыть им свою… – я вовремя прикусила язык, поскольку за рыжую курицу могла поплатиться. Слегка поумерив пыл, продолжила: – Аннет!

Уолт Невилл залился смехом, и мне вновь пришла в голову мысль, что он гораздо опаснее, чем я предполагала изначально.

– Я не успел отреагировать, – неохотно признался Дариел. – Не день, а сплошное разочарование.

– Они еще толком незнакомы, а между ними уже кипят такие страсти. Красивые детки у них получатся. Оба черненькие, глазки темненькие… Скорее бы их понянчить, – пусть жена ректора проговорила это совсем тихо, ее слова достигли моих ушей. Они-то и натолкнули меня на очередной аргумент невозможности этого брака.

– А у нас не может быть детей, – выпалила я на одном дыхании.

– Почему? – приглушенно спросил Уолт Невилл, ошарашенный подобным заявлением.

– Ваш сын сам подтвердил, что у него плохая реакция. А бабушка всегда говорит нашему повару: реакция есть, значит, дети будут. Правда, не понимаю, как одно соотносится с другим, но ей лучше знать, у нее же багаж опыта за плечами, – мой голос постепенно стал походить на шепот.

Заливистый хохот Уолта Невилла, сопровождаемый громким сопением пришедшего в негодование Дариела, в краткий миг разлетелся по кабинету.

– Лилит, ты просто чудо! – с широкой улыбкой вымолвил мужчина, едва успокоился. – Не хочу тебя разочаровывать, но поверь: одно другому не мешает, – отчего-то его высказывание заставило меня залиться краской. – Итак… Я выслушал вас обоих, однако остался при своем мнении. Ни один ваш аргумент не показался мне весомым, поэтому… – он сделал остановку, готовый с минуты на минуту огласить решение. Напряжение в кабинете возросло до немыслимых высот. Мне на миг даже почудилась барабанная дробь. – Как уже говорил ранее, я даю вам месяц на то, чтобы узнать друг друга получше. Ровно через тридцать дней я сниму с вас помолвочные узы, если вы продолжите хором твердить все то же. Однако… если хотя бы один из вас будет пребывать в сомнениях, испытательный срок продлится. И то…

– Отец! Лир Невилл! – слились воедино наши возмущения. Пораженные услышанным до глубины души, и я, и брюнет одновременно вскочили с софы.

– Я еще не закончил! – грозный голос ректора заставил нас вернуться на прежние места. – При условии, что вы выполните определенные задания, которые я вышлю тебе завтра, Дариел, в письменном виде. Это мое последнее слово! И не портите мне праздник! Шестьдесят бывает раз в жизни, – он махнул на нас рукой и поднялся с кресла.

Следовало поздравить мужчину с юбилеем, но от разлившейся в груди злости горло сдавил спазм, и я не смогла выдавить ни звука.

– Как и пятьдесят девять, и шестьдесят один… – с тяжелым вздохом произнес брюнет, вновь откинувшись на удобную спинку и постукивая пальцами по подлокотнику.

Спорить с ректором не имело смысла – он был непрошибаем. Пусть слезы и пытались прорваться наружу, я им этого не позволила. Они бы все равно его не тронули. Месяц… Не так уж и мало, однако не так уж и много… Несомненно, за этот срок ничего не изменится, следовало всего лишь чуток потерпеть. Но не поэтому ли никто из моих родных не пожелал сопровождать меня к Уолту Невиллу? Неужели заранее предположили, что мне светит дорога в один конец? Или же имелось что-то еще, о чем я до сих пор не знала?

Уолт Невилл окинул задумчивым взглядом меня, затем сына, а потом перевел его на супругу:

– Пойдем, дорогая, негоже так надолго оставлять гостей одних. Поди, заскучали без нас.

– А что прикажете нам делать? – в голосе Дариела послышался сарказм. Он закинул ногу на ногу и сложил руки на груди.

– Хотите, оставайтесь здесь, познакомитесь поближе, хотите, прямо сейчас отправляйтесь домой. Лилит наверняка устала после дороги. Я не обижусь, если вас не будет на вечерней части торжества.

– Что ты имел в виду, когда говорил “отправляйтесь домой”? – брюнет подался корпусом вперед и оперся ладонями на край софы. Я не уловила подвоха в словах ректора академии, поскольку была поглощена мыслями, а вот брюнет сразу почуял неладное.

– А что тебе не понравилось? – недоумение отразилось не только в голосе Невилла-старшего, но и на лице.

– Во-первых, кто “мы”? – задал мой жених вопрос, судорожно вздохнув. Видимо, злость снова овладела им.

– Ты и Лилит, – абсолютно спокойно отозвался ректор и подставил локоть подошедшей к нему жене.

– И куда мы должны отправиться?

– К тебе домой, – их разговор походил на беседу маленького ребенка, которому взрослый отец разжевывал элементарные истины.