Крыло монарха

– Коннор, как я рад тебя видеть! – улыбаясь во весь рот, воскликнул Джейми. – Сколько мы уже с тобой не виделись, два месяца? Как Мэри? Надеюсь, у вас все хорошо.

Высокий худощавый парень, к которому обращался Джейми, слегка покраснел и тихо проговорил:

– Давай сейчас не будем об этом, Джей. Я тоже очень рад тебя видеть. Матушка, – обратился он к пожилой даме, которая в этот момент стояла чуть поодаль и общалась с Алексом Браунингом, – ты не хочешь поздороваться с Джеем?

Женщина неохотно повернулась в их сторону и кивком поприветствовала своего будущего родственника, сдержанно добавив:

– Полагаю, к свадьбе уже все готово? Или нам стоит ожидать каких-нибудь неприятных сюрпризов?

На это едкое замечание Джейми с улыбкой ответил:

– Все в полном порядке, миссис Хейс. Вам не о чем беспокоиться.

В ответ пожилая дама скривила недовольную мину.

– Очень надеюсь, что поездка прошла хорошо, – обратился Джейми больше к молодому человеку, чем к его матери, на что та поспешила ответить:

– Отнюдь. Путь был долгий и утомительный. Каюты нашего парохода были ужасно некомфортабельными, в еде – никакого разнообразия, а поезд… Это просто какой-то кошмар! Мы опоздали на два с лишним часа и застряли на ночь в какой-то убогой гостинице. Вся моя одежда пропиталась противным запахом, что-то вроде мясного бульона. Не припомню, чтобы где-то в Америке я видела такое захолустье. Даже на ферме в Техасе было больше удобств, чем здесь. Правда, дорогой? – Миссис Хейс посмотрела на сына в ожидании его полного согласия. Тот, в свою очередь, покраснел от смущения. Эдвард не сомневался, что в этот момент Коннор мечтал раствориться в воздухе.

Граф О’Галлахер, который был занят тем, что отдавал указания слугам, услышав реплику пожилой дамы, не смог оставить ее без ответа.

– Вам не стоит ни о чем волноваться, миссис Хейс, – с улыбкой сказал граф. – Я тешу себя надеждой, что в замке Киан вам будет достаточно комфортно. Уверяю вас, я сделаю все от меня зависящее, чтобы мои гости чувствовали себя здесь, как дома.

Майкл О’Галлахер оказался именно таким, каким его себе представлял Эдвард: очень высокий, ростом не меньше шести с половиной футов, стройный и подтянутый. Графу нельзя было дать больше шестидесяти лет. Хотя его костюм был немного старомоден, сшит он был строго по фигуре и смотрелся на нем идеально: ткань темно-серого цвета оттеняла седину волос графа и выгодно подчеркивала темно-зеленый оттенок его глаз. Граф О’Галлахер был, без преувеличения, истинным аристократом: осанка, интонация, выразительная и неспешная речь говорили о нем, как о человеке с чувством собственного достоинства и непоколебимыми принципами. На окружающих граф смотрел немного снисходительно, но не надменно. Эдвард сразу проникся уважением к этому пожилому ирландцу. Как выражался когда-то его наставник, мистер Смит, граф был «человеком, мгновенно вызывающим к себе симпатию».

Миссис Хейс, выслушав графа, выдавила из себя скупую улыбку.

– Мистер О’Галлахер, я не сомневаюсь в том, что вы приложите все силы для того, чтобы мы чувствовали себя комфортно. Но я опасаюсь, что в этом замке ужасные сквозняки. Он такой старый и просто огромный! Должно быть, отапливать его стоит вам больших денег?

Столь бесцеремонный вопрос поверг графа в шок, но лишь на долю секунды. Эдвард уловил это в его взгляде. Майкл немного закашлялся, как бы давая понять миссис Хейс, что ее вопрос крайне неуместен. Но пожилая дама не уловила намека и вопросительно уставилась на него в ожидании ответа. Но граф О’Галлахер был вовсе не из тех, кого можно легко вывести из себя. Он, выпрямившись и немного понизив голос, ответил:

– Да, это недешево. Но вы можете не беспокоиться о таких пустяках, миссис Хейс. В вашей комнате, – особо выделил он, – будут топить камин непрерывно, если вы того пожелаете.

Миссис Хейс, в удивлении подняв бровь, измерила графа взглядом. Она была определенного мнения об английской аристократии: для нее все ее представители были пережитками прошлого. Англичане, ирландцы или шотландцы – она не видела разницы. Ее собственная семья переехала из этих мест в Соединенные Штаты, когда ее самой, Рейчел Хейс, еще не было на свете. Они с братом росли в скудном достатке. Если бы не смекалка Дугласа и не ее удачный брак с владельцем табачных лавок в Хьюстоне, Бобом Хейсом, кто знает, как бы они жили сейчас. В представлении Рейчел главную роль в жизни играли деньги. А славу и титул можно было купить, если бы очень того захотелось. Америка была основана предприимчивыми людьми, а «британские снобы из высшего общества» являлись для миссис Хейс остатками цивилизации, уходящей в небытие.

Эдвард и Джейми наблюдали за этой весьма комичной сценой, перебирая в голове фразы, которыми можно было разрядить обстановку. Но Эдварду хватало такта, чтобы не вмешиваться: его непутевый товарищ так и не представил его остальным гостям. Поэтому Эд стоял позади всех и чувствовал себя довольно глупо.

– Я очень рад видеть всех вас здесь, в Ирландии, – начал Джейми. – Я немного задержался, и прошу за это прощения. – Он на секунду задумался. – А где же мистер О’Райли и миссис О’Райли? Разве они приехали не с вами?

– Нет, они не захотели ехать с нами в одной карете, – пояснил Коннор.

– То есть, ОНА не захотела, – особо выделила миссис Хейс.

– Мама! – шепнул Коннор. От стыда у бедного парня покраснели даже уши. – Матушка хотела сказать, что Анна плохо переносит дорогу, особенно такую неровную, как здесь. Ее укачивает. В общем, ей нужно больше воздуха.

Его невразумительное объяснение не разрядило ситуацию, а лишь еще больше смутило присутствующих.

– Джейми! – раздался женский голос. – Ах ты негодник! Кто это тут у нас?

На лестнице, ведущей в холл, стояла прелестная молодая девушка под руку с миссис Осборн, матушкой Джейми. Увидев ее, Эдвард тут же решил, что не встречал в своей жизни создания очаровательней. Девушка была одновременно похожа на ангела и на чертенка. Золотисто-рыжие локоны изящно обрамляли чуть загорелое лицо и оттеняли пронзительно зеленый цвет ее глаз. Желтое шелковое платье, вышитое бисером, красиво струилось по фигуре. На запястьях искрились браслеты c мелкими золотистыми камнями, а в волосы была вдета заколка в виде цветка. Голос у девушки был звонкий и приятный. Она говорила и улыбалась так, будто собиралась затеять с вами игру.

Сразу два джентльмена поспешили дамам на встречу: граф О’Галлахер любезно предложил свою руку матери Джейми, а сам молодой человек помог невесте спуститься в холл.

Девушка мило улыбнулась своему жениху и игриво высвободила руку из его ладони. Затем она быстрым решительным шагом подошла к Эдварду. Но вдруг, резко повернув голову в сторону своих родственников, она скорее отчиталась, чем поздоровалась:

– Как я рада видеть тебя, мой милый, – обратилась Эмма к Коннору. – Приветствую и вас, тетушка Рейчел! Как ваши ноги, еще болят?

Миссис Хейс почти открыла рот, чтобы ответить своей невоспитанной племяннице, но та не стала дожидаться ее реплики. Эмма О’Райли громогласно заявила:

– Наконец-то! Эдвард! Дорогой Эдвард! Неужели я вижу вас воочию? Какое это чудо, что мы наконец встретились! Джейми, ты – маленький проказник! Все это время ты прятал своего детектива в чулане под лестницей? Иди же скорее сюда и познакомь нас всех с мистером Финчем!

Эмма О’Райли определенно вызывала сильные впечатления у окружающих. Она явно не боялась показаться невежливой или взбалмошной, говорила первое, что придет в голову, и чувствовала себя свободно и комфортно в любой ситуации. Что сейчас нельзя было сказать о присутствующих. Ее слегка вызывающее поведение смутило всех, кроме ее возлюбленного. Тот будто бы не замечал в ее манерах и словах ничего особенного. Напротив, он ей подыгрывал:

– Я такой болван, дорогая моя! – Джейми нежно приобнял Эмму за талию. – Эдди, прости, я совсем растерялся. Ты же меня знаешь! – Он с виноватым видом протянул Эдварду руку в качестве извинения. – Прошу у всех вас прощения. Сегодня утром я немного не собран.

– Ты всегда не собран, Джейми, – ласково заметила Эмма.

Осборн не стал с ней спорить. Он продолжил:

– Я хочу представить вам моего лучшего друга, товарища юных лет, человека выдающегося – мистера Эдварда Финча!

В эту секунду детектив в точности понял, как себя чувствовал Коннор на протяжении последних десяти минут. Теперь и ему захотелось провалиться под землю от смущения.

Джейми по очереди представил другу всех своих родственников, будущих и настоящих: графа Майкла О’Галлахера, который выразил свою надежду на то, что Эдварду понравится пребывание в замке, а также на то, что тот, возможно, захочет поохотиться вместе с ним на зайца, например, послезавтра. Миссис Рейчел Хейс, сестра мистера О‘Райли, весьма холодно приветствовала детектива и ограничилась лишь парой дежурных фраз. Коннор Хейс был не более разговорчив, чем его мать: казалось, парень был чем-то очень обеспокоен или расстроен. Хотя в нынешней компании его чувства были вполне понятны Эдварду. Мать Джейми, с которой детектив был знаком уже давно, сердечно приветствовала его, словно собственного сына. Она выглядела лучше, чем в последний раз, когда Эд навещал ее в Лондоне. Сельский воздух пошел Кейтлин Осборн на пользу, а выгодный брак сына подарил ей надежду на светлое будущее.

И, конечно же, Эмма. Та самая «ирландская принцесса», которую Эдвард ожидал увидеть высокомерной и напыщенной американской наследницей, была здесь самым счастливым и жизнерадостным человеком. Наблюдая за тем, как она улыбается Джейми, и с какой нежностью тот обнимает невесту за плечи, Эдвард прекрасно понял, что вместе их свела неизмеримая любовь к самой жизни. Они были очень похожи и подходили друг другу практически идеально. Такое большое и искреннее чувство, как у этих двоих, встречается крайне редко. Видя их рядом, Эдвард, поначалу тревожившийся о судьбе друга, теперь почувствовал облегчение.

– Ваши комнаты уже готовы, – обратился граф к Хейсам. – Уверен, что вы хотели бы передохнуть после дороги. Мой дворецкий Адам проводит вас и поможет вам устроиться. Ланч будет подан около двух, так как мистер и миссис О’Райли еще не приехали.

– Теперь мы будем ждать их до вечера, – недовольно заметила миссис Хейс. – Не стоит рассчитывать, что они прибудут вовремя.

– Вы не правы, тетушка, – резко ответила Эмма. – Я видела их экипаж в окно. Уверена, они уже на пороге.

Мисс О’Райли не ошиблась. Через минуту раздался звук дверного колокола, и в холле все сразу оживились. Эмма бросилась навстречу отцу. Она без всяких церемоний подбежала к нему и обняла его за шею. Мистер О’Райли, без сомнения, привык к бурным проявлениям чувств своей дочери, и поэтому такое приветствие пришлось ему по душе.

Его супруга Анна, проигнорировав Эмму, прошла дальше и, остановившись посреди холла, одарила всех присутствующих весьма холодной улыбкой. Когда ее взгляд остановился на графе, выражение ее лица тут же изменилось. Мистер О’Галлахер, будучи человеком далеко не глупым, заметил эту перемену и поспешил представиться. Он поцеловал руку Анны и сказал ей несколько дежурных комплиментов. Затем он пожал руку Дугласу О’Райли, который только что высвободился из объятий Эммы. Пожелав гостям приятного отдыха и отдав слугам последние распоряжения касательно комнат и багажа, граф поспешил удалиться.

Все это время Эдвард наблюдал за окружающими и думал про себя, что попал в цирк. Данное представление было устроено ради счастья двоих влюбленных. По мнению Эда, Эмме и Джейми стоило сбежать куда-нибудь на Карибские острова и обосноваться там, подальше от этой семейки.

Дуглас О’Райли, невысокий и коренастый мужчина, в свои пятьдесят пять производил впечатление здорового и сильного человека. Он был одет по-ковбойски: шляпа с широкими полями, сапоги из кожи аллигатора, кожаный жилет с вышивкой и тонкий замшевый галстук, застегнутый бриллиантовой брошью. Если бы не золотисто-рыжие волосы, точь-в-точь как у его дочери, и многочисленные веснушки на лице, догадаться о том, что он – урожденный ирландец, было бы практически невозможно. Даже акцента, как такового, Эдвард в его речи уловить не сумел.

Дуглас, крепко пожав руку детектива, заговорил с ним очень серьезным тоном:

– Вы тот самый Финч? Я много слышал о вас. Как только дела у вас пошли в гору, Джейми все уши нам прожужжал о ваших успехах. Вы для него – просто звезда, пример для подражания. Что тут скажешь, вы почти вырастили его. Без обид, миссис Осборн, – обратился он к матери Джейми. – Парнишка рос без отца. И тут вы подвернулись ему. Семнадцать лет – важный возраст в жизни мужчины, возраст становления, так сказать. Что ж, я жму вам руку еще раз. Вы вбили ему в голову правильные вещи! Он, конечно, все еще юнец, но мыслит в нужном направлении. Именно поэтому я согласился вручить ему мое самое дорогое сокровище – мою единственную дочь! – Дуглас с нежностью посмотрел на Эмму. – Дети так быстро растут…

– Ну, папа, – девушка надула губы. – Что ты говоришь! Никому ты меня не отдавал! Я сама вправе распоряжаться собой!

– Кончено-конечно, моя дорогая! – он посмотрел на дочь и улыбнулся. – Видите, мистер Финч, какая она у меня своенравная. Отныне тебе, Осборн, – обратился он к Джейми, – придется терпеть ее непростой характер. Смотри, как бы она тебя не загнала под каблук. Ее мать как раз пыталась…