Пять лепестков. Стихи и эмоции

трутся и трутся о стену спиной
туча для них как молочница

выйдет задумчивый ветер-косарь
сена накосит им тучного

солнце-маляр свой повесит фонарь
белым покрасит всё луч его

белыми станут коровы тогда
пляшут и пляшут весь день они

туча-стена в стороне станет ждать
серых коров с нетерпением

«В прошедшей жизни стержнем…»

В прошедшей жизни стержнем
Ведро любви застряло.
У времени надежды
Совсем осталось мало.
И как не влезть травинкой
В игольное ушко —
Из двух из половинок
Секунду сшить легко.
Когда у козодоя
Напьешься молока,
И станет тебя двое —
И станет жизнь легка.
Из липовой черешни
Пьёшь липовый кисель,
А ночью вместе с лешим..
Прядёшь себе кудель.
И с паучонком мудрым
Натягиваешь сеть
И ловишь снова утро
Чтоб в лето улететь.

Ловушка снов

Кошмары умирают в нитях
от солнечного света утром.
Снов мудрых мало. Как ловить их?
Ловушку сделай. Соберутся
они в кольце из тонкой ивы —
пером совы мы их там ловим.
Ты волосом из конской гривы
круг привяжи над изголовьем.
Но главное, ни в том, а в этом:
Шаману племени Лакота
«учитель мудрости» советы
во сне давал начать охоту
на сны. Тот выполнил и, всё же,
они не шли. Учитель больше
не появлялся, он, похоже
забыл. В вигваме год пошёл
второй, как амулет повесил
шаман. Висел бы он поныне.

Но вдруг, всё получилось – есть он,
тот сон! Кошмары в паутине
застряли. Пауки те нити
сплели вокруг кольца и дело
пошло. С тех пор всегда наитье
из снов приходит всем, кто сделал
ловушку снов.
Попробуй сам.
Индейцы знали цену снам.

«Случилось так у этой наготы…»

Случилось так у этой наготы
безлесья я попал в твоё безлетье:
колючка солнца тускло где-то светит,
кругом всё белое и белая вся ты.
И тишина блистательно поёт
из неба перламутровой ракушки,
а мы с тобой две белые кукушки,
а мы с тобой жемчужины две… вот!

Бегство без правил

С бумажною душой не устоишь —
она легка, но клинит поясница.
Не дай же бог такому мне присниться,
чтоб был карман пустой и… скука лишь.
Сошёл с ума, с подножки соскочив,
трамвайной ли, автобусной – неважно.
Всего-то дел – я жил и буду жив,
изложенным и на листе бумажном!
Я жизни этой длинный лабиринт
прошёл легко и даже где-то, верил
в какой-то смысл. Не умер, не убит,
но нет дороги – нет. И это скверно.
И будто бы сбежав из ниоткуда,
бегу я в глушь, в деревню, в вечность. Пусть!
Пока второе не успели блюдо
подать… В меню опять на ужин грусть.