100 великих тайн Библии

Ряд экзегетов предполагают, что Бытие 1: 26 просто описывает совет Бога с Собственной волей. Эту точку зрения поддерживает и святой апостол Павел в Послании к ефесянам, говоря, что Бог совершает всё «по изволению воли Своей».

Проблема теодицеи

Теодицея – это, по определению С.С. Аверинцева, «общее обозначение религиозно-философских доктрин, стремящихся согласовать идею благого и разумного Божественного управления миром с наличием мирового зла, “оправдать” это управление вопреки существованию темных сторон бытия» (Аверинцев С.С. Теодицея. Киев, 2000).

Пророк Иеремия. Фреска Сикстинской капеллы в Ватикане. Художник Микеланджело. 1608–1612 гг.

В свою очередь, великий немецкий философ И. Кант дал следующее объяснение этому понятию: «Под теодицеей мы понимаем защиту высшей мудрости Творца от выдвигаемых против него обвинений в наличии в мире нецелесообразного».

Впервые же этот термин ввел в научный обиход в начале XVIII века немецкий ученый Г.В. Лейбниц, хотя сама проблема имеет глубокие корни: по крайней мере, уже более трех тысяч лет назад ее пытались разрешить мыслители Древнего Востока. И рассматривалась она обычно в этическом плане: если согласиться с тем, что мир создан и управляется Богом, атрибутами которого являются всемогущество, совершенная мудрость и всеблагость, то как в таком случае объяснить царящее в мире зло?

Особенно остро эта проблема встала с расслоением общества на бедных и богатых, с появлением материального неравенства и, как следствие, социальной несправедливости. Об этом очень точно сказал древний автор: «Злодей, а ему хорошо, праведник, а ему плохо».

Уже за несколько десятилетий до вавилонского пленения люди выказывали недовольство коллективной ответственностью перед Богом. Вопрос звучал конкретно: почему одни должны отвечать за грехи других, пусть даже своих отцов? Почему, если «отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах – оскомина» (Иер. 31: 29).

И, чтобы приглушить эти настроения в обществе, пророк Иеремия от имени Бога Яхве заявляет, что в будущем все будет по-иному: «Каждый будет умирать за свое собственное беззаконие; кто будет есть кислый виноград, у того на зубах и оскомина будет» (Иер. 31–30).

Пророк Иезекииль от имени Бога говорит об ответственности конкретного лица за свои грехи еще более определенно: «Сын не понесет вины отца, и отец не понесет вины сына, правда праведного при нем и остается, и беззаконие беззаконного при нем и остается» (Иез. 18: 20).

Человека возмущает обычно не то, что преступление совершилось, а то, что виновные в нем остаются ненаказанными; не то, что мир наполнен страданиями, а то, что они обрушиваются на праведников. Все эти претензии сводятся к вопросу: почему плохим людям хорошо, а хорошим – плохо? И этот вопрос занимает одно из центральных мест уже в древнейших египетских и шумерских текстах.

Но особенно остро тема теодицеи, как может заметить читатель Библии, прозвучала в книге Иова. Об этом говорят следующие отрывки из этого произведения: «Отчего злодеи живы, в славе и роскоши пребывают?.. Дома их свободны от страха, и бича Божьего нет на них…» (Иов. 21: 7–9). «Из города слышен стон людей, и души убиенных вопиют, и Бог этого не запретит!» (Иов. 24: 12)

Действительно, если Бог всемогущ, справедлив и милосерден и судит каждого «по путям его», то как объяснить тот факт, что сплошь и рядом невиновный и благочестивый подвергается страданиям, а грешный и порочный, наоборот, проводит годы жизни своей в радости и довольстве, и умирает в мире и почете? Почему добродетель не вознаграждается, а зло – не наказывается? И почему вообще Бог допускает существование зла на земле? В чем заключается цель Всевышнего, предопределяющего страдания праведников? На эти и подобные им вопросы человек ответить не может.

С другой стороны, Бог может предопределить людям страдать ради Его, Божьей, славы и во искупление чужих грехов, чтобы таким образом открыть путь и для спасения грешников. Почему Бог избирает именно такой способ прославить Себя и проявить Свое милосердие? Эта Господня тайна скрыта от людей. «Мои мысли – не ваши мысли, не ваши пути – пути Мои, говорит Господь. Но, как небо выше земли, так пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших» (Ис. 55: 8–9).

И тем не менее сознание современного читателя Библии не может вместить в себя следующий стих Библии: «Я Господь Бог твой, Бог ревнитель, за вину отцов наказывающий детей до третьего и четвертого рода, ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои» (Исх. 20: 5).

Толкователи Священного Писания утверждают, что принцип наказания детей за вину отцов подразумевает определенную ответственность каждого человека за подобных себе, поскольку люди получают много благ или много невзгод через свободную деятельность других людей. Но это весьма хрупкое доказательство существования несправедливости. Опять же, хотя бы потому, что если Бог справедлив, то Он должен судить каждого только за совершенные им дела.

О несправедливом отношении Бога к праведникам и злодеям говорится также в книге Екклезиаста. «Есть и такая суета на земле: праведников постигает то, чего заслуживали бы дела нечестивых, а с нечестивыми бывает то, чего заслуживали бы дела праведников» (Еккл. 8: 14). Екклезиаст уверен, что только потому, что «не скоро совершается суд над худыми делами… не страшится сердце сынов человеческих делать зло» (Еккл. 8: 11).

Завершить же разговор о теодицее, видимо, следует рассуждением об этом феномене русского религиозного и политического философа Н.А. Бердяева. «Проблема теодицеи, – писал Николай Александрович, – разрешима лишь свободой. Тайна зла есть тайна свободы. Без понимания свободы не может быть понят иррациональный факт существования зла в Божием мире».

И, хотя в той или иной форме этой точки зрения великого русского философа придерживается большинство христианских богословов, тем не менее, как пишет А. Мень в «Библиологическом словаре», «необходимо постоянно помнить, что Слово Божье не дает нам рационально обоснованной теодицеи, сохраняя в полной мере значение веры как подвига, как доверия, идущего навстречу неведомому».

Свобода выбора или предопределенность?

Во все времена человек пытался разобраться: предопределены его поступки, каковы бы они ни были – плохими или хорошими, или он совершает их по своей воле. Эту дилемму человеческого бытия не обошла стороной и Библия. Причем авторы Священного Писания возвращаются к ней неоднократно.

Уже в самом начале Библии Бог дает человеку право выбора. Поселив «его в саду Едемском», Бог заповедовал человеку: «От всякого дерева в саду ты будешь есть; а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт. 2: 17). Вероятно, Бог изначально допускал, что человек может нарушить запрет, поэтому и сделал это предупреждение.

Кроме книги Бытие в Библии имеется еще немало мест, в которых Бог говорит человеку о его праве выбрать жизнь или смерть, благословение или проклятие, то есть предлагает ему свободу выбора. Подтверждают этот тезис следующие цитаты.

Например: «Во свидетели пред вами призываю сегодня небо и землю: жизнь и смерть предложил Я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое» (Втор. 30: 19). Или же: «Если же не угодно вам служить Господу, то изберите себе ныне, кому служить… а Я и дом мой будем служить Господу» (Нав. 24: 15).

Но имея свободу выбора, тем не менее человеку трудно принимать в той или иной ситуации правильное решение, поскольку воля человеческая после грехопадения находится во власти греха. А значит, свобода выбора оказывается под сильным влиянием внешних обстоятельств и внутренних побуждений.

Апостол Павел очень точно описывает проблему свободы выбора обычным человеком: «Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю. Если же делаю то, чего не хочу, то соглашаюсь с законом, что он добр, а потому уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Ибо знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех» (Рим. 7: 15–20).

Поэтому человеку, чтобы освободиться от власти греха, необходимо призывать на помощь Бога. «Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны будете» (Ин. 8: 36). И «…если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8: 31–32).

История Иосифа. Византийский рельеф. XII в.

Не менее важное место в Библии занимает понятие предопределенности каждого человеческого шага: «Даже волос не может упасть с головы человека без воли Божьей». И еще: «Зародыш мой видели очи Твои; в Твоей книге записаны все дни, для меня назначенные, когда ни одного из них еще не было» (Пс. 138: 16).

Эта же проблема присутствует и в ветхозаветной истории об Иосифе. Когда он открылся прибывшим в Египет своим братьям, а они, в свою очередь, узнали в нем того, кого продали в рабство, то Иосиф, чтобы успокоить их, сказал: «Но теперь не печальтесь, и не жалейте о том, что вы продали меня сюда; потому что Бог послал меня перед вами для сохранения вашей жизни… Итак не вы послали меня сюда, но Бог…» (Быт. 45: 5, 8)

Таким образом, если такой ход событий был изначально предопределен Богом, то разве братья Иосифа могли поступить иначе? Имели ли они возможность выбрать один из двух альтернативных вариантов: продавать Иосифа купцам или не продавать? Но если у них не было свободы выбора, то можно ли их обвинять в этом преступлении? Отсюда более общий вопрос: можно ли вообще винить человека за его явные и неявные грехи? Ведь если тот или иной поступок предначертан Богом, то как можно обвинять человека в осуществлении этого действия.

Впервые идею предопределенности рассмотрел Блаженный Августин, который считал, что в спасении человека его воля сама по себе почти никакой роли не играет, поскольку после грехопадения она у него вообще отсутствует. И спасение совершается благодаря исключительно божественной благодати.

Свою точку зрения на предопределение выдвинул и французский богослов и реформатор церкви Жан Кальвин (1509–1564), который считал, что человек бессилен что-либо изменить, поскольку Бог выше любого деяния человека. И святость человека обусловлена не свободой его выбора, а не поддающимся человеческому пониманию Господним избранием. Поэтому жизнь одних людей будет протекать в вечном блаженстве, а других – в постоянных жизненных муках. Иначе говоря, Бог готовит одним вечную жизнь, а другим – вечное проклятие. И поэтому человек, хоть и должен надеяться на спасение своей души, он обязан знать, что это спасение не зависит от его достоинств. А значит, человек не в силах ничего предпринять для своего спасения.

Однако, несмотря на то что позже учение Кальвина подвергалось многосторонней критике, фундаментальные принципы его учения сохранили свою актуальность до настоящего времени.

Очень емко и точно свою точку зрения на Божественное предначертание изложил известный средневековый христианский богослов Мартин Лютер: «Все, что сотворено Богом, единым Богом, и движимо, все приводится в действие Его всемогуществом. Ни одно существо не может избегнуть Его власти, никто не в силах ничего изменить. Самая воля наша зависит от Бога, и когда человек хочет того или другого, это значит, так угодно Богу… Поскольку человек получает освобождение только милостью воли Божьей, которая и заставляет тех, кому предначертано спастись, внутренне стремиться ко Христу, то это означает, что всем остальным спасение недоступно» (И. Гобри. Лютер. М.: Молодая гвардия, 2000).

Но коль в мире все предопределено, значит, у человека отсутствует всякая свобода выбора. С другой стороны, в Священном Писании утверждается, что каждый человек обладает правом выбора.

Разрешение этого парадокса является одной из серьезнейших проблем христианства и иудаизма, как, впрочем, и любой другой монотеистической религии. Но при этом следует заметить, что в любом случае свобода выбора человека является одним из краеугольных камней Священного Писания. Так, в книге Второзаконие (Втор. 11: 26–28) говорится: «Вот, я представляю вам сегодня благословение и проклятие: благословение, если вы послушаете заповедей Господа, Бога вашего, которые я заповедую вам сегодня, а проклятие, если не послушаете, и уклонитесь от пути, который заповедую вам сегодня…»

Иначе говоря, от того, какой мы сделаем выбор, так сложится не только наша жизнь, но и жизнь наших потомков. В таком случае: что же означает предопределенность? Как она согласуется со свободой выбора, которая дана человеку Господом?

Дать точные и исчерпывающие ответы на эти вопросы вряд ли возможно. Здесь уже вступают в свои права убеждения и вера.

Особая точка зрения на проблему предопределенности характерна для манихейства – религиозно-философского учения, когда-то имевшего широкое распространение на Востоке и Западе. Его сторонники считали, что власть над душами людей разделена между Богом и сатаной. Поэтому одни люди служат Богу, другие – дьяволу. И если в человеческой душе присутствует Бог, то для сатаны места в ней уже нет. А это, в свою очередь, значит, что человек будет стремиться делать только добро. Но если, напротив, в человеческой душе Бог отсутствует, в ней «поселяется» дьявол. И тогда человек будет тяготеть к совершению зла.

М. Лютер придал этому философскому учению очень наглядную аллегорию, в которой человек представлен жалким животным, которое слепо повинуется воле наездника. Если это животное оседлает Бог, то оно устремится к спасению, а если – дьявол, то в конце пути его ждет погибель. Следовательно, заключает Лютер, «не в человеческой воле избирать себе хозяина. Двое всадников сражаются друг с другом и спорят, кому владеть человеческими душами».

Жестокость Ветхого Завета

Когда читаешь Ветхий Завет, особенно Второзаконие и Иисуса Навина, задаешься дерзким вопросом: неужели с позволения Творца всего сущего, Господа Бога могли совершаться такие страшные по своей жестокости деяния?

Вот только некоторые примеры зверства израильтян, описанные в книгах Ветхого Завета. Впервые же непонятную и бессмысленную жестокость Бог демонстрирует в Египте. Исчерпав все чудеса, с помощью которых Он пытается принудить фараона отпустить евреев из Египта, Бог приводит последний довод:

«В полночь Господь поразил всех первенцев в земле Египетской, от первенца фараона, сидевшего на престоле своем, до первенца узника, находившегося в темнице, и все первородное из скота» (Исх. 12: 29). Неужели Всесильный Бог не мог просто-напросто внушить фараону, чтобы тот позволил израильтянам покинуть пределы его государства? Или же найти какой-нибудь другой аргумент, который был бы достаточно веским, но обошелся бы без жертв?

Но еще большую, трудно укладывающуюся в человеческое сознание, кровожадность и жестокосердие проявляет избранный Богом народ в последующих книгах Ветхого Завета. И, опять же, по прямому указанию или благословению Бога.

«Итак, убейте всех детей мужеского пола, и всех женщин, познавших мужа на мужеском ложе, убейте; а всех детей женского пола, которые не познали мужеского ложа, оставьте в живых для себя» (Числ. 31: 17–18).

Вот так распорядился Моисей поступить с пленными мадианитянами. И сделал он это, чтобы угодить Богу.

«…Порази жителей того города остриём меча, предай заклятию его и всё, что в нём, и скот его порази остриём меча. Всю же добычу его собери на средину площади его и сожги огнём город и всю добычу его во всесожжение Господу, Богу твоему; и да будет он вечно в развалинах, никогда вновь не должно созидать его» (Втор. 13: 12–16).

Что же могло вызвать такой беспощадный гнев Господа в отношении населения города? Оказывается, появление в нем нескольких человек, которые будут исповедовать другую религию, поклоняться иным богам.