Тайная жизнь гениев

Тайная жизнь гениев
Анатолий Сергеевич Бернацкий

Странности великих людей
Жизнь великих людей всегда наполнена загадочным, необычным, а иногда и несуразным. Эти малоизвестные грани их личности могут вызывать не только удивление, но и ужас. Были ли Бомарше и Хемингуэй шпионами? Какая мистика присутствует в картинах Репина? Какими пороками обладали Бальмонт и Булгаков? Чего боялись Гоголь и Петрарка? О многих неизвестных сторонах жизни гениев рассказывает книга Анатолия Бернацкого.

Анатолий Сергеевич Бернацкий

Тайная жизнь гениев

© Бернацкий А.С., 2016

© ООО «Издательство «Вече», 2016

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2017

Сайт издательства www.veche.ru

* * *

Глава 1. Любовь зла

Данте и Беатриче: тайна великой любви

Впервые Беатриче предстала пред взором Данте в 1275 году в 10-летнем возрасте. Он же был старше ее всего на несколько месяцев.

Она была одета «в благороднейший кроваво-красный цвет, скромный и благопристойный, украшенная и опоясанная так, как подобало юному ее возрасту». С того дня образ юной Беатриче навсегда завладел сердцем юного Данте.

И он стал ощущать постоянное желание видеть свою возлюбленную. «Часто он (Амор) приказывал мне отправляться на поиски этого юного ангела; и в отроческие годы я уходил, чтобы лицезреть ее. И я видел ее, столь благородную и достойную хвалы во всех ее делах…»

Однако в течение всего этого времени он ни разу не заговорил с богиней своего сердца. Ему даже не посчастливилось услышать ее голос.

Но спустя девять лет произошло событие, положившее начало любви, которая приобрела чуть ли не космический масштаб. Об этой истории Данте рассказал в «Новой жизни»: «Проходя, она обратила очи в ту сторону, где я пребывал в смущении… она столь доброжелательно мне поклонилась, что мне казалось – я вижу все грани блаженства… я преисполнился такой радостью, что, как опьяненный, удалился от людей, уединяясь в одной из своих комнат…»

Но кто же была эта удивительная девушка, которая одним легким кивком смогла осчастливить величайшего поэта Италии? Сам Данте не только не назвал ее имени, но и сделал все возможное, чтобы как можно надежнее его скрыть. И это ему удалось. Даже те, с кем Данте постоянно общался, не могли раскрыть его тайну.

В своих сонетах поэт называет ее Беатриче, что означает «дающая блаженство». Но действительно ли она так звалась? Не вымышленный ли это образ, вдохновлявший Данте на создание величайших произведений?

Исследователи творчества великого итальянца установили, что в те годы жил во Флоренции богатый банкир Фолько Портинари. Именно его дочь и воспел поэт. Родилась она в 1267 году, спустя 20 лет вышла замуж, а в 1290 году отошла в мир иной в 23-летнем возрасте.

Ее смерть Данте воспринял чуть ли не как всемирную трагедию. И долго оплакивал свою Беатриче. После ее смерти никто не видел даже едва заметной улыбки на лице Данте. Свое душевное состояние поэт излил в книге «Новая жизнь».

Тем не менее смерть Беатриче не стала препятствием для женитьбы Данте. Его супругой стала Джемма Донати. С ней его обручили в одиннадцатилетнем возрасте. Его же невесте едва исполнилось шесть лет. Она была дочерью некоего Монетто – одного из членов могущественного дворянского рода Флоренции – Донати.

Конечно, поэт понимал, что, женившись на Джемме, он совершил предательство по отношению к Беатриче. Но Данте не смог загасить свои чувства. Впоследствии он писал: «Частое свидание с этой донною довело до того, что мои глаза находили уже слишком большое удовольствие ее лицезреть. Вследствие этого я испытывал горе, я осуждал свою слабость и даже несколько раз проклинал суетность моих очей… Проклятые глаза, слезы никогда не должны были переставать течь из вас, разве только после вашей смерти».

Джемма родила троих детей и пережила великого поэта на несколько лет. Какое влияние она оказала на творчество поэта, сказать сложно. Ведь Данте о ней даже не упоминает в своих стихотворениях, а это, скорее всего, свидетельствует о том, что возвышенных чувств он к ней не питал и поэтической музой она для него не была.

Лаура: загадочная муза великого поэта

«Лаура, известная своими добродетелями и долго прославляемая моими песнями, впервые предстала моим глазам на заре моей юности, в лето Господне 1327, утром 6 апреля, в соборе Святой Клары, в Авиньоне. И в том же городе и также в апреле и также шестого дня того же месяца, в те же утренние часы в году 1348 покинул мир этот луч света, когда я случайно был в Вероне, увы! о судьбе своей не ведая. Горестная весть через письмо моего Людовика настигла меня в Парме того же года утром 19 мая. Это непорочное и прекрасное тело было погребено в монастыре францисканцев в тот же день вечером. Душа ее, как о Сципионе Африканском говорит Сенека, возвратилась, в чем я уверен, на небо, откуда она и пришла. В память о скорбном событии, с каким-то горьким предчувствием, что не должно быть уже ничего, радующего меня в этой жизни, и что, после того как порваны эти крепчайшие сети, пора бежать из Вавилона, пишу об этом именно в том месте, которое часто стоит у меня перед глазами. И когда я взгляну на эти слова и вспомню быстро мчащиеся годы, мне будет легче, с божьей помощью, смелой и мужественной думою, покончить с тщетными заботами минувшего, с призрачными надеждами и с их неожиданным исходом».

В этих строках Петрарка, по сути, рассказал историю своей любви. Документов, которые бы так строго и тщательно изучались литературоведами, известно не много. Тем не менее исследователи не смогли за этими строками увидеть образ молодой девушки, представшей в тот апрельский день перед взором великого Петрарки. А ведь именно ей он посвятил более трехсот сонетов.

6 апреля 1327 года… В одном из сонетов, в котором поэт описывает это событие, говорится, что тогда была Страстная пятница. Однако, как оказалось, в тот день был Страстный понедельник. Что это: забывчивость поэта? Или, может, причина в другом? Кто знает.

Что же касается собора Святой Клары, то о нем ни в одном из своих сонетов Петрарка тоже не упоминает. Ведь в поэтических произведениях поэта Лауру можно встретить или на берегу реки, неторопливо несущей свои воды среди лугов, или неподалеку от многовековой дубравы. Ее окружают бескрайние просторы, голубое небо и яркое солнце.

В сонетах ее имя привязано к золоту, лавру, к нежным воздушным струям: l'aureo crine – золотые волосы, lauro – лавр, l'aura soave – приятное дуновение. Эти таинственные реминисценции заставляли исследователей предполагать, что Лаура – это всего лишь поэтический образ. И в реальности она не существовала.

К тому же так думали и многие современники Петрарки. Например, Боккаччо, с которым поэт находился в дружеских отношениях, писал: «Я убежден, что Лауру следует понимать аллегорически, как лавровый венок, которым Петрарка позднее был увенчан».

Еще один современник и товарищ Петрарки, Джакомо Колонна, тоже неоднократно заявлял, хотя и в шутливом тоне, что поэт придумал прекрасное имя Лауры лишь для того, чтобы все говорили о нем.

Безусловно, самым веским доказательством того, что Лаура действительно существовала, могли бы стать документальные свидетельства. Поэтому многие биографы поэта неоднократно пытались их отыскать.

Наиболее известными из таких свидетельств являются те, в которых говорится о некоей Лауре де Нов – матери одиннадцати детей. Эту многодетную мать влиятельный род де Садов даже отнес к своих предков. Представители рода весьма серьезно отнеслись к образу Лауры и якобы даже обнаружили в 1533 году ее могилу. Правда, к этой находке серьезные ученые отнеслись с недоверием.

Также известно, что друг Петрарки – Симоне Мартини – написал портрет Лауры. Впрочем, вероятнее всего, это была миниатюра, поскольку Петрарка неоднократно упоминает, что никогда с портретом не расстается.

Существует также гипотеза, что Лаура поэта – это одна из женщин на фреске Симоне Мартини в часовне Cвятого Иоанна. Более того, она находится на переднем плане в процессии женщин: на ней голубые одежды и алая лента в золотистых волосах.

Однако главным доказательством реальности Лауры являются сонеты самого поэта. Внимательно читая их, можно почти явственно представить историю великой любви поэта…

Итак, в Страстный понедельник 1327 года в авиньонской церкви поэт увидел необычайной красоты даму, в которую моментально влюбился. Это и была Лаура, чей образ запечатлен во множестве сонетов Петрарки. Вероятно, в то время она была совсем молодой девушкой. Однако поэт не перестал любить ее и тогда, когда Лаура стала матерью и, конечно же, годы отняли у нее и ее божественную красоту.

Весть о том, что Петрарка страстно влюблен, вскоре разнеслась по всему городу. И этого своего чувства поэт ни от кого не скрывал. Наоборот, в своих многочисленных сонетах он изливал все кипевшие в нем чувства. Причем представлял их в таких поэтических образах, что Лаура, безусловно, обратила на них внимание.

Конечно же, ей льстило такое восторженное отношение знаменитого поэта к ее персоне. И Лаура не осталась глуха к его душевным излияниям. Тем не менее она пыталась сдерживать страстные порывы Петрарки, опасаясь, что сама станет их жертвой. Но в то же время Лаура и не отталкивала поэта. Но повода для сближения она тоже не давала.

С годами Лаура начала относиться к своему возлюбленному снисходительнее: например, стала отвечать на его поклоны. Более того, как-то раз, увидев поэта, в ее присутствии погруженного в мечты, она даже коснулась рукой его щеки…

Любовь к Лауре ярким пламенем горела в сердце поэта целых двадцать лет, то есть пока она была жива. И, судя по сонетам Петрарки, никогда не угасала.

Итальянская любовь Кипренского

В свой первый приезд в Италию русский художник-портретист Орест Адамович Кипренский (1782–1836) для модели молодой вакханки в картине «Пляска вакханки с сатиром» пригласил девочку по имени Мариучча – дочь женщины легкого поведения. Там же, в Италии, Кипренский написал и портрет юной особы, известный как «Девочка в маковом венке».

Все то время, когда Орест Адамович писал картины с участием Мариуччи, ее мать постоянно выпрашивала у него деньги, объясняя свои финансовые претензии тем, что она очень страдает от разлуки с дочерью.

Несколько раз художник откупал у нее девочку. Наконец, в 1823 году, уезжая из Италии в Россию, художник окончательно выкупил Мариуччу у беспутной матери и официально оформил документ на право воспитания ребенка. Благодаря содействию высших церковных чинов Орест Адамович поместил ее в привилегированный монастырь. Выросший без отца и матери, Кипренский был безмерно счастлив, что может отдать часть своей душевной теплоты Мариуччи.

«Как можно оставаться равнодушным, – писал он друзьям, – видя около себя существо, которое живет и дышит только для тебя. Которому мнения мои составляют как бы правило, а желание как бы закон, которое удовлетворяет сердце мое нежностью, уверенность в истинной нерасчетливой любви ревностью, странною в девочке таких лет и показывающей в ней натуру, способную дойти со временем, в отношении меня, до самого высокого самопожертвования…» Увы, как выяснилось позже, Кипренский глубоко ошибся в своих выводах…

В 1828 году Орест Адамович снова прибыл в Италию, где написал картину «Девочка с виноградом». Вся картина словно залита добротой и нежностью. Возможно, теплота, пронизывающая каждый сантиметр полотна, было связана с новой встречей с Мариуччи? Ведь он оставил ее девочкой. Теперь же это была молодая красавица…

А вскоре Кипренский женился на Анне Марии Фалькуччи. Правда, чтобы получить разрешение на брак, художник вынужден был тайно принять католичество.

О своей супруге в одном из писем художник писал: «В настоящее время она одна соединяет в себе для моего сердца, для моего воображения все пространство времени и мира… ни одного чувства, которое бы не относилось к ней, не пробегает в душе моей»…