Действующее лицо и исполнители

Ах, слышал бы эти слова Илья Алдакушев!

– Ну и, если найдете повара-энтузиаста, не плохо бы открыть курсы кулинаров. Средства на электроплиту, микроволновку и холодильник я вам дам, открою кредит на продукты в любом магазине. Учите готовить и будьте щедры!

– Холодильник, плита и микроволновка у нас уже есть – покупали в складчину. А продукты, конечно, не помешают. И вы правы – детей надо учить. Это же наши дети!

После непродолжительного и обоюдного молчания Нарышкин спросил:

– Какие видите подводные камни?

– На долго вас хватит, Сергей Борисович? – спокойно спросила Наталья Петровна. – А то как бывает – наобещаете и бросите дело, а над нами будут смеяться.

Нарышкин поиграл желваками, пряча холодный взгляд:

– Не стоит зацикливаться на одном человеке – я ведь могу и умереть: врачи нашли у меня гастрит. Но у вас же останется кредит! И что может вас остановить?

Наталья Петровна глубоко вздохнула, а Сергей Борисович устало поморщился.

Когда минутное оцепенение спало, они оба весело рассмеялись, обменялись многозначительными взглядами и поняли, что им не надо говорить друг другу о том, что они нашли общий язык, и теперь их общение будет во много раз легче.

Поняв друг друга, они смотрели в разные стороны, боясь показать взволнованность. Фальшиво-насмешливо улыбались, и у обоих был такой вид, словно разговаривали они о пустяках…

Пока шли предварительные сговоры, даже бывая в клубе, блогер Нарышкин не заходил в кабинет Лидии Васильевны, чтобы выразить свое почтение.

Наконец, день деловой встречи высоких сторон настал.

Сергей постучался и приоткрыл дверь.

– Лидия Васильевна, здравствуйте! Разрешите войти? У меня есть к вам серьезное предложение. Нам надо поговорить.

Эта торопливая, суховатая фраза была им приготовлена заранее, чтобы после обычного «здравствуйте» не образовалась пауза, а сразу бы последовал ответ на конкретное предложение пообщаться.

Кроме того, эти слова Нарышкин произнес таким деловым тоном, что они требовали в ответ подобной же деловитости, не оставляя места на эмоции.

И блогер добился своего!

– Проходите, присаживайтесь, – приветливым голосом пригласила директор СДК.

С прямой напряженной спиной она сидела в кресле за столом и внимательно наблюдала за блогером.

– Я хочу предложить вам сделку.

Лидия Васильевна, недоуменно пожав плечами, неожиданно просто и великодушно улыбнулась.

– Предлагайте!

За окном на тонкой ветке рябины самозабвенно пел скворец, славя день на этой теплой и славной земле. Говорят, что скворцы, как попугаи, повторяют подслушанные звуки. Этот вторил мелодиям джаза…

– Поклонник с гитарой? – кивнул Нарышкин за окно.

– Старается, – хихикнула Лидия Васильевна.

– Видать, знает для кого…

– Вы хотели мне что-то предложить. Я внимательно слушаю вас…

Начинался третий час дня. В санатории обед. Осетрину дают.

При мысли о ней у Нарышкина начиналась изжога, а сам процесс еды показался отвратительным.

Солнце старалось вовсю. Что-то творится с климатом – который день подряд в Пятиозерье непереносимая жара. Термометр чуть ли не с утра показывал тридцать четыре выше нуля.

– Жара какая стоит, – посетовал Серега, вытирая пот со лба носовым платком.

– Квас, чай, воду? – заботливо предложила хозяйка кабинета и добавила в уточнение. – Квас домашний.

Когда Нарышкин выбрал его, Лидия Васильевна достала из холодильника почти полную трехлитровую банку, налила в стакан.

Сергей отпил глоток холодного до ломоты в зубах горчичного цвета напитка со вкусом укропа.

После выпитого кваса стало не так жарко. Скворец за окном умолк. В кабинете директора было покойно, тихо и славно… Пора приступать к делу.

Нарышкин подумал, прежде чем начать излагать: Лидия Васильевна – терпеливая и милая женщина, а за приятной внешностью скрывала сильный характер, который угадывался далеко не сразу…

Очередной очень жаркий день прошел.

Темнело быстро, очень быстро. Тот невидимый, что задергивал штору неба, старался не оставить ни единой щелочки – заботливо укутывал в черный бархат лес, озера…

Только село светилось огнями и санаторий. Звезды мерцали. Луна ещё не поднялась.

Наблюдая за игрой света и теней из лоджии, Нарышкин думал, что жизнь до смешного неорганизованна и запутана, когда в ней нет цели. Но как все сплетается в плотный клубок, когда одно цепляется за другое. Что могло произойти, если бы…

Сергей в мыслях вернулся к дневному разговору с директором СДК.