Растяпа. Кильдым

– Ты представляешь, сколько это работы? А до начала отопительного сезона всего месяц. Если чинить по серьезному башню, то только в начале лета. Иначе никак.

– А что делать? – скуксился Горбач. – Вода-то в котельную нужна. Ты понимаешь?

– Понимаю, когда вынимаю, – ответил Герман Палыч тюремным жаргоном. – А делать вот что – обрезать отводы в колодце и напрямую соединить безбашенку с котельной.

– Так она быстро выйдет из строя, – воскликнул Константиныч с пылающим лицом.

Рябчук отстаивал свою идею обстоятельно:

– Во-первых, то что быстро сгорит – твои домыслы; не факт, что она не продержится весь сезон. Во-вторых, «безбашенку» гораздо проще чинить, чем башню – быстрей и дешевле.

Но и тут Горбач не сдался.

– Мы ведь еще не лазили в башню. Может, там пустяковая дырка – заварил и работай.

Потом собрался с духом:

– В любом случае нужен сварщик.

– У меня есть один парень на примете, – сказал Герман Палыч. – Я сегодня к нему заскочу.

Я не встревал в их перепалку. Молчал, слушал и думал. К черту Горбача с его башней! Сделаю так, как советует Гера Рябчук – подам воду с «безбашенки» прямиком на котельную. Нужен сварщик? Вспомнил недельной давности разговор. Сосед по подъезду моей семьи Василий Ротанов – мастер дуги. Я не знаю, где он работает – может, даже нигде! – но калымщик отменный. У них сложилась постоянная бригада в три человека, и каждое лето они нанимаются в каком-нибудь хозяйстве сварить и поставить водонапорную башню. От избытка денег Василий машину себе купил – новые красные «жигули» шестой модели…

Еще неделю назад он варил ограду начальной школе. Тут мы и встретились.

– Привет, Анатолий. Слышал, народ набираешь в котельную. Сварщиком меня возьмешь?

– Мне люди сейчас нужны.

Ротанов хмыкнул.

– А тут мы уже заканчиваем. Два-три дня осталось и все.

– Жду на четвертый, – тогда я сказал.

Неделя прошла… нет Ротанова. Ладно, пойдет Магомет к горе.

Во дворе Настенька со сверстниками носилась как угорелая. Детей можно понять – до школы осталось несколько дней.

Увидев, кинулась мне на шею – мы обожаем друг друга и наши встречи. Потянула меня в квартиру – показать, как она к школе подготовилась. Я, увлекаемый ею за руку, успел спросить у мальчика Ротановых:

– Папка где?

– Дома, но пьяный…

– Скажи, что я пришел. Хочу с ним поговорить. Если сможет, пусть выйдет во двор.

Дочь показала мне новый ранец, тетрадки, книжки, карандаши и ручки… Мама-учительница ей внушила, что в школе знания дают, а не зуботычины и подзатыльники, как утверждают мальчишки. А тех, кто примерно учится, хвалят и подарками награждают. Настенька собиралась хорошо учиться…

Я увидел в окно, как двором прошел и сел на скамейку под грибком Василий Ротанов – вполне вменяемого вида. Говорю:

– Дочь! Школа от нас никуда не уйдет. А вот лето кончается. Пойдем, побегаем во дворе.

На пороге квартиры столкнулись с нашей мамой. Тамара Борисовна вся нарядная из себя – наверное, на августовской конференции учителей была.

– Вы куда собрались?

– Во дворе побегать, – за меня ответила наша дочь.

Жена внимательно на меня посмотрела и сказала:

– Ну, побегайте. Совсем уработался. Про семью забыл.

Мне стало стыдно – за все, за все – и за то, что мало бываю здесь, и за мои измены жене… А Тамара такая красивая!

С Ротановым поздоровались за руку. Я рядом присел.

– Мне завтра сварщик нужен позарез. Не придешь – буду искать другого. А найду – тебя не возьму.

– Прости, Анатолий, калым отмечаю. Может, выпьешь со мной? Водка есть…

– Нет, спасибо. Не в этот раз.

– А завтра приду. Это точно. И буду как соленый огурчик.

– Ну, тогда жду…

Водку с Ротановым пить отказался, но подумал, что Тома права – мало бываю в последнее время с дочерью. Встал со скамьи и захлопал в ладоши, направляясь в круг детворы.

– Так, внимание! Сейчас состоится величайший матч века по футболу – мальчишки против девочек шестнадцатого дома. Играют все против всех. Победившей команде кило шоколадных конфет. Спонсор я.

Девчонок было в два раза больше. Но мальчишки не струсили, поскольку думали, что играют гораздо лучше. Игра расставила все по местам. Девчонок почему-то мяч совсем не интересовал и желание забить гол. Им больше нравилось догонять мальчишек, хватать их за руки и оттаскивать от мяча; а еще – толкать в спину и ставить подножки…

Чтобы вы поняли, что происходило во дворе, преобразованном в футбольное поле, скажу так – мальчишки играли в обыкновенный футбол, а девчонки в американский.

Я стоял у девочек на воротах, пресекая попытки забить гол тем виртуозам меча, которым все же удавалось пробиться через плотный кардон.

Так и сыграли в сухую – ноль-ноль.

– Победила дружба! – объявил я конец игры. – Ну, отдохните пока мы с Настенькой сходим за призом.

Взял дочку за руку, и отправились в магазин. Купил Настеньке все, что она просила – таки дитя любимое! – и еще кулек шоколадных конфет. Перед входом во двор поцеловал её в чудный носик и наказал, прощаясь:

– Всем участникам матча – и мальчишкам, и девочкам – раздашь по конфетке. То, что останется – твое…

Шел на Бугор и зримо представлял воображаемую картину, как теща лопается от злобы и жадности, видя в окно, как Настенька раздает ребятне шоколадные конфеты. Какой же все-таки я жестокий человек!

Утром Рябчук, Ротанов и я сидели в котельной и ждали Горбача. Дважды звонил к нему домой – никто к телефону не подошел. К часам десяти стал понимать, что происходит и где «водяного» надо искать. Пошли к водонапорной башне и не ошиблись.