Пистоль и шпага

– Прощай, государыня! – полетело ей вслед. – Спаси тебя бог!

По широкой лестнице с дубовыми перилами герцогиня поднялась на второй этаж.

– Здесь у нас офицеры, – сообщил начальник лазарета, на чью руку она опиралась. – Прошу!

Он распахнул дверь в комнату. Герцогиня переступила порог и замерла удивленно. В этой комнате было не так, как внизу. Из распахнутых форточек внутрь вливался свежий воздух, потому тяжелых запахов почти не ощущалось. У стен стояли кровати с матрасами, застеленными простынями. Подушки имели наволочки, а вместо шинелей раненых укрывали одеяла. Но не это удивило герцогиню. У дальней кровати стояла женщина в богатом шелковом платье и капоре, и, наклонившись к раненому, бинтовала ему лодыжку. Причем делала это довольно ловко. К гостям она стояла спиной, и их появления не заметила.

– Это кто? – спросила герцогиня спутника, перейдя на шепот. Ей не хотелось отвлекать незнакомку от необычного занятия.

– Наш ангел, – таким же шепотом ответил начальник лазарета.

Герцогиня недоуменно глянула на него.

– Графиня Аграфена Юрьевна Хренина, – пояснил лекарь. – Как только привезли раненых, каждый день в лазарете. За свой кошт привезла им белья, провизии, лекарств. Затем выразила желание ходить за ними, менять повязки. Я, признаться, сомневался, но разрешил. И, знаете, на удивление ловко у нее выходит. Я спрашивал, откуда умение, – ответила, что научилась у одного лекаря.

– Женщина-медик, – покачала головой герцогиня. – Никогда о таком не слыхала. А как отнеслись к этому раненые?

– Они ее обожают, – улыбнулся начальник лазарета. – Ангелом зовут. Сами посудите: куда приятней, когда тебя касаются нежные женские пальчики, а не грубые лапы фельдшера. Здесь, – он кивнул на раненых, – все поголовно в нее влюблены. Аграфена Юрьевна не только бинтует, но и кормит тяжелых с ложечки, поправляет им постели, пишет за них письма родным, если раненый сам не может. Разве что белье не меняет, но это – сами понимаете, – улыбнулся лекарь. – Не дамское дело-с.

– Она замужем?

– Девица. Девятнадцать лет.

– Вот и найдет себе мужа, – улыбнулась герцогиня.

– У нее, вроде, есть жених, – пожал плечами Фридрих Карлович. – Во второй армии воюет под началом князя Багратиона. Аграфена Юрьевна о нем всех раненых расспрашивает: не видал ли кто?

– Хренина… – произнесла герцогиня задумчиво. – Случайно не генерал-лейтенанта от артиллерии, графа Хренина дочка?

– Она, – кивнул спутник. – Приехала сюда с матерью из-под Смоленска. У мужа ее старшей сестры имение неподалеку от Твери, там и остановились. Старая графиня, вдова генерала, тоже приезжала. Пожертвовала на лазарет пятьсот рублей и разрешила дочке ходить за ранеными. Правда, только за офицерами, к нижним чинам запретила. Но тех и так есть кому доглядеть, – спешно добавил начальник лазарета.

– Хочу с ней поговорить, – сказала герцогиня.

– Как скажете, – поклонился лекарь.

Тем временем графиня закончила бинтовать ногу офицера, укрыла его одеялом и обернулась. Увидав гостей, присела в книксене.

– Здравствуйте, ваше императорское высочество.

– Здравствуй, милая! – улыбнулась герцогиня. – Подойди.

Хренина подчинилась. Встав перед герцогиней, смело посмотрела ей в глаза.

– Хороша! – оценила сестра императора. – И сердце доброе. Так, господа? – спросила у наблюдавших за этой сценой офицеров.

– Так, ваше императорское высочество! – вразнобой загомонили раненые. – Истинный ангел.

– Погоди здесь! – велела герцогиня девушке, а сама двинулась вдоль коек. Останавливаясь у каждой, спрашивала имя офицера, где ранен и куда, интересовалась самочувствием. Идущие следом слуги клали на кровати бутылки с вином и кульки с пирожными. – Побалуйте себя, господа! – говорила герцогиня.

Раненые благодарили, восторженно глядя на благодетельницу. Большинство впервые видели воочию представителя императорской фамилии. Да еще такого красивого! Екатерина Павловна и в девичестве покоряла всех своей красотой, а, выйдя замуж и родив детей, вовсе расцвела.

– Будет в чем нужда – обращайтесь без стеснения! – объявила герцогиня по завершении обхода. – Защитник Отечества, проливший за него кровь, не останется без участия. Обещаю это!

Попрощавшись, она вышла из комнаты, перед этим по-дружески взяв Хренину под руку.

– Где мы можем побеседовать? – спросила начальника лазарета.

– Пожалуйте в мой кабинет! – предложил тот.

В кабинете герцогиня села на диван, показав девушке место рядом. Та подчинилась. Герцогиня сделала знак, и свита оставила их наедине.

– Как тебя зовут, знаю, – сказала герцогиня. – Ко мне обращайся накоротке, по имени-отчеству.

– Как скажете, Екатерина Павловна! – кивнула Аграфена.

– Как это ты, барышня, крови не боишься?

– Отец приучил – я с ним на охоте бывала. Сыновей батюшке бог не дал.

– А за ранеными ходить кто надоумил?

– Сама решила.

– Кто учил?

– Один человек, лекарь. Правду сказать, не учил, – засмущалась графиня. – Он перевязывал раненых, а я смотрела. Спрашивала его, он отвечал. Еще говорил: женщины могут быть лекарями не хуже мужчин.

– Даже так? – удивилась герцогиня. – Где такого набрался?

– За границей. Он там вырос и учился, став лекарем. Силой был взят в армию Бонапарта. Там проявил себя в лекарском деле и занял место при маршале Викторе. Однако служить узурпатору не схотел и сбежал в Россию. Жил в Могилеве. С приходом французов ушел из города. По пути был ранен и ограблен до нитки неприятельскими гусарами. Его подобрали наши егеря. Он их лечил и воевал с ними.

– Уж не тот ли лекарь, что бился под Смоленском? – спросила герцогиня. – Мне о нем рассказали. Новую методу лечения раненых предложил. Вроде, Руцкий зовут.

– Это он, – подтвердила Аграфена. – Платон Сергеевич. Ученый человек!

– Понятно, – кивнула герцогиня. – Добрый лекарь – это похвально, а вот то, что набрался у французов революционных идей… Женщина-лекарь! – она фыркнула. – А кто будет рожать детей, растить их, заботиться о муже и семье? Удивительно, что этот революционер встал под русские знамена.

– Вы несправедливы к нему, Екатерина Павловна! – горячо возразила девушка. – Платон Сергеевич хоть и вырос за границей, но всем сердцем любит Отчизну, а французов ненавидит.

«Хм! – подумала герцогиня. – Да тут, кажется, чувства».

– Расскажи мне о нем, – попросила, улыбнувшись. – Как вы познакомились, где? Что он говорил о России, ее властях? Не стесняйся, дитя, мне любопытно.

Следующие полчаса она внимательно слушала.

– Значит, государь возвел его в дворянское достоинство и пожаловал подпоручиком? – спросила, когда девушка смолкла. Та в ответ кивнула. – Небывалый случай: произвести в офицеры человека, не служившего в армии. Чем же заслужил?

– Я спрашивала раненых офицеров. Они тут все воевали под Смоленском или бились в самом городе. О Платоне Сергеевиче слышали. Сначала он с егерями захватил батарею неприятеля и привел ту в Смоленск. Затем храбро сражался на улицах города. Его рота последней вышла из Смоленска и сожгла за собой мост.