Уникальные методы писательского мастерства

Уникальные методы писательского мастерства
Анастасия Прановна Янч

Начинающему писателю будет интересно узнать, как за два года можно написать 6 книг, издать и продать свои произведения. Автор рассказывает о своём пути становления литератором. В данной книге читатель найдёт ответы на вопросы: что можно писать, как и где заниматься творчеством, а также на другие, волнующие каждого молодого писателя вопросы.

Уникальные методы писательского мастерства

Анастасия Янч

© Анастасия Янч, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вступление

Кому это нужно?

Сегодня Сочельник, завтра Рождество Христово. Считаю символичным начать книгу в такой день. Это удивительное совпадение бросилось мне в глаза, когда я написала дату.

Справедливости ради надо сказать, что работа над книгой началась гораздо раньше. Почти полгода я писала план будущей книги. И вот сегодня решила, что все основные моменты продуманы, наступило время для работы над текстом.

Прежде всего – зачем эта книга мне? Странный вопрос? Ничуть.

Каждый писатель выкладывает на бумагу собственные мысли. Зачем? Избавляется от ненужного мусора в голове? Ну, если это мусор, то кого же он заинтересует, кроме мусороуборочной техники, а я пишу для людей с хорошим интеллектом, творческих, беспокойных – одним словом…, в общем, для писателей. Пусть пока это ученик…, завтра он станет мастером. Обязательно станет, если продолжит обучаться.

Эта книга нужна мне, чтобы поделиться своими «секретами». Последнее выражение взято в кавычки, да, всё правильно, нет никаких секретов. Возможно, я интуитивно попала на волну удачи, и за полтора года написала три книги, за несколько месяцев издала их, а попутно ещё издала книги сказок, написанных ранее. Однако, читателю после прочтения этой книги станет понятно, что интуиция, если и появилась, то вслед за неустанной работой. А ещё раньше родилось страстное желание писать и видеть свои произведения на книжных полках магазинов.

Несколько слов о себе. Я учительница. Преподаю физику в гимназии. Мне далеко за 30. Мои сыновья уже построили собственные дома. Мой муж – бета-ридер всех книг и статей, которые рождаются из-под моего пера. Я знаю свой род до прадедушек, и что интересно, среди предков нет ни одного писателя. Всё, чего я достигла, результат обучения и труда. Простая схема: хотеть – узнавать – применять, и никаких чудес.

Книга структурирована не совсем обычным образом, во время повествования я отвечу на вопросы «Что я пишу?», «Где?», «Как?», «Почему? Кому это нужно?».

На последний вопрос я уже ответила. Начинать с конца, оригинально, неправда ли? Но ещё занимательнее от хвоста перескочить к голове. Только оригинальность и занимательность тут ни при чём. Конец, соединённый с началом, или лучше хвост с головой – это круг. А у круга нет ни начала ни конца. От какой точки ни двигайся, с пути не собьёшься.

Что?

Итак, вопрос первый – «Что я пишу?» Этот вопрос коренной, ибо зачем знать где?, когда? и почему?, если не известно что?

А теперь к делу.

Детские стишки

В детстве я любила сочинять. Иногда мне за это, грубо выражаясь, «влетало». Я часто своими выдумками заменяла правду, там, где этого делать не полагалось. «Профессиональный враль» из меня не получился, и я этому очень рада. Но придумывать истории люблю до сих пор.

Записывать же я стала не сказочные истории, а стишки. Они рождались в юной голове легко и часто. Многие так и остались не записанными по причине тогдашнего неумения держать ручку или карандаш. Из этого следует, что слова в рифму складывались задолго до школьного возраста. Этих своих «поэтических шедевров» я не помню, но уверена, что они были.

Первые стишки в письменном виде я послала в «Пионерскую правду». Из редакции пришло письмо со списком книг, которые мне рекомендовали прочитать. Это не были книги о поэзии или о писательском мастерстве, это были обычные детские книжки – «Тимур и его команда», «Незнайка на Луне», «Дети Гватемалы» и другие. Я была очень рада письму, несмотря на то, что мои стишки так и остались неопубликованными. Мне было важно, что меня заметили, про меня не забыли и не раскритиковали.

Желание сочинять росло с каждым годом. И вот я уже читаю свои творения родителям. Отец меня хвалит. Он верил в мои способности, по крайней мере, отец ни разу не сказал «Чепуха! Займись чем-нибудь серьёзным». Отец пользовался у меня большим авторитетом. Он необыкновенно много читал и обладал феноменальной памятью. Свою любовь к книгам передал детям.

Поэта из меня не вышло, но писать я люблю, иногда слова рифмую. Искренне благодарю отца за сдержанность и веру в меня. Он был первым моим критиком, очень тактичным, дипломатичным настолько, что я и не замечала критики. Не помню выражений «Плохо!», «Неправильно!», «Некрасиво», «так не говорят» и подобных. Замечания делались в позитивной форме, поэтому я была уверена, что он меня хвалит. Эти первые свои «произведения» я не сохранила, так уж получилось. Однако это были те дрова, которые сгорели сами, но согрели других. Я получила энергию, и эта энергия нарастала с каждым годом и не исчезла до сей поры.

Письма

Эпистолярный жанр сегодня не в моде. Современные молодые люди общаются по телефону, через скайп, посредством электронной почты, через социальные сети. Мы в своё время писали письма и подписывали поздравительные открытки.

Я обожала получать письма и с удовольствием отвечала на них. Сочинять истории в этом случае было не к месту. Требовалось подробно описать события, произошедшие за неделю или месяц. Я добавляла своё отношение к любому из случаев и свои чувства к адресату. Если письма долго не приходили, я садилась и писала снова. Каждый раз одни и те же явления описывались по-другому, менялись и чувства к человеку, который не торопился с ответом. Эпистолярный жанр так увлекал меня, что письма получались на нескольких тетрадных листах. Впоследствии, когда появились альбомы для письма, я писала свои послания только на белой бумаге, подкладывая под неё разлинованный лист.

Сначала я писала только родственникам. Благо для этого были созданы все условия – мы часто жили вдали от них. О наших невольных путешествиях по стране советов повествовать здесь не буду, это заняло бы полкниги, а, может, и больше. Скажу только, что частые переезды стимулировали желание к переписке.

В конце шестидесятых, когда мы «осели» окончательно, появились другие адресаты. Из «Пионерской правды» я узнавала адреса ровесников из далёких краёв – Казахстана, Молдавии, Сибири – и писала им о нашей пионерской жизни.

В пятом классе, с помощью учительницы немецкого языка, я писала письма девочке из Берлина. И сейчас помню её красивое имя – Марион. В письмах мы посылали друг другу почтовые марки, открытки с видом своих городов. Так общались многие подростки того далёкого советского времени. Переписка помогала узнавать мир.

Личный дневник

Дневники в моей жизни и писательстве сыграли большую роль.

Не помню точно, кто подсказал мне идею вести свой дневник, брат или отец, да это и неважно. Оба были для меня авторитетами, брат, так, вообще, был моим кумиром. Ну так вот, я прислушалась к совету, купила общую тетрадь и стала туда записывать все события и мысли. А было мне тогда тринадцать. Всем известная пора перехода из детства во взрослость. Чувства бурлили, как горная речка, мысли то мчались вперегонки друг с другом, то резко тормозили и делали крутой поворот, и всё это выливалось по вечерам на страницы тетради в оранжевом переплёте. Это была замечательная идея выплёскивать свой негатив на бумагу, а не оставлять в себе или, тем более «не бросать его в людей». Почему негатив? Потому что позитивных мыслей в подростковом возрасте у меня было мало, и они занимали одну, две строчки. Грустные же мысли, а порой даже отчаяние так и текли из меня непрерывным потоком. Кое-что из дневника «доходило до публики», девочки любят делиться секретами.

Куда девалась эта толстая тетрадка не знаю. Быстрее всего она нашла свой конец в печке. Тем не менее я благодарна приобретённому за время ведения дневника опыту. Сначала – это ежедневник, позже – еженедельник, а под конец своего существования дневник попадался мне под руки раз от разу, только тогда, когда не писать не могла. Эта неказистая тетрадка помогла мне глубже разобраться в себе и лучше понимать людей. Но, главное, он, как хороший тренажёр развил во мне желание часто писать. И пусть он лежал у меня в книжном шкафу неделями нетронутый, свою роль тренажёра выполнил исправно. Я каждый день писала что-нибудь помимо уроков. Привычка писать каждый день пригодилась мне в педагогической работе и в писательском деле.

Ещё одна заслуга дневника, как тренажёра – развитие умения писать ярко и грамотно. Сознаюсь, что словариком орфографическим я не пользовалась, но ошибок старалась не делать.

Отрядный дневник

Во времена моего пионерского прошлого существовало правило – каждому пионерскому отряду и каждой дружине вести свою летопись. О дневниках дружины я расскажу позже, а сейчас об отрядном дневнике.

Пионерскими отрядами в школе были классы. Например, 5а – «Отряд имени Павлика Морозова», 6а – «Отряд имени Зои Космодемьянской». Имя отряд выбирал общим голосованием, потом боролся за его присвоение и после того, как имя торжественно присваивалось, каждый пионер старался равняться на своего героя. Наш отряд носил имя Олега Кошевого, комсомольца-молодогвардейца украинского шахтёрского города Краснодон.

Эти подробности важны для того, чтобы те читатели, которые родились после распада СССР и гибели социалистической системы, понимали о чём я пишу.

Каждый отряд вёл дневник главных дел. Это был альбом, в котором пионеры записывали истории о своём участии в трудовых десантах (сборе макулатуры, металлолома, лекарственных трав), описывали свои пионерские огоньки, пионерские утренники и сборы. Одним словом – всё то, что не касалось учёбы, но было не менее важной частью школьной жизни подростков. Над каждым материалом работали несколько человек – учитель, председатель совета отряда, редактор дневника и художник. Мне выпадали в разные годы роль председателя совета отряда или редактора, который, к слову сказать, сам и писал все статьи в дневнике. Художник из меня, мягко говоря «так себе», поэтому иллюстрировали заметки другие ребята из нашего класса. Ну а роль учителя выполнял классный руководитель. Правда, к его помощи мы обращались очень редко, всё делали сами.

Дневник пионерской дружины

У советских ребят был и такой дневник. Дружина моей школы носила имя литовской партизанки Марите Мельникайте. Право вести летопись я получила, когда стала председателем совета дружины. Первое время наблюдала, училась, собирала материал для статей. Таким образом, работа председателя совета дружины сводилась к деятельности корреспондента. Разумеется, такой опыт обогатит любого писателя, но я в подростковом возрасте мечтала быть лётчиком. Однако опыт остался, и благодарю судьбу за такой щедрый дар. Задавать вопросы и терпеливо выслушивать ответы, заменять одни вопросы другими, если оппонент отказывался отвечать – это не каждому взрослому удаётся, а я научилась.

Самую большую пользу мне принесло чтение дневников пионерских отрядов нашей дружины. Там были не только сухие описания пионерских дел, но и репортажи с места событий (иногда очень весёлые), были стихи ребят, отрядные песни, речовки и девизы. И всё это «народное творчество» проникало в меня, чтобы потом помочь в педагогической работе, о которой в отроческие годы я думала меньше всего. Но в жизни бывают виражи и покруче.

После окончания школы и пединститута, я стала пионервожатой. Теперь уже я сама делала записи в летописи дружины, а помогали мне ребята-художники. Дневники получались содержательными и красочными, а моё мастерство писать оттачивалось с каждой новой статьёй.

Пионерский фонарик

Был в пионерской организации и такой орган. Те, кому за 40 помнят эти сатирические колонки на стендах в школьных коридорах. Критике и самокритике в советское время придавалось большое значение. «Пионерский фонарик», который выходил 1 или 2 раза в месяц служил средством высвечивания недостатков в пионерском коллективе – нарушения дисциплины, плохая успеваемость отдельных пионеров, лень и грубость. Надо сказать, что польза от этого безжалостного органа была немалая. Подросткам совсем не хотелось попадать в «Фонарик» и становиться комическим героем в течение целого месяца. Моя роль, как председателя совета дружины, а позже, как старшего пионерского вожатого, сводилась к контролю за регулярностью выхода «Фонарика» и к работе с пионерами, попавшими на страницы очередного выпуска, то есть к воспитательной работе.

Я и сама частенько писала юмористические статейки. Нельзя сказать, что меня за такое творчество любили, но уверенность в пользе критики поддерживала во мне стремление писать о двоечниках, лентяях и хулиганах. Статейки были маленькими, в десять предложений, и нужно было вместить туда и критику, и надежду, и совет. Поистине необходимо было писать так, чтобы «словам тесно, а мыслям просторно». Научиться такому искусству письма мечтает каждый, у кого руки всегда тянутся к перу. Сатирик из меня не вырос, но замечать недостатки и умение описать их и с юмором, и с болью, пригодилось мне сегодня для создания заметок в газету «Экспресс-неделя».

Комсомольский прожектор

Советское прошлое вычеркнуть из нашей жизни невозможно. Мы родились, росли, учились, начинали трудовую деятельность в советские годы. Моё писательство начиналось в те годы.