Сделка со зверем

Потому что вместо того, чтобы воспользоваться моментом и оттолкнуть мужчину от себя, я ухватилась за простынь под собой, ища в ней поддержку и опору для окончательно покидающего меня рассудка, едва сдерживая желание начать умолять его о большем. Спасало от этого опрометчивого действия лишь врождённое упрямство. Да и оно постепенно сходило на нет, уступая место просыпающейся жажде.

Откровенные ласки больше не казались чем-то неправильным и постыдным. Наоборот, я желала их как ни что другое. И уже сама практически насаживалась на его пальцы. Кусала губы от нетерпения. Крепче сжимала в кулаке тонкую ткань простыни, то и дело срываясь на неподконтрольные стоны. Окончательно сдавшись мужскому напору.

Лишь однажды это безудержное море наслаждения разбавила мимолётная боль, когда он толкнулся в меня уже совсем иначе, и тут же пропала, сметённая чем-то новым и удивительным, отчего пальцы на ногах поджимались.

Руки скользнули по могучим плечам, оставив на них новые царапины, но едва ли я это заметила, поглощённая тем, как глубоко и немного грубо врывалось в меня мужская плоть, опять задевая какую-то невидимую точку во мне, отчего меня выгибало навстречу каждому новому движению.

– Mon Dieu! – слетело с губ в особенно острый момент.

В этот момент Уайетт являлся не только богом для меня, а самой жизнью, что вдыхал в меня вместе с каждым толчком. Уайетт снова и снова доводил меня до грани, толкая за неё и возвращая обратно, чтобы снова столкнуть. Я затерялась в ней. В нём. Во всех даримых мне им ощущениях. Они разливались во мне подобно изумрудному сиянию в его потрясающих глазах. Взрывались фейерверками в крови с каждым нашим поцелуем. Наполняли тело невероятной эйфорией. Пока не поглотили целиком и полностью. Даже когда всё завершилось, а мой скандинавский бог поднял меня на руки и понёс в соседнее помещение. И когда он вместе со мной опустился в ванну, которая тут же принялась наполняться водой через сенсорные отверстия в ней. Эйфория и тогда не спешила покидать моё тело. Я лежала на нём, чувствуя невероятную лёгкость в теле, думая о том, что, кажется, я только что проиграла не только ему, но и самой себе. Или не кажется. Ведь следом он сказал то, отчего сердце и впрямь сбилось со своего ритма, чтобы забиться куда быстрее.

– Моя. Ты только моя, малышка Адель. Никому тебя не отдам.

Глава 6

Уайетт

Мне конец. Эта девушка меня прикончила. Убила. Разрушила. В тот миг, когда с громким протяжным стоном запрокинула голову, закатила глаза, немыслимо выгнулась и сжала собой мой член на пике своего наслаждения, а я осознал, что не видел и не испытывал ничего более охренительного в своей жизни. Будто бы и не существовало ни одной другой до неё. Аж перед глазами померкло, пока кончал вместе с ней. Позвоночник ошпарило волной нахлынувшего оргазма, а я откровенно сдох. И воскрес. Опять вместе с ней. Вместе с её новым судорожным вдохом. Она словно прокляла меня им. И пусть на задворках моего одурманеного разума я ещё вроде как помнил, что человек оборотню не пара… плевать, зверь не согласен.

Моя.

Только моя!

Никому не отдам.

И не отпущу!

О том и заявил ей, не видя смысла отрицать очевидное и тянуть с оглашением вынесенного приговора для нас двоих. В конце концов, все знают, волк выбирает себе избранницу раз и навсегда, его не волнуют условности и запреты, отказаться уже невозможно, хоть реально умри, всё равно иначе не станет.

Все, да не все…

На мои слова малышка Адель растеряла всю свою расслабленность и отняла голову от моего плеча, на котором до этого прятала своё лицо. В голубых глазах вновь воцарились испуг и недоверие. Смотрела на меня теперь так, словно я только что в красках признался ей, что я серийный маньяк, а она моя последняя жертва.

– Что, считаешь, я спятил? – усмехнулся невольно. – Или скажешь, что тебе не понравилось? – прищурился, пристально глядя на неё.

Девичьи щёчки тут же окрасил румянец смущения, хотя настороженность из глаз так никуда и не делась. Что только подтолкнуло меня продолжать. Уровень наполненности ванной к этому моменту достиг почти половины, частично скрывая наши переплетённые вместе тела, и я, не скрывая своего предвкушения, прочертил пальцами путь по её бархатной влажной коже от затылка до поясницы и ниже, скользнув под воду, накрывая округлые ягодицы, чтобы продолжить ласкать уже там. Это простое действие отозвалось болезненным импульсом в паху. Пусть мой организм и получил недавно разрядку, а взбесившиеся на фоне попытки побега девушки инстинкты больше не затмевали полностью разум, этого всё равно оказалось мало, чтобы я насытился.

– Скажешь, ты недостаточно быстро кончила в моих руках? Недостаточно искреннее стонала подо мной, пока я был в тебе? Стоит это исправить? – добавил, склонившись ближе к истерзанным мною губам.

Последнее напомнило о том, какая же она хрупкая и нежная, насколько осторожным стоит быть с ней, иначе могу случайно сломать или непоправимо навредить ей. Несмотря на то, как старательно я зализал каждую царапину, оставленную мной в жажде утоления лютой похоти, на нижней губе всё равно осталась трещина. Ведомый этим открытием, я и потянулся ещё ближе к ней, чтобы всё исправить. И тут же недовольно рыкнул, когда она резко шарахнулась прочь.

– Не надо, – выдохнула в испуге.

Мысленно чертыхнулся. А на деле всего лишь поймал свою добычу, обхватив за затылок и вернул дистанцию между нами в прежнее положение.

– Болит? – только и спросил.

Девичье смущение стало сильнее, отражалось теперь не только на щёчках, но и перешло на шею. Но всё же она тихонько выдохнула:

– Да.

Вновь рвущееся наружу рычание я сдержал в последний миг. Но её затылок не отпустил. Наоборот. Усилил хватку. В том числе и второй руки, что покоилась на её упругих ягодицах, которые я с удовольствием сжал.

– Где? – выдохнул хрипло, одним рывком притянув девушку ещё ближе к себе, чтоб никакого расстояния между нами совсем не осталось. – Покажи.

Встречной реакции дожидаться не стал. Знал, что не скажет. По крайней мере, не сразу. Ответ мне придётся вытащить из неё самому. И это лишь обостряло желание заполучить её.

– Здесь? – добавил, лизнув ранку на нижней губе.

Адель вздрогнула, а из приоткрытого ротика вырвался судорожный вздох. Тогда я и позволил себе повторить содеянное. На этот раз гораздо медленнее, неторопливо, позволяя ей в полной мере осознать, что именно происходит. Трещинка, сдобренная моей слюной, затянулась, и вряд ли моя добыча не могла этого заметить.

– Всё ещё болит? – поинтересовался.

В глазах цвета антарктических ледников сперва появилось смятение, затем пришло осознание, которое тут же сменило неверие. Адель тронула пальцами свои губы, глядя на меня с замешательством.

– Ты… Что ты сделал? – вмиг позабыла обо всём своём смущении и упрямстве, продолжая недоверчиво водить пальцами по отсутствующей ранке на губе.

– А на что это похоже, по-твоему? – улыбнулся.

Уж больно забавной в своей наивности она выглядела в этот момент. Так бы и зацеловал всю… и непременно так и сделаю. Чуть позже. Сперва стоило закончить с расстановкой приоритетов, чтоб я не получил какой-нибудь новый сюрприз в виде вилки в плечо.

Кстати, об этом.

– Ты же не думала, что я не злюсь на тебя за твою нелепую попытку убить меня, потому что я исключительно добрый и всепрощающий? – не удержался от комментария, взяв её ладошку, которую уложил себе на плечо, ровно туда, куда она нанесла рану.

И если в первое мгновение в голубом взоре сверкнуло недовольство, то уже через миг оно сменилось новым изумлением, когда до малышки Адель дошло, что на моём плече раны тоже больше не было, лишь четыре белесые точки напоминали о её недавней выходке.

– Как так? – выдохнула она в изумлении, принявшись поочерёдно обводить каждую из них.

– Регенерация оборотней, – сказал, как есть, аккуратно перехватывая тонкие пальчики в своей ладони чуть иначе, чтоб не просто касалась, но обняла.

Она и обняла. За шею. Я же ей выбора не оставил. Как и времени в полной мере осмыслить сделанное открытие. Перешёл к следующей немаловажной части.

– Это не единственное, в чём мы различаемся. Твой и мой виды в принципе биологически разные. Я знаю, что напугал тебя до чёртиков таким своим поведением, но и иначе я не могу. Не получается. Я не человек, малышка Адель, не жди от меня привычного тебе поведения, – произнёс тихо, но твёрдо, отпуская её ладошку на моей шее, но только для того, чтобы поймать другую и уложить себе на грудь. – Тобой сейчас, к примеру, руководит инстинкт самосохранения. Но он абсолютное ничто в сравнении с тем, который сейчас движет мной, – продолжил, позволяя ей ощутить под пальцами, как сильно бьётся в моей груди сердце, чтоб этот ритм её немного отвлёк, а затем сдвинул её ладонь ещё ниже вдоль рельефа моего живота. – Я правда поначалу собирался тебя отпустить, когда тяга зверя во мне ослабнет к твоему запаху, но понял, что этому не бывать. Я физически не могу этого сделать, даже если бы сам захотел. Я слишком сильно хочу тебя, чтобы позволить тебе уйти, – признался и в этом, завершив путь наших сцепленных вместе рук под водой, аккурат у основания моего каменным стояком вздыбленного члена, который вынудил её обхватить, чтоб не только услышала, но и прочувствовала всё то, о чём я говорил. – Даже сейчас, когда попробовал тебя, хочу только сильнее. Ты слишком вкусная, чтобы не хотеть. Ты моя. Только моя. Луна так решила. Ещё вопросы?

Девушка не сразу, но кивнула, после чего спросила негромко:

– А если я не хочу?

Она попыталась отобрать ладошку и вновь отодвинуться, но только кто бы ей позволил. Чуть сжимая немного сильнее её пальчики вокруг моего стояка, я не оставил ей других вариантов, надавив другой пятернёй на упругие ягодицы, скользнув средним между ними.

– Враньё. Хочешь, – заявил, глубже втягивая в себя воздух, пропитанный тонким ароматом цветущего манго, осевшего в лёгких тяжёлым свинцом. – Зверь выбирает себе избранницу лишь раз. И навсегда. И она ему идеально подходит. Во всём. Не бывает пары, которая может от тебя отказаться, – надавил чуть сильнее, присоединив к среднему пальцу указательный. – Единственная проблема, которая реально может между нами возникнуть, это то, что ты всего лишь слабый человек. Недостаточно выносливая для меня. Неопытная. Придётся тебя всему научить. Недаром, волею Лунной, обычно парой оборотню становится лишь такая же, как он. Волчица. Всё-таки наши виды настолько отличаются, что у нас даже совместного потомства не может быть, шанс слишком низкий. Цикл нашей жизни тоже разный. Мы живём гораздо дольше, чем вы. Но исключения всё же бывают. Редко. Так редко, что практически невозможны. Но всё же. Ты моё исключение, малышка Адель, – закончил, глядя в её широко распахнутые глаза.

– Нет, – затрясла девушка головой. – Нет. Я не хочу, – вновь попыталась отодвинуться.

Очередной отказ резанул по разуму огненной плетью, выжигая ту человеческую часть меня, что все последние минуты я старательно выводил на передний план в тщетной попытке договориться со своей упрямицей. Волчья сущность рванула вперёд, норовя усмирить непокорную самку. Она ведь снова провоцировала. Неосознанно, но бросала вызов, на который очень сложно не ответить.

Ладно, не желает цивилизованно, пусть!