Пламя Колшара. Часть 1

– Асия теперь насовсем переедет к Арусу, – задумчиво протянула Морин. – По правде сказать, она и так здесь почти не появлялась. Но теперь ко мне, наверное, подселят новую соседку.

– Не думаю, – отрицательно покачал головой Кхеф, подходя ближе. – Новобранцев-людей на борту не предвидится, а для всех прочих есть другие каюты. Или, может, ты хочешь?

– Нет!

– Значит, новой соседки не будет. – Кхеф коснулся её волос, пропустил между пальцев несколько прядей. – Можешь не переживать.

О, она переживала совсем не об этом!

Подняв руку, Морин обвела кончиком пальца одну из медалей, напоминавшую очертаниями Сатурн и его кольца. Но думала она не о прошлом Кхефа и его воинских подвигах – тепло касалось кожи, когда она вспоминала те несколько минут в тренировочном зале и то, какое под формой скрывается тело.

Морин подняла глаза. Кхеф стоял, нагнувшись, будто этого и ждал. Под подбородком у него собралась пара складок, напоминавших, что он уже давно не мальчик. И плевать.

Он поцеловал, не спрашивая. Но она всё равно была готова и тут же отозвалась. В этот раз без шагранского соуса вышло чувственно и приятно, но поцелуй завершился быстро.

– Мне, наверное, лучше уйти, – сказал он совсем тихо. – Боюсь, что если останусь, то…

Он не договорил, а Морин потребовалась доля секунды, чтобы решиться.

– Останься.

* * *

Кхеф смотрел на неё и не вполне верил тому, что услышал. Ещё неделю назад ему казалось, что Морин не готова, а теперь…

Он искал в её лице ответ, но находил только решимость – усталую и немного отчаянную. Она напомнила ему Асию, приносящую свадебную клятву Арусу.

Кстати об Асии.

– У вас в народе, случаем, не считается, что секс подружки невесты и друга жениха в ночь после свадьбы – плохая примета?

– Наоборот, – губы Морин дрогнули в улыбке. – Считается, что это хороший знак для молодых.

– Тогда мы просто обязаны… Хм… Поспособствовать их счастью. – Кхеф притянул её к себе. – Я покажу, как умеют любить колшарцы.

Морин в его руках вздрогнула.

Вот идиот! У неё, должно быть, никого не было после этого ублюдка Рэн Джана. А он бросается на неё, как хаттар[34 - Хаттар – крупное хищное животное из степей Колшара. В период спаривания особенно опасно.] в брачный период.

– Не бойся, – он сказал это так ласково, как только мог, и провёл ладонью по её щеке.

Морин подняла на его глаза. Она боялась, и ещё как. Но – он это видел, чувствовал в её дыхании, – хотела его тоже.

– Расскажи мне, что ты любишь.

Морин сдвинула брови, словно он заговорил на языке, которого не было в базе переводчика.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал? – перефразировал Кхеф. – Что тебе нравится?

Морин молчала.

– Пепел, тебя что ли предыдущие партнёры не спрашивали о сексуальных предпочтениях?!

Понятно, что Рэн Джан сволочь. Но ведь был же до него кто-то вменяемый?..

Морин опустила глаза.

– Нет.

Кхеф застонал, но поспешил взять себя в руки, видя, что смущает её ещё больше. Похоже, с Морин ему следовало запастись терпением.

– Я очень хочу, чтобы нам обоим было хорошо, – он старался говорить как можно спокойнее, при этом поглаживая ей спину. – Поэтому и спрашиваю заранее, что допустимо для тебя. Но если это трудно, то давай поставим вопрос иначе: что для тебя недопустимо? Я говору обо всём: какие практики, какие позы…

Морин прижала руки к щекам: они снова приближались к цвету «Заката на Литании».

– …Где тебя нельзя трогать…

– Я… – Морин вновь посмотрела на него, словно собиралась сказать большую глупость. – Не хочу, чтобы это было жёстко. Вот и всё.

Кхефа уже начинало трясти, как перегруженный двигатель, от распиравших его противоречивых эмоций. Но он, вдохнув аромат её кожи, нашёл для них двоих место в оке бури.

– Малышка, – шепнул он, – я буду самым нежным, обещаю. Веришь мне?

Морин кивнула. И тогда он попробовал её снова.

Хотелось ворваться, наконец, со всей страстью, дать волю огню, но он держался. Кончиками пальцев невесомо обвёл её шею и плечи. Коснулся тонких бретелек платья. А если их стянуть?..

Они соскользнули легко. Пришлось только помочь немного, чтобы ткань спала с груди и узких бёдер. Морин послушно поднимала ноги, чтобы он смог выбросить ненавистную тряпку вон.

Сделав это, Кхеф отошёл на шаг. Принялся раздеваться сам, глазами без стеснения лапая обнажённое тело так, как руками обещал не делать.

Руки Морин сначала взметнулись – должно быть, она хотела прикрыться, но в итоге не стала. Глядела на него с вызовом, задрав подбородок: смотри! Вот она я. С острыми плечами, выпирающими ключицами, маленькой грудью. Светлая, невесомая, желанная. И он смотрел, не мог оторваться, и больше всего в этот миг ненавидел Рэн Джана. Нужно быть зверем, чтобы ломать такую нежность.

Отшвырнул форму – награды на мундире звякнули, ударившись о пол возле ног Морин. Снова прильнул к ней. Поцелуй у уха. На шее. На шее ниже. Его пальцы на её бедре, на боку, на животе.

– Я так тебя хочу, – он боролся с участившимся дыханием.

Трусов он пока не снял, решив не смущать её окончательно. Но всё равно, прижимаясь, упирался ей в живот – она не могла не чувствовать.

Морин, наконец, осмелела. Кхеф ощутил её пальцы у себя на прессе и отстранился немного, позволяя ей лучше себя рассмотреть. Он знал, что его тело нравится женщинам – и не только им, так почему бы не доставить Морин ещё несколько приятных минут?..

Как он и думал, её ладони прошли по маршруту «пресс – грудь – плечи – бицепсы». Ничего нового, но некоторые клише приятны из раза в раз. На лице Морин читался если не восторг, то точно интерес.

– Теперь моя очередь.

Кхеф огладил её ключицы, миниатюрные полукружия грудей. Потом нагнулся и поцеловал сосок. Руки уже спешили к ягодицам – быть может, на его вкус, недостаточно мягким, но Морин должна знать, что он хочет и принимает её всю.

Она прижалась к нему и начала едва заметно тереться о член. Кхеф оценил рвение, но не хотел переходить к следующему этапу, пока не убедился, что оба соска соблазнительно торчат. Тогда он подхватил Морин на руки.