Дышать водой

– Моя мать, тогда еще яркая и красивая, часто уходила в запои, и я мог неделями не видеть ее.

Мужчина снова замолчал, а я все-таки повернулась, разглядывая, как напряженно сжимаются его губы.

– В такие дни отец почти все время молча ненавидел меня. По утрам на столе появлялась тарелка холодной каши, в обед после школы я сам разогревал слипшиеся макароны, а вечерами садился за уроки и всякий раз получал от него подзатыльники, – Юрий снова взял паузу и усмехнулся. – И за то, что соображаю слишком быстро, и за то, что отказываюсь отвечать.

Его грудь тяжело поднималась и опускалась, словно каждое из этих воспоминаний было покрыто колючками, достать которые, не разодрав душу, не представлялось возможным. На глубоком вдохе он опустил руку вдоль тела, запрокинул голову и прикрыл глаза. Я подвинула свою руку к его, нащупала ладонь и сжала холодные пальцы. В ответ он сжал мои, но так и не повернул головы. Странно было его касаться, даже как-то естественно, словно мы уже делали это когда-то, не считая обработки моей раненой руки.

– Тишка был крупным и в меру пушистым. Мы росли вместе. И он, и я – оба были рыжими. Только кот в поперечных темных полосках, как тигр. Спал всегда только со мной. Ляжет в ногах в кровати и мурчит громко, как трактор! Он мурчит, а я глаза закрою и улыбаюсь от радости. Казалось, даже соседи слышат. Стены в квартире были не толще картонных. Они в самом деле все слышали. И как я кричал в тот день, рыдал до воя, и как умолял отца остановиться, когда он убивал его головой об стену.

Мой нос зашмыгал, упираясь в крепкое мужское плечо. Юрий повернулся и прижал меня к себе, заключив в объятья. Что-то внутри прорвалось и целое озеро слез из сожаления и боли впитывалось в мужскую футболку с ароматом горной свежести от стирального порошка.

– Прости. Я никому этого никогда не рассказывал и, наверное, не стоило. Не тебе и не сейчас точно.

Юрий принялся руками вытирать мои слезы, но на их месте тут же появлялись другие, словно там прорвало настоящую дамбу.

– А как же твоя мама? Как она могла оставить тебя с таким отцом? – проговорила сквозь всхлипы.

– Когда она не пила, говорила, что любит меня и сожалеет обо всем. Но это было так редко, словно и не было вовсе. Мне от нее мало что осталось, разве что внешность. Сейчас покажу.

Юрий достал из кармана смартфон, но от влаги, которая осталась на его руках после моих слез, сенсор отпечатка пальцев не срабатывал. Тогда он, не задумываясь, разблокировал экран графическим ключом, нарисовав по точкам обычную букву N. Через минуту поисков в разных папках с отсканированной черно-белой фотографии на меня смотрела красивая женщина с веселым беззаботным мальчишкой лет пяти на ее коленях. Я забрала смартфон из его рук, продолжая с интересом разглядывать выразительные глаза, которые от обилия косметики казались ярче, чувственные губы и густую непослушную шевелюру его матери. Юрий с интересом наблюдал за мной и моей реакцией.

– Вы, и правда, очень похожи, – прозвучало, как мысли вслух.

– За это отец и ненавидел меня. Знаешь, в тот день он что-то сломал во мне, и я больше никогда не плакал. Просто пообещал себе, что не буду. Даже когда он избил меня до полусмерти, проломив череп, я улыбался ему в лицо.

Рука со смартфоном незаметно опустилась на кровать. Я повернула к Юрию голову, он тоже повернулся ко мне лицом. Мужчина словно застыл в том моменте, столько боли читалось в его глазах, губы изогнулись в легкой невозмутимой улыбке. Может, я привыкала к нему, но сейчас он казался мне особенно красивым. Солнечные лучи заиграли в его волосах медового оттенка, создавая эффект свечения.

– Вчера от того, что здесь происходило, – на секунду он закрыл глаза и сглотнул, – я испытал все заново. Прости, что опоздал, что не смог спасти твои волосы, – кончики его пальцев уже привычно вытирали мои слезы, нежно очерчивая линию скул. – Я много думал об этом. Если мы сбежим, они убьют нас обоих, а пока у тебя есть шанс выбраться отсюда живой и невредимой. Я все сделаю для этого, просто поверь мне.

Ошарашенная его признанием и нежностью, с которой он на меня смотрел, я больше не дергалась, позволяя ему себя касаться, отчаянно заглядывала в его зеленые глаза под пушистыми ресницами, в то время, как во мне шло настоящее сражение. Циничный здравый смысл и чувства, подкрепленные нравственными устоями, бились насмерть, яростно орудуя своими мечами.

Часть меня кричала: «Не будь дурой, Арина! Действуй! Сейчас самое время решиться и сделать шаг. Пока, выйдя за дверь, он не сменил пароль». Смартфон, от которого я теперь знала графический ключ, затерялся в недрах кровати где-то в районе моих бедер. Достаточно поцеловать Юрия, приласкать, отвлечь и он забудет о нем думать. Да, я слабая девушка, но и у меня есть сила – моя молодость и привлекательность. А то, что мне представился такой шанс – надо расценивать не иначе, как удачу. Глупо не воспользоваться этой ситуацией.

«А что, если он не остановится, и тебе придется пойти до конца? Готова ли ты отдаться мужчине за возможность связаться с внешним миром, и повысить свои шансы на спасение?» – кто-то внутри отвечал эхом на все разумные доводы, порождая целую армию сомнений.

Смогу ли я переступить через себя и воспользоваться его отношением? Смогу ли предать свои чувства к Нику? Вдруг Юрий поймет, что все это лишь игра, и моя жертва станет напрасной.

«Так ты хотя бы попытаешься! Хватит ныть! Никто никогда и не узнает об этом, а ты вернешься к отцу и своему Нику».

«Да, никто не узнает. Лишь ты одна до конца своих дней будешь помнить, и чувствовать, какая ты на самом деле дрянь!»

«Если ничего не предпринять, твоя жизнь может закончиться гораздо раньше!»

Хотелось крикнуть: «Заткнитесь уже!», но мой рот на вдохе накрыли теплые мягкие губы, и я закрыла глаза, принимая сторону здравого смысла.

Я подалась навстречу и приоткрыла рот, отвечая на его нежный невесомый поцелуй. В нем не было страсти и напора. Юрий не пытался доминировать, подчинить меня, доказать что-то… И это вовсе не было противно. Окажись мы где-то на необитаемом острове, со временем я смогла бы даже испытать к этому мужчине какие-то ответные чувства. Противно было лишь от того, что я воспользовалась ими и предаю свои.

Подушечки мужских пальцев, изучив каждый сантиметр моего лица, скользнули в волосы, приподнимая непривычно короткие пряди.

– Какая же ты необыкновенная, – прошептал он, на мгновение оторвавшись от моих губ, заглядывая блестящими от восхищения глазами в мои, лживые и двуликие. – Чистая, искренняя, как с другой планеты.

В это время, пока одна моя рука нащупала тонкий металлический смартфон и спрятала поглубже в складках одеяла, вторая аккуратно расположилась на его мускулистом плече, как раз там, где под слоем пластыря красовался свежий порез с парой наложенных швов, что предназначался для меня. Как же мне стало стыдно! А ведь я его даже не поблагодарила.

– Спасибо, что защитил меня вчера. А волосы, они отрастут.

– Конечно, отрастут, – прозвучало тихо и ласково. Юра склонился ниже, коснулся губами линии волос чуть выше виска. – Я не позволю, чтобы с тобой еще что-то случилось.

Все происходило словно не со мной. Наверное, как-то так и чувствуют себя актрисы, играющие откровенные сцены под прицелом камер. Кстати, камера! О ней тоже не стоило забывать. На всякий случай в записи все должно было выглядеть случайным стечением обстоятельств. Если он поймет, что я воспользовалась им ради телефона, то никогда не простит. Слишком изранено его сердце и подорвано доверие к людям.

Стоило мне, подыгрывая, коснуться кончиками пальцев его шеи, как мои опасения оправдались – Юра со всей своей грудой мышц внезапно вдавило меня в кровать. Оголенным бедром даже сквозь плотную ткань джинсов я в полной мере ощутила его возбуждение. Платье уже задралось до талии, а его руки упорно исследовали мою кожу вдоль позвоночника, пытаясь расстегнуть хитрую застежку лифа от купальника. Она никак не поддавалась, тогда мужчина, не дожидаясь, прикусил мою грудь в районе соска сквозь эластичную ткань купальника. Эффект был неожиданным для меня самой. То ли нервы были на пределе, то ли у меня уже что-то с головой от всех этих переживаний, но из груди вырвался несдержанный стон. Я испугалась и самой себя и расширенных зрачков его потемневших глаз.

– Что же ты делаешь со мной… – прошептал довольный мужчина, продолжая свою пытку уже более смелыми поцелуями, на которые тело предательски отвечало, а в груди нарастал страх.

Когда платье поползло вверх, и Юрий жадно сжал мою ягодицу под плавками, я оцепенела.

– Я не могу, – тихо сорвалось с губ.

Мужчина замер, нежно коснулся носом моего виска, все еще часто дыша.

– Испугал тебя?

Я кивнула, и Юрий смутился.

– Прости… Я не должен был… Накинулся, будто чудовище. Прости… Сам не знаю, как сорвался и потерял контроль… Этого больше не повторится, если сама не захочешь… Обещаю.

Он и сейчас думал только обо мне, мучился, изводил себя самобичеванием, хотя мог бы и воспользоваться, делать со мной, что и как захочет. Но не стал. Если б он только знал, что я этого не заслуживаю. Слезы не заставили себя долго ждать. Да, что ж такое!

Тяжело выдохнув, мужчина виновато закрыл голову руками. Затем, в очередной раз нежно вытер мои слезы, остановился ошалевшим взглядом на раскрасневшихся губах, все еще касаясь ладонью моей щеки. После, быстро поднялся и почти бегом скрылся за дверью, закрыв ее на ключ.

Первым делом я опустила платье и пару секунд неподвижно лежала, осознавая произошедшее. Рука осторожно нащупала смартфон все там же в складках одеяла. Помня о камере, я незаметно подвинула его ближе, чтоб он оказался под юбкой. Вроде как, естественно придерживая платье в этом месте, я осторожно поднялась и прошагала в ванную комнату, плотно закрыв за собой дверь.

Я мечтала заполучить этот смартфон с первого дня заточения. Отчего же сейчас так трясутся руки? Состояние, словно во сне, когда пытаешься кому-то дозвониться, а пальцы почему-то все время попадают не на те кнопки.

– Соберись, Арина. У тебя от силы пять минут! – сказала мне странная девушка из зеркала с огромными возбужденными глазами, зацелованными губами и непонятной растрепанной стрижкой.

В ней я с трудом узнавала себя прежнюю. Но сейчас это было не важно. Глубокий вдох. Коснулась экрана, и он ожил. Ввела знакомый графический ключ. Есть! От радости чуть не выронила смартфон из вспотевших ладоней, но успела перехватить.

Что дальше? Кому звонить? Все случилось так быстро, что я даже не успела об этом подумать. В службу спасения? И что я им скажу? Отцу?! Черт, я же не помню наизусть его номер! Он всегда шел первым в контактах на моем смартфоне с таким забавным фото в гидрокостюме и маске под кодовым названием «Папуля». К тому же, у него несколько номеров, включая рабочие. Как так вышло, что я ни одного не знаю наизусть? Если выберусь отсюда, первым делом выучу каждый из них.

Ваня, точно! Его номер я помнила. Набрала комбинацию цифр, пошло соединение, а сердце принялось отбивать чечетку… «Абонент недоступен» – сообщил тоскливый голос из трубки.

Конечно, вряд ли он пользуется этим номером, и уж точно он не его личный, раз все это время со мной Ваня лишь играл отведенную роль. Да, какая разница.

И тут меня осенило! В голове всплыл наш последний разговор. Он же тогда четко сказал куда звонить, если я попаду в беду. Как там было? День рождения мамы, дата революции, номер квартиры соседки – вроде так?

Набрала. Пошли гудки. Нервно заходила кругами возле унитаза, прислушиваясь, не открывает ли кто дверь в комнату.

– Химчистка «Пятна на солнце», – ответил мне бодрый молодой женский голос.