Черная вдова

– А Глеб? – огляделся профессор.

Лена объяснила, что муж уехал к отцу в Ольховский район, где задержался по не зависящим от него причинам.

– Оригинально, – усмехнулся профессор несколько растерянно. – Пригласил, а сам укатил.

– Ничего, – успокоила его хозяйка. – Посидим без него.

– Все-таки неудобно, – сказал Скворцов-Шанявский, заходя в комнату, где Федор уже зажег свечи.

Профессор так и застыл на пороге, восхищенно глядя на сверкающий хрусталь, фарфор и елочные шары.

– Это наш большой приятель, – представила Лена. – Мастер на все руки.

Тот назвался, пожал всем руки.

– Чудно! Просто великолепно! – восторженно говорил Скворцов-Шанявский, обходя комнату.

Он похвалил вкус хозяйки, сказал, что ему нравится все-все. И обстановка, и сервировка, и праздничное оформление. Когда он приблизился к бару, дверцы его неожиданно растворились. Профессор от неожиданности застыл, потом рассмеялся.

Лена бросила взгляд на Федю. Тот с улыбкой кивнул и сказал, обращаясь к московскому гостю:

– Возьмите, что вам нравится.

Освещенные лампочкой и отраженные в зеркальной стенке, в баре стояли бутылки виски, джина, вермута – все импортное.

– Благодарю, но, увы, я не пью. Тем более крепкое, – вежливо отказался профессор.

– А вот «Чинзано», – подошла к бару Лена.

Она взяла в руки красивую длинную бутылку, и тут же невидимый голос произнес: «Пейте на здоровье! Но Минздрав предупреждает, что алкоголь – яд!»

Сюрприз, приготовленный инженером, был принят со смехом и восторгом. И, усаживая Гриднева рядом с Орысей, Лена шепнула ему на ухо:

– Здорово! Глебу очень понравится.

Пришли Колчины.

– А это наши соседи и добрые друзья, – представила их Лена. – Прошу любить и жаловать – Людмила и Петр… Ну слава богу, все в сборе. Мужчины, разливайте вино.

Федя и Петр откупорили шампанское, стали наполнять фужеры. Профессор отказался:

– Рад бы в рай, да грехи не пускают.

– Даже глоток шампанского? – огорчилась хозяйка.

– Желчный пузырь… – виновато улыбнулся Валерий Платонович и показал на запотевший графин. – Это что? Сок?

– Морс, – пояснила Лена. – Из черноплодной рябины.

– Прекрасно! Что может быть лучше? – сказал профессор, наливая себе морса.

Накрыла свой фужер рукой и Орыся, когда Гриднев собрался наполнить его.

– Так нельзя, – запротестовал инженер. – Надо обязательно проводить старый год, чтобы вместе с ним ушли все беды и неприятности.

– Спасибо, но, честно, не могу, – приложила руку к груди Орыся. – У меня в четыре утра поезд.

– Всего один бокал! – уговаривал Федя.

Орыся вздохнула:

– Ладно… Но только один!

Эрик тоже не пил.

– За рулем, – кратко объяснил он.

Настаивать никто не стал. Лена предложила сказать тост Скворцову-Шанявскому. Он отнекивался: мол, сам не пьет, но все же поддался настойчивым просьбам.

– Что же, – поднялся он, – будем считать, что в этом бокале вино… Дорогие друзья! Я впервые в этом доме, поэтому прежде всего выпьем, чтобы в нем всегда царили любовь и согласие! Я желаю Леночке и Глебу много-много счастья! Разумеется, благополучия и успехов тоже! Провожая старый год, пусть они, а заодно и мы расстанемся с печалями и неприятностями. Пожелаем Ярцевым в новом году триста шестьдесят пять дней радости и исполнения всех желаний!

Все встали, сдвинули бокалы.

– И чтобы нашлись твои украшения! – добавила Люда Колчина, еще раз чокаясь с Леной.

– Дай-то бог, – вздохнула хозяйка.

После тоста дружно принялись за еду. Профессор положил себе немного лобио, овощей, не притронувшись к мясу.

– О каких украшениях идет речь? – полюбопытствовал он у Лены, которая сидела рядом.

– Не стоит об этом в такой вечер, – уклонилась было она от ответа.

– Почему? – возразила Людмила и рассказала, что Ярцевых обокрали.

– Представляете, – с жаром говорила она, – я, лично я говорила с вором!

– Как?! – удивился профессор.

– Понимаете, я позвонила сюда по телефону как раз в тот момент, когда их грабили! Из наших окон видно их окно в спальне. Я думала, что Лена дома. А мне ответил какой-то мужчина. Голос такой странный, глухой. Вроде как по междугородной…

– Почему вы думаете, что это был вор? – спросил Валерий Платонович.

– А кто же еще? И милиционер сказал, что это был вор! – ответила Колчина, довольная тем, что завладела вниманием компании. – Я запомнила голос, честное слово! Тут же узнаю! Меня два раза расспрашивал оперуполномоченный.

– Ладно, ладно, – недовольно осадил ее муж. – Милиция и без тебя справится.

– Ну и это… – проговорил с полным ртом Бухарцев, обращаясь к Лене, – что милиция?