Доказательства вины

– Да.

– Хорошо. – Он кивнул и перешел на деловой тон. – Значит, так, о том, кто ты, известно только преподавателям. Студенты ничего не знают. Так что ты будешь продолжать использовать свое старое имя, и вся твоя жизнь в академии будет такой же, как раньше. Твоему телохранителю, – он бросил взгляд в сторону Люция, – мы выделим комнату при факультете. Только предупреждаю сразу: стычки между темными и светлыми по-прежнему неизбежны, и я не хотел бы, чтобы какого-нибудь светлого идиота убили только потому, что он косо на тебя посмотрел. Это понятно?

– Вполне, – пожала плечами я. Люций ничего не сказал, но склонил голову в знак согласия.

– Отлично, – удовлетворенно кивнул Вортон. – Окружающим мы решили говорить, что ты собралась замуж за знатного вампира и до свадьбы он приставил к тебе телохранителя – чтобы не возникло ненужных вопросов. Тогда сейчас можешь отправляться в общежитие, а потом и в библиотеку за учебниками. Начало учебного года ты пропустила, но нагонишь без труда. К тому же занятия по некромантии начнутся только со следующей неделе. Расписание висит в коридоре, на физическую подготовку ты по-прежнему можешь не ходить, лекции можешь посещать хоть с сегодняшнего дня. Все, можешь идти.

Взглянув на свою правую руку, я сформировала простые чары невидимости, и обручальное кольцо пропало с пальца. Декан же устало потер переносицу и тоскливо покосился на кипу бумаг, которые изучал до нашего прихода. Но прежде чем он вернулся к ним, в дверь снова постучали, и в кабинет вошел магистр Лэшел, загоревший за лето и нисколько не утративший своего обаяния. Как и Вортон, Лэшел был одет в привычный фиолетовый балахон, длинные волосы собраны в хвост, оставляя открытым молодое, почти мальчишеское лицо, а в ухе качалась серьга – коготь мантара на цепочке. Но едва магистр увидел меня, как добродушное выражение словно стерли с его лица, карие глаза похолодели, и весь облик моего преподавателя стал выражать сдержанное презрение. Выдавив что-то в ответ на мое приветствие, он повернулся к Вортону и уже не обращал на меня внимания, будто меня не было.

Да уж… Со всеми этими треволнениями последних месяцев я и забыла, что я в первую очередь трейхе Этари, и преподавателям теперь об этом известно… И если Лэшел, который всегда неплохо ко мне относился, так резко отреагировал на мое появление, как поведут себя светлые маги, обычно не отличающиеся излишней сдержанностью?

Обидно, конечно. Лэшел мне нравился, и его неприязнь задела меня сильнее, чем мне бы того хотелось.

Кивком Вортон разрешил нам с Люцием идти, и мы вместе покинули кабинет. Решив не тратить время, я сразу направилась в библиотеку, попутно показывая Люцию, где что находится. В факультетской библиотеке мне выдали очередную кипу книг, которую я решила изучить позже. Люций, не дожидаясь моей просьбы, подхватил почти всю стопку, оставив мне буквально пару томов, и мы отправились в крыло, где располагалось общежитие. Там мы вместе поднялись на нужный этаж и зашли в хорошо знакомую мне комнату, в которой я прожила весь первый курс. На письменном столе уже лежали учебники по прорицанию, а на стуле у кровати я заметила знакомый голубой плащ, но сама комната была пуста. Значит, Бьянка сейчас на занятиях. Люций положил книги на свободную половину стола – я в это время закрыла за нами дверь – и повернулся ко мне. Невозмутимое выражение пропало, и сейчас он казался скорее обескураженным.

– Что произошло? – хмуро спросил он.

– Мы просто отправились сюда на несколько дней пораньше, – буркнула я. Потом поймала взгляд Люция – высший вампир не мигая смотрел на меня – вздохнула и нехотя сказала: – Мы с Адрианом поссорились.

Люций вздернул бровь и прислонился к дверному косяку, скрестив руки на груди, но ничего не сказал, ожидая продолжения.

– Ну что ты так на меня смотришь? – сердито спросила я, не желая делиться подробностями. – Идеальных браков не бывает! Все иногда ссорятся!

– Ссорятся – это не разговаривают друг с другом в течение максимум пары дней или что-нибудь в этом духе, – наконец соизволил уточнить мой учитель. – А не скоропалительно отправляют в другую страну.

Неразговорчивость Люция была мне хорошо известна, но именно сейчас это выглядело так, что уйти от ответа представлялось невозможным. Впрочем… Я теперь не имею понятия, как сложится моя дальнейшая судьба, и уж Люций имел право знать, во что ввязался.

– Если говорить кратко, то я с сегодняшнего утра нахожусь в опале. – Я вздохнула и села на край своей кровати. – Точнее, со вчерашнего вечера.

– Могу я узнать причину? – с безукоризненной вежливостью осведомился вампир, поскольку я снова замолчала.

– Нет, – поморщилась я. – Ты мне все равно не поверишь. Даже Адриан не поверил…

Больше про Лэнгстона я говорить точно не буду, поскольку нового потока недоверия и злости от близкого человека я точно не выдержу. На последних словах голос вдруг сорвался, и в резких чертах Люция мне вдруг почудилось сочувствие. Это было еще хуже, и я, собрав волю в кулак, сказала:

– Можешь идти обживаться. Тебе же надо посмотреть, куда тебя поселили…

Он понял меня правильно и не стал возражать. Коротко поклонился и бесшумно удалился, так что я даже не услышала, как закрылась дверь.

Глава 4

После ухода Люция я еще некоторое время бездумно сидела на кровати, глядя в окно, в котором можно было увидеть только голубое осеннее небо. Но потом мне вдруг пришло в голову, что сидеть и страдать можно сколько угодно, но делом заняться все-таки нужно. Все же в академию я приехала учиться, так что нужно смело приступать к учебе хоть сейчас. Адриан же… Ну, подождем пару дней, он остынет и будет готов поговорить со мной начистоту. Не могла же эта ссора разрушить все, что между нами было, наш брак, в конце концов…

Неприятную мыслишку, что все не так просто и обычные бытовые ссоры не заканчиваются ссылкой, я затолкала подальше.

Разгладив покрывало на кровати, я принялась разбирать вещи. Одежду повесила в шкаф, сарды, как и в прошлом году, спрятала под кровать. Шерстяной плащ повесила на крючок у двери, а затем переоделась в любимые рубашку и штаны. Нет, красивые платья и драгоценности – это, конечно, замечательно, но длинные юбки невероятно мешают ходить, а уж о том, чтобы в них бегать, даже говорить не приходится…

Ах нет, прошу прощения. Я же королева, мне бегать уже по статусу не положено!

Да, может, ты и королевой уже не станешь, язвительно сообщил внутренний голос. Вот решит Адриан окончательно, что ты лгунья и клеветница, и до коронации дело тогда вообще не дойдет! Будешь и дальше бегать от своих врагов сколько твоей душе угодно!

Мрачно усмехнувшись, я накинула фиолетовый балахон и подсела к столу, где лежали принесенные из библиотеки учебники. Из старых дисциплин остались все, кроме истории магии, новых предметов не добавилось, но старые заметно усложнились. Так, открыв учебник по теории магии, я убедилась, что магистр Плиний в прошлом году не соврал и со второго года обучения студенты переходили к более подробным вещам – книга изобиловала схемами связок и блоков, из которых создаются плетения, в самых разных комбинациях. Учебник лечебной магии меня заинтересовал мало – едва пролистнув его, я убедилась, что ничего сложнее лечения ожогов второй степени там нет. А вот некромантия меня неожиданно увлекла, поскольку вместо надоевших проклятий нам в этом году предстояло перейти к более некромантским вещам вроде поднятия зомби. Кстати, интересно, кого назначили на должность декана факультета некромантии? И кто будет у нас преподавать ее в этом году? Вортон, кажется, сказал, что занятия начнутся только со следующей недели… Значит, долговязого аспиранта Моргана у нас больше не будет?

Из приоткрытого окна начали доноситься голоса, во дворе академии показались разноцветные фигуры студентов, и из коридора тоже послышался шум – занятие закончилось. Студенты на улице начали неторопливо разбиваться на группы и располагаться на перемену прямо там – кто на траве, кто на скамейках, – чтобы насладиться последними теплыми днями. Еще через несколько минут дверь комнаты распахнулась и внутрь впорхнула невысокая русая девушка в синем балахоне прорицательницы. В руках она держала несколько книг и продолжала весело переговариваться с кем-то из своих друзей, кто оставался снаружи. Заметив меня, она внезапно остановилась, а ее рот сложился в идеально ровную букву «о».

– Привет, Бьянка. – Изумление на ее лице было настолько забавным, что я не сдержала улыбки.

Решительным движением она закрыла за собой дверь, отрезая нас от голосов и топота в коридоре, а затем повернулась ко мне, улыбаясь во весь рот.

– Корделия! – Мы обнялись, а затем она недоверчиво покачала головой. – Поверить не могу, что ты здесь! А я все думала, почему ко мне никого не подселяют… Так ты решила учиться дальше?

– Точно.

– Но разве ты не должна заниматься делами, которые… – она сосредоточенно хмурила брови, подыскивая подходящие слова. – …которые больше соответствуют тебе по статусу?

Я постаралась улыбнуться как можно безмятежнее и пожала плечами, не желая сразу рассказывать о возникших проблемах. Судя по тому что Бьянка ни на секунду не усомнилась в моих словах, у меня получилось вполне убедительно.

– Я рада, что ты вернулась, – искренне сказала она. – А Кейн? Он будет учиться дальше?

Я и забыла совсем, что с Бьянкой в последний раз мы виделись на моей свадьбе и соответственно ей было неизвестно о переменах, которые произошли в жизни нашего с ней общего друга… Да и вообще знает ли она о том, что произошло в Дионе две недели назад?

– Знаю, – заверила меня подруга, едва я задала последний вопрос. – Сложно было бы скрыть от постороннего внимания покушение сразу на две королевские семьи, так что даже в Аркадии известно, как вы воевали с Арлионом Этари.

– Кейн стал вампиром, – сообщила я, мельком подумав, что такие события, как нападение армии зомби и частично разрушенный королевский дворец, и в самом деле не могли не стать достоянием гласности. – Теперь он темный и, следовательно, не может учиться дальше на целителя. Сейчас он повез свою невесту знакомиться с родственниками в Шалевию и в академию больше не вернется.

Бьянка прошла мимо меня и положила книги на стол, а затем до меня донесся отчетливый вздох.

– Жаль, – нехотя сказала она. – С ним было интересно. Да и весело тоже.

Я удивленно на нее посмотрела, не ожидая подобной реакции, поскольку даже не думала, что прорицательница может принять случившееся так близко к сердцу. Заметив мою высоко вздернутую бровь, Бьянка хмыкнула.

– Не пойми меня превратно, – сейчас она выглядела уже совершенно спокойной, – у меня не было к нему никаких романтических чувств, и я рада, что он счастлив. Но, согласись, без него учеба будет уже не та.

Ответить мне помешал раздавшийся стук в дверь, за которым последовал возникший на пороге Люций. Дорожного плаща на нем уже не было, зато за спиной можно было разглядеть легко узнаваемые рукояти сардов – мой учитель решил сразу приступить к своим прямым обязанностям… Что ж, будем надеяться, что местные к моему телохранителю быстро привыкнут – мысль вихрем пронеслась у меня в голове, когда я увидела, как Бьянка вздрогнула и с нескрываемым удивлением уставилась на высшего вампира. Представив их друг другу и объяснив, зачем в академии Люций, я убедилась, что почти за два десятка лет, проведенных в должности оружейника, вампир не утратил хороших манер: Бьянку он поприветствовал учтивейшим поклоном. При этом мечи ему нисколько не помешали, высокомерия не было ни капли, и в столь галантного кавалера влюбиться можно было за один лишь поклон. Интересно, почему в Дионе Люций всегда держался отстраненно и никогда не пытался очаровать наших дам?.. Да у него от воздыхательниц отбоя бы не было!

Когда с церемонией знакомства было покончено, Люций поинтересовался, когда я намерена приступить к учебе. Я сообщила, что прямо сейчас, но, когда Люций изъявил готовность проводить меня на занятия, добавила, что сначала было бы неплохо узнать свое расписание, которое на пути в общежитие посмотреть забыла. Бьянка в это время заметила, что перерыв перед следующим занятием почти закончился, а ей еще надо добраться до факультета прорицателей, и убежала.

К моему глубокому удивлению, мы с Люцием за оставшиеся десять минут успели заскочить в центральный корпус посмотреть расписание, вернуться в общежитие за учебниками и дойти до стихийного факультета, где у нас сейчас должно было состояться занятие магистра Виттории. Уже в крыле стихийников, когда до нужной аудитории осталось около десяти метров, меня вдруг окликнули, и я увидела показавшихся из-за угла моих одногруппников, которых не видела два с половиной месяца. Сразу же убедилась, что никто из студентов боевого факультета не узнал о том, кто я на самом деле, и наша встреча вышла удивительно теплой, даже со светлыми магами. Все они – и непосредственный Олаф, и Сид, искусно работавший с тонкими потоками магии, и белокурая травница Луиза, и длинноносая добродушная Кадма, и Марк со шрамом на щеке, и Жан с Ником, вечно попадавшие в переделки, – нисколько не изменились за лето, только загорели, и казалось, что мы расстались всего несколько дней назад. Я даже успела ощутить мимолетное чувство ностальгии при мысли о том, насколько проще мне казалась жизнь в прошлом году, когда мы только начинали учиться вместе. Впрочем, первые минуты встречи прошли несколько скованно: внимание студентов сразу же привлек к себе Люций, который держался в нескольких шагах от меня, и его совершенно невозможно было принять за ученика или преподавателя. Сначала и мужская, и женская половины нашей группы посмотрели на него с одинаковым недоумением, а потом парни перевели задумчивые взгляды на меня, в то время как девушки продолжали смотреть на вампира, но уже с нескрываемым интересом.

В аудиторию с нами Люций не пошел, а остался дежурить в коридоре. Виттории еще не было, и мы быстро расселись по своим местам, но едва я достала из сумки учебник, как ко мне с двух сторон сразу подсели Луиза и Кадма. Я удивленно воззрилась на них, не ожидая такой слаженности от девиц, которые всегда избегали общества друг друга, но сейчас напрочь позабыли о взаимной неприязни противоположных магических сторон.

– Эржебета, а кто это был в коридоре? Он тебя охраняет? – Глаза у обеих горели от любопытства.

«Ну и ну», – только подумала я, покачав мысленно головой. Хотя чему я, собственно, удивляюсь? На фоне обитателей академии, большинство которых составляют либо студенты примерно нашего возраста, либо магистры возраста гораздо более почтенного, Люций и впрямь выделялся. Есть еще, конечно, магистр Лэшел, но это скорее исключение, да и своим положением преподавателя, насколько мне было известно, он не злоупотреблял и связей со студентками не заводил, а потому появление нового мужчины, не имевшего никакого отношения к академии, да к тому же такого интересного, не могло остаться незамеченным.

– Точно.

– А еще по академии ходят слухи, что ты собираешься замуж за кого-то очень знатного, – продолжила Луиза, поедая меня жадным взглядом, а затем посмотрела на мою левую руку. Но ничего заслуживающего внимания она там не обнаружила – помолвочного кольца не было, а обручальное было надежно скрыто иллюзией невидимости. Впрочем, и будучи видимым, оно вряд ли бы удостоилось интереса: ведь это был простой золотой ободок без каких-либо украшений и даже без бриллиантов. Однако присутствие Люция должно было лучше какого-либо кольца убедить окружающих, что пекущийся о моей безопасности богатый жених в природе все же имеется.