Кровь алая и кровь серая

Кровь алая и кровь серая
Анастасия Войно-Ясенецкая

Наступили тёмные времена для Миринии. Страна почти полностью уничтожена захватчиками, Рэй совершил предательство и пропал без вести, Саша и дети погибли. Неужели надежды больше не осталось?

Кровь алая и кровь серая

Анастасия Войно-Ясенецкая

© Анастасия Войно-Ясенецкая, 2020

ISBN 978-5-4498-0226-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Кровь алая и кровь серая.

Бесподобному А. Т. – «земному воплощению» капитана Рэя

Глава 1. Под тёмным небом

К блок-посту на Луррском тракте медленно приближалась женщина, одетая в длинное серо-зелёное платье. Она спотыкалась, путаясь в подоле, словно носила такую одежду нечасто. Волосы и большая часть лица путницы были скрыты иссиня-чёрным платком, виднелись лишь глаза. Чуть позади неё шёл худой темноволосый мальчик лет двенадцати, с небольшим мешком за плечами.

– А ну, стой! – один из охранников вскинул ружьё, уперев его женщине в грудь. – Куда это намылилась?

Незнакомка остановилась, оглядев стражей. Их было четверо: все, как на подбор – коренастые, рыжебородые, с синей кожей.

– Я Ния Рин, это мой сын Томас, вот наши документы, – негромким спокойным голосом ответила женщина, доставая из кармана бумагу. Охранник взял её и принялся придирчиво изучать.

– Так, значит, ты замужем? – произнёс он после недолгого молчания. – А где муж твой?

– В Лурре, работает на заводе начальником цеха. Нас эвакуировали во время волнений три месяца назад, а он остался. Но сейчас там всё успокоилось, и мы с сыном вернуться решили.

– А это точно пацан? – второй охранник, опершись на шлагбаум, смерил Томаса презрительным взглядом. – А не девка стриженная? Может, проверим?

По новым раттанийским законам, женщина старше пятнадцати лет не имела права появляться на улице без сопровождения мужа или любого другого родственника-мужчины. Наказанием была смертная казнь на месте, без суда и следствия.

– А было бы неплохо! – расхохотался третий охранник, облизав мундштук длинной трубки, которую курил. – Молоденькая девственница сейчас оказалась бы очень кстати! Да и ты, – он выпустил несколько колечек дыма в небо, – хоть и старовата, но тоже сгодишься! Как насчёт того, чтобы задержаться в пути на часок-другой?

– А ну, прекратить! – четвёртый страж – видимо, начальник всех остальных – встал, положив ладонь на рукоять изогнутой сабли, висевшей у него на поясе. – Раттанийские женщины – все, как одна, грязные блудницы! Спать с ними – всё равно что с животным! Совсем себя не уважаете! А ты, – повернулся он к Ние, – живо шуруй отсюда вместе со своим ублюдком, пока мы добрые!

Женщина покорно кивнула и, схватив за руку сына, быстро прошла мимо стражей. Один из них не удержался и смачно ударил Нию ладонью по бедру. За что тут же получил оплеуху от начальника. Томас стиснул зубы, ноздри его раздувались от злости, но мать крепко сжала запястье сына и прошептала: «Не надо».

Под звучный гогот стражников Ния с Томасом скрылись за поворотом. Пройдя пару вёрст по пустынному тракту, они свернули в лесок. Ния устало опустилась под куст и достала из сумки флягу.

– Пить хочешь? – спросила она сына. Тот, опершись плечом о толстое дерево, покачал головой. Женщина стянула с головы платок, открывая бледное скуластое лицо с россыпью веснушек на носу и щеках.

– Кажется, прорвались, – выдохнула Василина Готтентойл и сделала несколько глотков. – Эрвин, ты не устал? Сядь, отдохни.

– Да как-то не хочется, – проворчал Эрвин. – Мам, а как ты думаешь, отец действительно в Лурре?

– Хочется верить, – Василина положила флягу обратно в сумку. – По крайней мере, последнее письмо от него пришло оттуда. Я надеюсь, что Тиль жив. Иначе, я уже и не знаю, на что нам ещё рассчитывать…

И она подняла взгляд в низкое грязно-жёлтое небо, которое медленно затягивали густые чёрные тучи.

*

…Семь лет назад владычеству Китрэлла в Раттании пришёл конец. После того, как по стране разнеслась весть о падении Вэллурима, гибели Хинрэрра и бегстве найзардов, в остальных городах поднялись восстания. Смута была недолгой – в отсутствие Амэнильфе правительственные войска не особо горели желанием отстаивать прежние идеалы. Несколько месяцев спустя в Раттании прошли выборы. Главой государства стала Нхела Нэргери, соратница Рихарда Бирецки. Сам он довольствовался ролью советника. Раттания тут же заключила мир с соседями, а оккупированные земли – Белотания, Дивосенье и некоторые другие – получили независимость в рамках Раттанийского союза.

По совету Рэя ван Оггенберга госпожа лидер Нхела Нэргери решила перво-наперво разобраться с Назардимией. Она всерьёз опасалась, что ящеры-найзарды могли затаиться там, но дворец Эрр-Херимов оказался пуст. Похоже, они сбежали вслед за своими раттанийскими сородичами.

В самой Назардимии царили голод и разруха. Верховный энран – глава местной религиозной общины – приветствовал послов из Раттании со слезами на глазах. Он рассказал, что назардимцы живут в нечеловеческих условиях, что ящеры выжали из страны все соки, и что единственным утешением для несчастных людей остались лишь молитвы. Местные жители исповедовали веру в Двух Богов – Пса и Кабана – и были весьма религиозны. Энраны от имени всех назардимцев попросили у Раттании помощи. Они хотели, чтобы нескольким местным жителям разрешили отправиться в Вэллурим и другие города для обучения. Вернувшись, они смогли бы поднять Назардимию из руин. Нэргери без колебаний согласилась. Вскоре первые назардимцы прибыли в Раттанию.

Приезжие были скромны, тихи и вежливы. Они не только старательно учились, но и охотно принимались за любую, даже самую грязную и непрестижную работу, не требуя большой зарплаты. Но возвращаться на родину назардимцы не спешили. Более того, они запросили дозволения перевести в Раттанию свои семьи. Верховный лидер Нэргери не стала возражать – она втайне желала добиться авторитета в Назардимии и со временем распространить влияние и туда. Но вышло немного по-другому. Колонии назардимцев в Раттании росли, и за год количество приезжих практически сравнялось с местным населением.

И тогда к лидеру Нэргери явился один из местных энранов и попросил аудиенции.

– Как вы знаете, госпожа, – начал он свою речь, – вера играет огромную роль в жизни нашего народа. Именно Двое Богов помогли нам выжить в тяжёлые времена владычества найзардов, и они же указали нам путь на эту землю обетованную, которую мы нашли здесь, в Раттании. И мы бы хотели иметь возможность воздавать хвалу Богам и на новом месте.

– Насколько я знаю, участки под возведение храмов вам выделили, – с лёгким удивлением ответила Нхела. – Если вас не устраивают темпы строительства, я распоряжусь об ускорении работ и…

– Мы благодарны вам и ценим ваше содействие, – в голосе энрана прозвучало едва заметное раздражение. – Но я бы хотел поговорит о другом.

– Это о чём же?

– Об уважении, госпожа Верховный лидер. Мы хотим, чтобы вы уважали нашу религию.

– Кто-то оскорбляет вас? – Нэргери нахмурилась.

– Всё несколько сложнее, – энран скрестил тонкие длинные пальцы, и камень на его массивном перстне сверкнул красным. – Ваш образ жизни… Уж больно он идёт вразрез с нашими представлениями о добродетели… И людям не совсем понятно: как такие грешники, как раттанийцы… естественно, в их представлении… так вот, почему грешники живут так хорошо? Безусловно, мы стараемся объяснять, что добродетельные назардимцы рано или поздно отправятся в рай, где будут вознаграждены… Но сейчас… наблюдая за жизнью раттанийцев, наши люди испытывают… скажем так, дискомфорт. А ведь им и так непросто вдали от родины, понимаете?

– И… и что вы предлагаете? – Нэргери была растеряна.

– Не могли бы вы… ну… не запретить, а временно ограничить некоторые вещи… В тех местах, где проживают мои соотечественники… Чтобы им легче было привыкнуть.

– Так, и что же вам не нравится?

– Я не думаю, что вам интересно будет вникать в тонкости нашей религии, госпожа, – энран снисходительно улыбнулся. – Давайте я просто перечислю то, что для нас неприемлемо.

– Хорошо, я слушаю вас.

– Итак. Вот эти вещи противоречат нашим религиозным нормам. Паровые машины, вся ваша наука, светское образование и искусство, любая музыка, алкоголь, шумные праздники, открытая одежда, домашние животные… Полный список здесь, – энран протянул Нхеле внушительных размеров свиток. – Но главная проблема – это ваши женщины.

– Женщины? – Нэргери задумалась, покусывая губу. О ситуации на западном континенте она кое-что знала. На родине назардимки считались низшими существами – чем-то вроде скота. Убийство женщины даже не было преступлением. Им дозволялось работать лишь в качестве прислуги, и прав у них не было практически никаких.

– К вам, госпожа Верховный лидер, претензий быть не может, – энран провёл рукой по богато украшенной золотыми нитями бороде. – Для нас, конечно, дико, что женщина вообще занимает столь высокий пост. Но вы ведёте себя, по крайней мере, относительно достойно… Мы, разумеется, не можем вам ничего диктовать, но… Поймите меня правильно. По нормам вашей морали раттанийские женщины выглядят и ведут себя, возможно, и подобающе… Но наши мужчины, привыкшие к другому, воспринимают их как распутниц. А ведь многие из моих соотечественников разлучены с семьями, и вы же сами понимаете, что мужчине долго без женщины обходиться тяжело… Всякое может случиться. Я о безопасности раттаниек прежде всего забочусь. Пусть одеваются поскромнее хотя бы. И без мужчин своих пусть постараются лишний раз не появляться. Это ради их же блага, поверьте.

Нэргери сухо кивнула, дав понять, что аудиенция окончена. А на следующий день госпожа Верховный лидер издала указ, в котором повелела удовлетворить все требования назардимцев в полном объёме.

Раттанийцы поначалу пытались протестовать. Но неожиданно глава государства встала на сторону приезжих. Верховный лидер Нэргери приказала уважать назардимские обычаи. Несогласных сначала штрафовали, а потом стали и арестовывать. Одним из первых оказался Рихард Бирецки. Нэргери смертельно поссорилась с бывшим соратником.