Злодейка должна умереть

– Вайолет, постарайтесь оставаться в сознании, – просит меня Крис сосредоточенным голосом.

На силу заставляю себя открыть глаза. Кажется, меня несут в сторону его дома.

– Знаю, глупая просьба, но вам она может стоить жизни, – слышу слова своего похитителя-спасителя-и кто знает, кого ещё в необозримом будущем…

– Почему… вы вместе? – спрашиваю негромко, собрав весь внутренний ресурс ради этого простого вопроса.

– Мы с тем иностранцем? Когда вы выбежали из моего дома, мы ринулись за вами… не сразу, конечно, но как только поняли, что мы оба не имеем отношения к секте, – отвечает Крис.

– Я тоже не имею отношения к секте, – произношу через боль и пережидаю приступ головокружения.

Но я должна была это сказать: в этой жизни Крис подозревал меня больше всего.

– Я не могу быть уверенным в этом, – через некоторое время признаётся молодой человек.

– Поверьте. Кинжал в моей груди – прямое тому доказательство, – выталкиваю слова и ненадолго отключаюсь.

Когда прихожу в себя, меня уже вносят в дом.

– Не пускайте… его… – прошу, начиная нервничать, когда слышу шаги Себастьяна за спиной.

– В чём дело? Он же только что дал вам возможность сбежать от меня, – хмурится мой спаситель.

– Крис, я прошу вас. Себастьян опасен. Опасен для меня, – выдавливаю просьбу и встречаюсь глазами с молодым человеком.

Озадаченность и напряжение читались в его глазах слишком отчетливо…

– Вы стали по-другому говорить. Словно действие отравления сошло на нет, – замечает он.

– Я и впрямь пришла в себя, – вспомнив о том, что в этой версии событий я частенько ловила себя на странных галлюцинациях, отвечаю. – Кинжал в сердце помог.

– Преступник не попал вам в сердце. Судя по всему, он промахнулся на пару миллиметров, – произносит Крис и разворачивается со мной на руках, обращаясь к застывшему у входа Себастьяну: – Прошу, найдите где-нибудь женское платье. С этим нам придется распрощаться.

– Сейчас? Но где… – растерянно отвечает Себастьян.

– Мне объяснять вам, где достать платье поздним вечером? Я понятия не имею! Однако, оно нам необходимо, – приподняв моё почти бездыханное тело для наглядности, отрезает Крис и уносит меня в неизвестном направлении, потому что я вновь начинаю терять сознание.

Когда в очередной раз открываю глаза, я уже лежу на чём-то жестком в окружении кучи подсвечников с горящими свечами. А надо мной возвышается Крис с длинной иголкой в руке, красной от моей крови.

– Вы меня зашиваете? – спрашиваю, решив не тратиться на эмоции, ведь это явно какая-то очередная галлюцинация.

– Простите. Я даю вам слово, что всё увиденное останется при мне. Ваша честь не будет опорочена, – отвечает Крис.

Почему он мне это говорит?

Кто бы знал.

– А теперь вам нужно отдохнуть. Вы потеряли много крови и чудом выжили. Давайте не будем рисковать.

– Ладно, – просто отзываюсь, уже уплывая обратно в темноту.

***

Прихожу в себя медленно, но основательно. В голове проясняется настолько, что все кусочки мозаики встают на место, начиная демонстрировать мне всю картину целиком. Наконец-то.

Для подтверждения собственных мыслей открываю глаза и смотрю на забинтованную грудь.

Грудь, а не живот.

Затем осматриваю помещение, в котором оказалась. Точнее, жилую комнату. Не мою. И даже не в моём доме.

С тлеющими поленьями в камине…

Я и впрямь была в незнакомом месте. Вероятнее всего – в доме Криса.

Приподнимаю простынь и отмечаю наличие панталон.

Слова про честь теперь становятся понятными, если не логичными: Крис вчера спас мою жизнь, зашив рану на груди. Лезвие кинжала очевидно попало между ребер, но так и не задело сердце.

В этот раз я выжила. Хотя в прошлый, совершенно точно, умерла.

Умерла и перенеслась в тот день после попойки в трактире…

Выходит, теперь я в той реальности, где я успела предложить Рафаэлю расстаться, где Крис поймал меня на площади и отвез в свой дом, посадив в подвал до вечера… и где мне на выручку пришёл Себастьян, а на дороге заколол неизвестный в карете. И ещё, в этой реальности, – а точнее в этой версии событий, – на моё состояние очень повлияло отравление…

Отравление, произошедшее в том самом трактире, где я напилась и начала буянить.

Вывод напрашивается один.

Я умираю уже не в первый раз. Точнее, я умираю уже не в третий раз. А ещё точнее – меня уже убивали много раз, как минимум, четыре! И в том самом трактире меня действительно отравили, после чего я умерла. Опять. Или снова.

Короче! После того, как я умираю, я возвращаюсь в момент после предыдущей смерти.

Если выстроить все события в ряд, то меня отравили в трактире, я умерла, воскресла где-то в прошлом во время предыдущего покушения и убийства, потом дожила до той самой эпичной сцены в моём собственном доме, когда Рафаэль приказал меня обезглавить неизвестному исполнителю, в которого я по его версии была влюблена. Потом я вновь вернулась в прошлое, когда меня отравили, но уже выжила! Правда, ходила с галлюцинациями и полагала, что попала в книгу, поскольку мой мозг не мог справиться со всей навалившейся на него информацией… Затем меня закололи на дороге, и я вернулась вновь в день после отравления. Почему? Вероятно, потому что следующая смерть относительно хронологии событий была в будущем, а я возвращаюсь только назад – то есть, исключительно в прошлое. Потому я вновь повторила пробуждение после отравления, но уже не страдала от галлюцинаций и вообще стала заметно умнее себя прежней. Но всё ещё не знала, что со мной происходит, и решила, что всё увиденное ранее – это был такой замысловатый сон…

Ну, хоть на жизнь в книге проблему больше не списывала…

Столкнувшись с уже знакомыми мне людьми, я поняла, что дело не в странном сне, а в настоящем знании направления развития будущих событий. Я проверила свою теорию и поняла, что права, а потом столкнулась с Вирджинией и Себастьяном – и вновь умерла. Но воскресла уже не после отравления, а после ранения в грудь. То есть, в тот же день, но ближе к ночи…

Тру глаза, окончательно убеждаясь в логичности собственных выводов.

Я воскресаю после убийства в момент предыдущей смерти – и это данность.

Я становлюсь сильнее и умнее после каждого воскрешения – это тоже данность.

Почему – сильнее? Потому что я почти не чувствую боли в месте ранения. Ощущаю скорее зуд… и дискомфорт. Не более.

Я и впрямь стала выносливее.