Реквием для падающих звёзд…

Время отправления:23 июля 2019 г. 23:31.

– Ммм… Как бы я хотел увидеть эту улыбку. Если честно, я не верю в любовь, она через чур банальна. Слишком много к ней внимания. Но я обожаю небо и если ты хоть немного понимала из тех историй, что я тебе рассказывал, то ты поймешь насколько хорошо я к тебе отношусь.

Источник: Instagram

Время отправления:23 июля 2019 г. 23:33.

– Я понимаю. Серьезно. Говорила же тебе, что, возможно, именно твои истории про небо поменяли что-то во мне. Сейчас захотелось лежать где-нибудь на улице, где нет никого, смотреть на звезды и слушать твои истории, любые. И плевать на холод даже.

Источник: Instagram

Время отправления:23 июля 2019 г. 23:34.

– Лежа под звездным куполом с тобой, я бы не умолкал, говоря про звезды, но если бы ценой была улыбка на устах и подаренный твой поцелуй.

Источник: Instagram

Время отправления:23 июля 2019 г. 23:36.

– Я бы отплатила тебе и улыбкой, и поцелуем. Если ты не будешь умолкать. На самом деле, я так часто в последнее время улыбаюсь, что Марина думает, что я схожу с ума уже.

Источник: Instagram

Время отправления:23 июля 2019 г. 23:38.

– Ахах, а может так и есть. Нормальным быть тяжело и скучно. Все! Меня не туда несет, нужно ложиться спать. Уже скоро вставать, а как я днем буду с тобой разговаривать?

Глава 20.

Жизнь – за ночь.

Последний месяц лета незаметно взял все полномочия в свои руки и постепенно руководит моей жизнью. Уже три недели я нахожусь на работе в лагере, подарившим мне самое главное – надежду!

Вот так лежу и задумываюсь иногда о том, что жизнь непредсказуемая штука такая. Могла бы я подумать, что, поехав работать сюда снова, моя жизнь так радикально изменится. Наверное, нет. Это так странно и круто. Всю жизнь жить только для себя, никого не любить больше чем себя, только мелкого своего. Да, были отношения, и как мне казалось, что все круто, любовь, свадьба после универа и так далее…но сейчас понимаю, что это не то, там не было доверия, много недосказанности, а иногда откровенная ложь. Это так угнетает и только отдаляет. Сейчас мне действительно хорошо, даже не пугает неизвестность. Все переживания за тебя и подобные вещи будто что-то новое для меня, то чего я раньше не чувствовала. Жизнь началась заново. Я чувствую себя сейчас ребенком, который не умеет ни писать, ни читать. Меня нужно снова всему учить, и каждая новая ситуация – это удивление происходящему. Я кайфую от этого. Что вы сделали со мной, Владимир Александрович? Говоришь, я тебя поменяла? Ну не знаю, я бы поспорила. Мне так сложно говорить об этом, но сейчас очень легко. Я даже не пытаюсь подобрать слов.

Деревья замерли в предвкушении чего-то великого. Малейший ветерок колышет и без того изможденные от жары деревья. В окне виднеются лишь кроны и слышаться детские крики. Особое умиротворение от последнего рабочего дня этим летом, толи от того, что у меня сегодня выходной, толи от того, что сегодня приедет Вова и пусть и ненадолго, но вырвет меня из этого трехнедельного омута. Он уже приезжал ко мне в лагерь, но всего на пару часов. Даже эти пару часов сделали меня самой счастливой.

С самого утра я уже собрана и жду своего кавалера. Странно? Если честно, плевать! Кажется, что я ждала его все двадцать лет своей жизни и ещё пол дня подожду.

Детский гам, все куда-то спешат. Мне же кажется, что вся жизнь вокруг меня остановилась. Не в том смысле, что мне плохо живется, нет, я ощущаю себя самым счастливым человеком. Осознание этого пришло после того, как в течение всего потока мы все-таки пришли к тому, что мы хотим быть вместе. Ещё вчера ты не знала этого человека, а сегодня ты строишь с ним отношения. Язык не поворачивается назвать наш союз как-то иначе, как это сейчас модно «Мы встречаемся!». С течением времени ты понимаешь, что это клеймение, иначе я не могу это назвать, ничего не значит. Мы просто сначала играем в любовь, а потом она в нас! Но уже без каких-либо чувств и эмоций. Я знаю, потому что именно этим я и занималась на протяжении шести лет. При этом я бы ничего не поменяла в своей жизни. Именно мое прошлое сделало меня такой какая я сейчас, а сейчас я счастлива и чувствую себя свободной.

Все приходит не с опытом, а с нужным человеком. Наше общение я хочу назвать отношениями, и, возможно, буду права. По крайней мере хочу оказаться правой.

Время неумолимо близится к вечеру, ладошки потеют, неумолимость встречи близится и щекочущее чувство внутри переполняет.

Звонок, потом ещё один. Это Вова! Услышав в трубке долгожданное: «Я тебя уже жду!», я пулей метнулась к пропускному пункту.

Увидеть вдали уже до боли знакомый силуэт, оказалось самым лучшим подарком, за эти три недели. Улыбка не сползала с моих губ на протяжении всего вечера.

Пройдя между двумя песчаными холмами, мы остановились на берегу озера, которое раскинулось перед нами полотном, блещущими потускневшими красками. В нем как в зеркале отражались живописные берега и огромная, желтоватая луна, бросавшее нежные блики на стоящие по берегам заросли камыша. Гладь воды принимала цвета, которые услужливо преподносило ей все вокруг: здесь была и потускневшая от вечера синь нависшего неба, и болотисто-зеленоватые тона прибрежных кустов, и желтое золото лунных лучей, в нем отражалась листва всех мыслимых и немыслимых цветов, но над всем этим преобладала небесная гладь того неповторимого оттенка, который бывает только над этим местом. Все это делало озеро достойным кисти художника.

Прохладный ветерок обволакивает каждый сантиметр наших тел. Мы сидим так близко друг к другу, что разговоры сами напрашиваются. Казалось бы, с этим человеком я могу разговаривать ночи напролет, о чем угодно. Периодически перевожу взгляд с огромной луны, сияющей только для нас этой ночью, на своего собеседника и искренне не могу найти в нем ни одного изъяна. Один лишь страх присутствующий во мне не дает мне успокоить свою внутреннюю, маленькую девочку – это страх не взаимности.

Немного опьяненное состояние туманит разум и заставляет сердце бешено колотиться. От озера повеяло холодком и мы плавно переместились в машину.

Было еще не поздно. Пальцы Владимира скользнули по стройной шее, губы нежно прикоснулись к виску. Этого было достаточно, чтобы у меня закружилась голова.

Я хотела запомнить каждую минуту этой ночи, каждый поцелуй, каждое прикосновение его рук и губ, раствориться полностью в его страсти, отдаться ему без остатка, дарить ему удовольствие и слышать его прерывистое дыхание, его хрипловатые стоны.

– Амм…

Этот отрывистый шепот вырвался у нее непроизвольно и был скорее похож на тихую мольбу, чем на протест.

Он поднял голову. Растерянность и страсть были в его зеленых глазах, пытливо вглядывавшихся в мое вспыхнувшее лицо.

– Ты хочешь, чтобы я прекратил? – хрипло выдохнул он.

Я силой затрясла головой. Нет же, нет. То, чего я хотела, было невозможно выразить словами.

Улыбка, тронувшая его глаза, была какой-то неживой, и все же, прежде чем он опустил ресницы, я заметила, как в темных глубинах огромных зрачков сверкнуло удовлетворение. Его теплое дыхание, скользившее по коже, поднимало во мне жгучие волны возбуждения.

Владимир стянул рукава легкого летнего комбинезона с мои плеч, и одежда стала спадать. На какое-то мгновение она задержалась на бедрах, сделав меня похожей на ожившую статую, ноги которой задрапированы черной тканью. Владимир пристально смотрел на меня, переводя взгляд сверху вниз, не оставляя без внимания ни один изгиб моего тела. Потом тот же путь проделали его руки. С груди они скользнули на талию, обхватили бедра и вместе с падающим комбинезоном спустились по ногам на пол машины.

Выражение лица спутника было таким, словно он испытывал сильную боль. Глядя на него, я почувствовала, что со мной творится что-то странное. Где-то в глубине сердца рождалась трепетная нежность. Никогда в жизни я не испытывала такого удивительного желания, которое охватило сейчас – отдать себя. Я хотела его, хотела делать то, что ему нравится, хотела быть такой, какая была ему нужна.

Его настойчивые пальцы требовательно сжали мои бедра. Положив руки ему на плечи и закрыв глаза, я запрокинула голову, и сверкающая волна волос упала мне на спину. От влажного и жаркого прикосновения его языка, кружившего вокруг соска, у меня перехватило дыхание. По мышцам плоского живота пробежал огонь наслаждения. Я почувствовала его дыхание, и весь мир вдруг перевернулся с ног на голову. И меня понесло куда то далеко-далеко, в не отмеченную ни на какой карте страну, которой правят только чувства.

Очень тщательно, ни на секунду не отрываясь от своего занятия, он исследовал подвижные складки кожи. Он требовал ответа, побуждал ее, умоляя ответить. Пальцы забрались в его волосы, стали перебирать их.

Из груди вырвался тихий, протяжный стон. Ногтями я непроизвольно впилась в его кожу и, только через несколько секунд осознав это, разжала пальцы. В ответ на это невольное движение Вова еще сильнее сдавил мои бедра, словно хотел, чтобы они влились в его ладони.

Нахлынувшее наслаждение было таким острым и неистовым, что дыхание, голос и вся эта ночь слились воедино и стали уплывать куда то. Тело изогнулось, руки ослабли, по безвольно разжавшимся пальцам пробежали иголочки тока.

Тело звало его, и он, ощутив призывное биение ее сердца, ответил на этот зов. Я вдруг почувствовала, что схожу с ума от этого приступа возбужденной страсти, сжигавшей все тело. Разве можно было удержать это буйство внутри себя и сохранить рассудок? Этому неистовству чувств нужен был выход, и если Владимир не поймет это и не соединится со мной, я взорвусь.

Он пришел на помощь, одним рывком сняв белую футболку. Я пыталась расстегнуть ему ремень, но пальцы дрожали, и Вова, осторожно отведя в сторону мою руку, справился с пряжкой ремня сам. Щелкнула кнопка на поясе брюк, и заскользила вниз «молния».

Я хотела его, хотела безумно. В момент наивысшего блаженства мы слились в едином движении, едином порыве. Наше единство было теснее, чем просто прижавшиеся друг к другу тела, глубже, чем жаркие вдохи, тихие, страстные мольбы и гортанные, хрипловатые звуки несказанного наслаждения.

«За эту ночь можно отдать жизнь!» – пронеслось титрами в моей голове.

Время, проведенное вместе, пролетело настолько быстро, что я даже не успела опомниться, как вернулась обратно в лагерь. Радовало только то, что завтра я уже вернусь домой и появиться возможность видеть Вову намного чаще.

Глава 21.

Рядом с тобой и вечности мало.

Всю ночь я спала как убитая. Не удивительно, ведь наша первая ночь расставила не все, но многое по своим местам. Такое чувство внутреннего удовлетворения не посещало меня очень давно, если никогда.