До нескорого, она же

– Вика вернулась?

– Целая и невредимая, – отозвалась тетя. – И рассказала все, что знала сама. Ох, Яна…

Она тяжело вздохнула и крепче прижалась ко мне.

И кто бы разглядел в нас двух ведьм? Тетю и племянницу, которым кое-что пришлось пережить – пожалуйста. Но не ведьм.

Чувства сильнее магии. Так говорят белые.

Но у нас, черных, наши чувства и есть наша магия.

Пусть и в тот хрупкий момент я совсем не чувствовала свою колдовскую душу.

– Ты знаешь про Янтарную? – спросила я шепотом, как будто боялась, что кто-то может нас подслушать.

– Я знаю, – отозвалась тетя.

– И знала до того, как все произошло?

– Да, – пробормотала она.

– Одной мне ничего не сказали, – не спрашивала, а утверждала я.

Тетя ослабила объятия, отошла на шаг и посмотрела в мои глаза своими, темными-темными:

– Мы скрывали это для твоего же блага, Яна. Не хотелось приносить тебе еще большую… боль.

– Конечно, – согласилась я. – Кто-то блокирует мне душу и отправляет на бой с нечистью. Кто-то скрывает, что у моей матери была младшая сестра, ведьма, сбежавшая от родителей! Конечно, – повторила я, распаляясь ещё больше, – зачем мне вообще что-то знать. Мне же всего лишь семнадцать лет, а это для того, у кого мозг с горошину, диагноз.

– Яна, – тетя покачала головой.

Зашумел осенний ветер, и я поежилась – на мне было только платье. Тетя заметила это и предложила:

– Пойдем в машину, Яна. Твое пальто нашли в парке, и Алексей уже отвез его домой.

– Я впервые вижу ее, эту твою машину, – заметила я. – Или и это мне тоже не следует знать?

Загалдели, спорхнув с ближайшего дерева, вороны.

Если уж я не могу доверять самым родным людям, кому я тогда вообще могу доверять?..

Я стояла, обнимая себя за плечи, и не двигалась с места.

Тетя внимательно смотрела на меня, и я бы сдалась, если бы прошло ещё немного времени. Но дверь той самой машины распахнулась, и на улицу вышел незнакомый мне мужчина.

В первое мгновение я даже опешила. Ибо я никак не ожидала, что в машине помимо тети будет ещё кто-то. Тем более, кто-то такой.

Издалека ему можно было дать лет сорок. У него были пшеничные волосы, на которых начинала проступать седина – точно сползала позолота, открывая серебро. И внимательное лицо. Он чем-то напоминал моего отца. Может быть, держался так же уверенно и чувствовал, что контролирует ситуацию.

Но не это так меня поразило.

А лазурные искры души, которые обычно белые маги вообще-то скрывают.

Белый маг в машине с моей тетей.

Я моментально вспомнила подслушанный разговор – и осознание захлестнуло меня удушающей волной.

Тетя обернулась назад и скривила губы в улыбке. Потом посмотрела на меня и произнесла:

– Ты хотела знать? Это его отец.

Это его отец.

Я знала. Ещё до того, как мне это сказали.

– А Пашка здесь? – спросила я. Хотя куда больше интересовало другое: а он знает?

– Пашка здесь, – ответила тетя. Ее глаза ответили на мой безмолвный вопрос «нет».

– И вы все меня ждете?

Она кивнула.

Белый маг стоял и смотрел на нас. Тоже ждал.

Я сделала шаг навстречу ему, и тетя тоже повернулась; четыре секунды – я считала, я люблю считать – и мы уже стояли возле машины.

– Здравствуйте, – отозвалась я, искоса взглянув на него.

– Здравствуйте, – спокойным тоном произнес он.

Глаза у него оказались Пашкины.

Или, если следовать хронологии, это у Пашки были его глаза.

– Яна, – представилась я.

– Виктор, – белый маг назвал свое имя в ответ. Из Пашкиного отчества… Он чуть опустил голову, будто намекал на свою душу, ничем не скрытую, и уточнил: – Вы удивлены, Яна?

– Я уже ничему не удивлена, – призналась я.

Мой Пашка – сын белого мага и черной ведьмы. Причем родился на свет он тогда, когда тетя и не подозревала о своей магической природе. Знал ли о ней этот… Виктор? Как они умудрились повстречаться? И где он пропадал шесть лет Пашкиной жизни?

В прежние времена я бы орала, как сумасшедшая, но люди меняются постоянно и безвозвратно. Поэтому я постаралась сдержать свой непомерный интерес.

Через стекло я заглянула внутрь машины.

Пашка словил мой взгляд и помахал рукой. Я помахала ему в ответ.