Фотошоп

– Мы с номером Два отсматривали материалы к вашему выпускному, – просто пояснил Шестой. – За тринадцать лет всего две драки: в первом классе и сегодняшняя. Друзья дерутся с большей горячностью, скажу я вам.

Экран отобразил скверного вида отрывок.

– Что это?

Рука Шестого дрогнула, совсем как у школьника, совсем как до интубации.

На экране двигались плоские фигуры, потерявшие четкие очертания, но узнаваемые.

– Это же Архип! Только это не он.

– Так не бывает, – укорил Шестой. – В алгоритме только два варианта развития событий: либо да, либо нет. Над этим видео тщательно поработал фотошоп, мне понадобилось два месяца, чтобы очистить тридцатисекундный огрызок от ненужного мусора.

– Но я никогда не видела Архипа в таком виде!

– Он сам не видел. И мать его не видела. Даже эскулапы клиники «Добро пожаловать» не видели. Кстати, Москва тоже отредактирована в фотошопе. И соседний супермаркет. И кошка, что живет там в соевом отделе.

– То есть мы – неправда?

– Примерно такое же разочарование я испытывал в детстве, когда в Киндер-сюрпризе не оказывалось желаемой игрушки.

Малуша не спросила, что такое Киндер-сюрприз.

– Вы – правда, Малуша. – Она удивилась, что учитель помнит ее имя. – О том, что существующая ныне Москва сфабрикована и достроена иллюзиями, знают только родившиеся до Переворота. Остальные – догадыватся.

– И вы тоже?

– И я. До интубации и прошивки я был слишком молодым, а после – слишком вечным. На самом деле, мало что изменилось. И морды бьют из-за любви, – нараспев пробормотал учитель.

Шестой отодвинул Малушу в сторонку, пожевал язык и ткнул в кнопку. Не в ту, что нажимал обычно, а рядом. Неприметный ящик выскользнул из ниши, и учитель запустил в него оцинкованные пальцы.

– Это штампы, которые использовались до Переворота.

Полая стеклянная трубочка и стержень, вставленный в ее нутро.

– Работает просто: водишь по бумаге, слегка надавливая. Жаль, бумаги не найду, но у бабули твоей наверняка сохранились тетрадки… Мы с твоей бабулей учились вместе. – Малуша захлопнула рот. – И раздражали учителей записками на уроках.

– Почему бабуля никогда не рассказывала о фотошопе? Если знала, что мы все э-э-э… подкорректированы.

– Тебе пора, – Шестой опомнился, очнулся. – Рандомное пожелание…

– Улыбайтесь, это всех раздражает, – уверенно перебила Малуша и последовала совету. – Пожелание всегда одно, да?

– Конечно. Но ощущение случайной выборки щекочет нервы, – Шестой щелкнул замочком потрепанного кожаного портфеля.

– Почему. Почему.

«Пачиму», – система выдернула из смешения мыслей, из этой вязкой каши единственное слово и вывела на лоб красными буквами. Предварительно исправив в соответствии с правилами современного русского языка, разумеется.

– По кочану. Так говорили, когда мы были маленькими. Не пытайся понять.

«По кочану», – розовый штамп украсил дневник Малуши, и родители в тот же миг получили уведомление растерянной системы: – «Дневник вашей дочери заблокирован, так как к нему пытался подключиться спамер».

– Не сердись на бабулю.

– У нас все хорошо, – вскинулась Малуша, украдкой спрятав в карман стеклянную трубочку с цветным стержнем.

– Нет, это фотошоп.

*Величина в шестнадцатиричной системе счисления

2Е

= 46

Май 2013