Новое рабство

Новое рабство
Анатолий Дмитриевич Барбур

Те, кто были студентами в советские годы, прекрасно помнят осенние поездки «на картошку» – так в народе называли сезонный сбор почти любого урожая. Но некоторые регионы СССР специализировались на другой сельхозкультуре – в Узбекистане учащуюся молодежь отправляли на хлопковые поля. И собиратели «белого золота» выполняли эту повинность с еще меньшим энтузиазмом, чем остальные. А все потому, что и труд хлопкороба очень тяжелый, и условия, в которых приходилось работать студентам, были далеки от идеальных. Автор недвусмысленно дает понять это уже в названии рассказа и на протяжении произведения раскрывает всю подноготную «белого рабства». Правда, в рутинных буднях находилось время и для веселья. И среди людей, включенных в порочную систему, встречались не только несправедливость, ложь и приспешничество, но и честь, взаимовыручка, настоящая дружба.

Анатолий Барбур

Новое рабство

Глава 1. Отправка на сельхозработу

Ранним сентябрьским пасмурным утром трамвай, покачиваясь из стороны в сторону и постукивая железными колёсами по рельсам, словно укачивал невыспавшихся пассажиров, едущих из района Юнус-Абад в сторону центра города. Подавляющее большинство из них привычным рейсом в будний день ехало на свою работу. Все были одеты повседневно, ничем особо не отличаясь друг от друга. Разве что кто-то – богаче, а кто-то – не очень.

Но три пассажира, державшиеся особняком на задней площадке, всё же выделялись своим видом из общей массы. Не то что они выглядели небрежно или грязно, но всё же не так, как все. В поношенных курточках и кирзовых сапогах. Рядом с ними лежали три больших тюка и стояли увесистые, туго набитые сумки.

Неопытному взгляду могло показаться, что это едут три представителя людей без определённого места жительства со своим скудным скарбом. Однако глазам ташкентцев подобная картина в начале осени была хорошо знакома. Пришла пора студентам отправляться на хлопковую кампанию добывать белое золото и делать великую страну богаче. Пассажиры смотрели на этих троих и понимающе улыбались им. Многие сами когда-то в молодости проходили через нечто подобное.

– А классно нам повезло в этом году с сигаретами, – радостно заявил Жора (так зовут одного из них), обращаясь к Денису.

– Ещё бы! Подфартило нам с ними в этот раз, – поддержал его тот. – Об этом можно было только мечтать. Если б нас не послали на работу на табачку, не получили бы мы тогда халяву с сигаретами и пришлось бы немалые деньги тратить на их покупку.

– Когда же вы оба избавитесь от этой дурной привычки? Прекрасно знаете, что курить вредно.– пожурил их Антон.

Буквально на днях администрация института выделила группу студентов после занятий на уборку строительного мусора во вновь построенном цехе ташкентской табачной фабрики имени Джахон Абидовой. Когда они закончили свою работу и направились к проходной, то по пути наткнулись на большую, расположенную под навесом кучу табака. Вместе с ним там находились и сигареты, какие порванные, а какие и нет. Девчата и некурящие ребята, те сразу ушли домой. «Зависимые» же остались отобрать себе из этой кучи нормальные и целые сигареты. При этом старались найти «Интер», «Ту-134» и тому подобное.

– Ну и дураками же вы были, когда в той куче выискивали лучшие марки. Хорошо, что мимо прошли работники и сказали, что они все делают из одной. Неужто это правда, – засомневался Антон.

– А чё! Запросто! Это же Узбекистан, – убеждал его Тоша.

Антон в силу своего старшего возраста и некоторого авторитета, негласно полученного благодаря службе в армии, взял на себя обязанности как бы «смотрящего» среди троих. Он среднего роста и худощавый. Волосы прямые русые. Родом из города, расположенного на берегу Каспийского моря. Службу проходил в Волгограде, недалеко от Мамаева кургана. За два года насмотрелся на статую Родины-матери. Характер уравновешенный. Вид серьёзный. После школы поступил на вечернее отделение нефтехимического института им. Губкина в своём городе. Параллельно с учёбой трудился на нефтеперерабатывающем заводе полтора года. Затем служил в армии. После неё поступил на дневное отделение института связи в Ташкенте.

Георгий ростом ниже Антона, но немного полнее его. Лицо у него было шире, чем у остальных двоих, и ему хорошо подходила не то что кучерявая, но очень волнистая шевелюра каштанового цвета. Родом Жора из Северного Казахстана. После школьной парты сразу сел за студенческую. В институт поступил по направлению совхоза. Заядлый радиолюбитель. Постоянно что-нибудь паяет.

Денис из того же города, что и Антон. В армии он не служил. Зато после школы успел поработать год водителем грузового автомобиля с кунгом на санэпидемстанции. Ростом такой же, что и Тоха, но телосложением крепче. Волосы прямые тёмные. Носил аккуратные чёрные усики. Характер у него уравновешенный и выдержанный. Вид серьёзный.

Все трое были однокурсниками. Проживали в районе Юнус-Абада в съёмной квартире одной вдовы, мужа-прапорщика которой сбила машина на глазах его малолетнего сына совсем недалеко от их дома. Это событие сильно травмировало психику мальчика. Траурное состояние надолго вошло в дом Анны – так звали вдову. Чтобы как-то скрасить своё гнетущее состояние, по её же словам, она и взяла на постой к себе троих студентов института связи. Благо в просторной четырёхкомнатной квартире места было много.

Жили они дружно. Завтракали и обедали обычно в студенческой столовой. Дома, на квартире, питались в складчину. Была у них общая касса, в которую все вкладывали по десять рублей. Как только деньги заканчивались, они снова пополняли её той же суммой.

Сейчас эти трое выглядели немного упитанными, так как на днях вернулись на учёбу из своих городов, где провели летние каникулы. Отъелись на домашних харчах – матери хорошо постарались, откармливая своих сыновей. Но эта упитанность обычно быстро проходила. После летних каникул сразу же парней ждала хлопковая кампания. Коротко, по-студенческому, эта страда называлась одним словом – «хлопок».

– Странное дело, – задумчиво сказал Антон, обращаясь к Денису, – мы с тобой не профессионалы, а подстригли друг друга совершенно одинаково. Как будто у одного мастера были. Коротковато, конечно, но зато не успеем зарасти шевелюрой к окончанию сбора хлопка.

– Это точно, – ответил ему товарищ, поглаживая рукой свою короткую причёску.

– И ещё раз очень тебя прошу, Дениска, не лезь ты во всякие сомнительные команды на хлопке, как в прошлом году. Чёрт тебя дёрнул стать летучим голландцем, – настойчиво уговаривал его Антон.

Год назад им не повезло с бригадиром, у которого были авантюристические наклонности. Он организовал особую команду из шестерых крепких парней, которых все называли летучими голландцами. Эти ребята по ночам уходили в свободные поиски небольших хирманов. Так назывались места скопления хлопка. Часто бывало, что другие бригады студентов, или сельских работников, или даже школьников скидывали свой сбор урожая, который не поместился в тележку, на землю. На другой день привозились пустые тележки, и хлопок с хирманов загружался в них.

Ночью этот неохраняемый хлопок становился лёгкой добычей летучих голландцев. За несколько ходок это белое золото они переносили в другое надёжное место и утром перегружали в свои тележки. Днём летуны спокойно отсыпались в кошаре. Каждый из них давал бригаде намного больше хлопка, чем кто-либо другой. Такое воровство называлось бомбёжкой.

Но сколько бы верёвочка ни вилась, а конец всё равно должен быть. Однажды ночью воришки попали в засаду и еле унесли ноги, но Денис успел засветить свой фейс. Пришлось ему потом скрываться от работников правоохранительных органов, которые, вместе с видевшими лицо похитителя, его разыскивали.

– Да ладно тебе! – ответил Денис Антону. – Всё же обошлось тогда.

Диалог три товарища были вынуждены временно прекратить, так как подъехали к нужной остановке возле родного института. Кое-кто из пассажиров участливо помог им выгрузить вещи из трамвая, и ребята, взвалив свои тюки с пожитками себе на плечи, медленно пошли к колонне автобусов, до которой надо было идти где-то метров сто пятьдесят.

– Ну вот уже и начинаем привыкать таскать тяжести. На хлопке тюки повесомее будут. Лиха беда начало. То ли ещё будет, – с наигранным оптимизмом сказал Жорик, – вперёд и с песней навстречу трудовым подвигам!

– Да! То и будет! Да ещё и не то! Как вспомнишь прошлые хлопки, так вздрогнешь, – сказал Антон, не разделяя этого оптимизма, – спины бы и пупок там не надорвать от таких тяжестей…

Вот она – довольно длинная колонна, состоящая из новеньких блестящих львовских автобусов. Все они были покрашены в один цвет и выглядели, как на параде. Но надо было ещё найти тот автобус, который был закреплён за нашей группой. И тут недалеко послышался вечно громкий голос Абдуллина:

– Ударим коробочкой хлопка по мировому империализму!

– Связистом можешь и не быть, но хлопкоробом быть обязан!

Он был мастером на подобные шуточки. Значит, там находится и вся группа, и то транспортное средство, которое она атакует своими вещами. Прошли ещё метров пятьдесят – и вот она, наша группа, и радостная встреча с ней. Кто пришёл раньше, уже успел в заднюю дверь загрузить свои тюки, тем самым заставив ими задние сиденья и примыкающие к ним полы.

Народ к автобусам всё подходил и подходил. Поэтому постепенно сзади образовывалась целая гора разного скарба, почти достигая собой потолка. Никто не подавал студентам команды поступать именно так с тюками, в которых были завёрнуты в покрывала матрасы, подушки, простыни и прочие принадлежности. Это была уже годами установленная традиция, передаваемая от старших курсов студентов младшим. При долгой дороге в джизакские степи желающие могли хорошо и с комфортом выспаться на этой мягкой горе, и многие так и поступали.

У всех было особое, приподнятое настроение.

– Ой, какие вы оба смешные с одинаковыми и короткими причёсками. Вас кто-то один подстригал? – весело воскликнула Ира, как обычно, потирая свои ладони о бёдра. Почему она так часто это делала, никто не знал. У каждого свои причуды.

– Ой, ты смотри, и правда! Прямо как под копирку! – вторила ей Алла.

– Да нет, – ответил Тоша, многозначительно переглянувшись с Олегом, – мастера у нас как раз были разные.

Ира и Алла, они сестры-двойняшки, но такие непохожие. И рост, и характеры абсолютно неодинаковые. Даже памятью друг от друга отличались. Ира быстро и легко всё усваивала, но после экзамена по любому предмету сразу забывала сданный материал. У Аллы было по-другому. Информацию она усваивала с трудом, но уж если запомнила, то надолго.

Антон как-то был с ними в одной бригаде по лабораторным работам. Штудировали втроём методичку, чтобы получить допуск от преподавателя к выполнению заданий «лабочки». Парень и Алла внимательно всё изучали. Ира в это время постоянно отвлекалась на посторонние разговоры. При получении допуска почти на все вопросы учителя отвечала именно Ирина, спасая тем самым бригаду от провала. После Антон спросил её, каким образом она могла всё запомнить, если не слушала того, что ей прочли.

– Ну так вы же читали! – удивлённо ответила она.

Мозг Иры работал, как магнитофон, исправно записывая информацию, не утруждая себя её обработкой.

Кое-кого из местных студентов, проживающих в Ташкенте, провожали родители. Как бывает в таких случаях, они давали своим любимым чадам последние отеческие наставления. Это не ешь! А это ешь! Это надевай! Когда жарко, снимай! Никогда далеко не уходи! Ночью хорошо спи! И ещё всякое другое в этом роде.

Наконец в рупор раздалась долгожданная команда:

– Всем садиться в автобусы! Колонна сейчас тронется!

Это прозвучало вовремя, так как начал моросить дождик. Благодаря тому, что автобусов было много, сидячих мест хватало на всех. И вот наконец вереница нашего транспорта медленно тронулась с места. Провожающие и отъезжающие напоследок махали руками и что-то кричали. Возбуждение достигло своего апогея. Даже когда уже прилично отъехали, эмоции ещё долго продолжали бить через край.

– До скорой встречи, родной и красивый Ташкент! До скорой встречи! Жди нас, скоро мы к тебе вернёмся!

Вот только встреча-то могла быть и не очень скорой. Всё зависело от достижения плана государством по сбору хлопка-сырца. А план был нешуточный – шесть миллионов тонн. И завышенный от реального на целый миллион. Но тогда простой народ всего этого не знал. Свято верил в идеалы партии и правительства.

Вскоре колонна проехала Юнус-Абад. Трое друзей на прощание помахали своему дому со съёмной квартирой. Далее вереница автобусов выехала на бетонку джизакского тракта. Сколько же хлопка увидели мы по пути! Сплошные, бескрайние хлопковые поля. Пока ещё глаз радуется этой красоте. Сколько труда ожидает народ Узбекистана по сбору этой белизны. Но молодым студентам казалось, что всё им будет по плечу. Они тогда ещё не знали, какие потрясения, помимо сбора хлопка, ждут их впереди. Какие будут развиваться события. А ждало их то, ради чего всё это и пишется, дорогой читатель.