По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Серебряный век. Лирика
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
В беспорядке диком теней,
Где, как морок старых дней,
Закружились, зазвенели
Стая легких времирей.
Стая легких времирей!
Ты поюнна и вабна,
Душу ты пьянишь, как струны,
В сердце входишь, как волна!
Ну же, звонкие поюны,
Славу легких времирей!
Начало 1908
Владислав Ходасевич
Вечером синим
Вечерних окон свет жемчужный
Застыл, недвижный, на полу,
Отбросил к лицам блеск ненужный
И в сердце заострил иглу.
Мы ограждались тяжким рядом
Людей и стен – и вновь, и вновь
Каким неотвратимым взглядом,
Язвящим жалом, тонким ядом
Впилась усталая любовь!
Слова, и клятвы, и объятья
Какой замкнули тесный круг,
И в ненавидящем пожатье
Как больно, больно – пальцам рук!
Но нет, молчанья не нарушим,
Чтоб клясть судьбу твою, мою,
Лишь молча, зубы стиснув, душим
Опять подкравшуюся к душам
Любовь – вечернюю змею.
Начало 1907
«Зазвени, затруби, карусель…»
Зазвени, затруби, карусель,
Закружись по широкому кругу.
Хорошо в колеснице вдвоем
Пролетать, улыбаясь друг другу.
Обвевает сквозным холодком
Полосатая ткань балдахина.
Барабанная слышится трель,
Всё быстрее бежит карусель.
«Поцелуйте меня, синьорина».
И с улыбкой царевна в ответ:
«Не хочу, не люблю, не надейся…»
– «Не полюбишь меня?» – «Никогда».
Ну – кружись в карусели и смейся.
В колеснице на спинке звезда
Намалевана красным и синим.
Мне не страшен, царевна, о нет,
Твой жестокий, веселый ответ:
Всё равно мы друг друга не минем.
И звенит, и трубит карусель,
Закрутясь по заветному кругу.
Ну, не надо об этом. Забудь —
И опять улыбнемся друг другу.
Неизменен вертящийся путь,
Колыхается ткань балдахина.
<1911>
«В беседе хладной, повседневной…»
В беседе хладной, повседневной
Сойтись нам нынче суждено.
Как было б горько и смешно
Теперь назвать тебя царевной!
Увы! Стареем, добрый друг,
И мир не тот, и мы другие,
И невозможно вспомнить вслух
Про ночи звездной Лигурии…
А между тем в каморке тесной,
Быть может, в этот час ночной
Читает юноша безвестный
Стихи, внушенные тобой.
13 июня 1920
«Вот в этом палаццо жила Дездемона…»
«Вот в этом палаццо жила Дездемона…»
Все это неправда, но стыдно смеяться.
Смотри, как стоят за колонной колонна
Вот в этом палаццо.
Вдали затихает вечерняя Пьяцца,
Беззвучно вращается свод небосклона,
Где, как морок старых дней,
Закружились, зазвенели
Стая легких времирей.
Стая легких времирей!
Ты поюнна и вабна,
Душу ты пьянишь, как струны,
В сердце входишь, как волна!
Ну же, звонкие поюны,
Славу легких времирей!
Начало 1908
Владислав Ходасевич
Вечером синим
Вечерних окон свет жемчужный
Застыл, недвижный, на полу,
Отбросил к лицам блеск ненужный
И в сердце заострил иглу.
Мы ограждались тяжким рядом
Людей и стен – и вновь, и вновь
Каким неотвратимым взглядом,
Язвящим жалом, тонким ядом
Впилась усталая любовь!
Слова, и клятвы, и объятья
Какой замкнули тесный круг,
И в ненавидящем пожатье
Как больно, больно – пальцам рук!
Но нет, молчанья не нарушим,
Чтоб клясть судьбу твою, мою,
Лишь молча, зубы стиснув, душим
Опять подкравшуюся к душам
Любовь – вечернюю змею.
Начало 1907
«Зазвени, затруби, карусель…»
Зазвени, затруби, карусель,
Закружись по широкому кругу.
Хорошо в колеснице вдвоем
Пролетать, улыбаясь друг другу.
Обвевает сквозным холодком
Полосатая ткань балдахина.
Барабанная слышится трель,
Всё быстрее бежит карусель.
«Поцелуйте меня, синьорина».
И с улыбкой царевна в ответ:
«Не хочу, не люблю, не надейся…»
– «Не полюбишь меня?» – «Никогда».
Ну – кружись в карусели и смейся.
В колеснице на спинке звезда
Намалевана красным и синим.
Мне не страшен, царевна, о нет,
Твой жестокий, веселый ответ:
Всё равно мы друг друга не минем.
И звенит, и трубит карусель,
Закрутясь по заветному кругу.
Ну, не надо об этом. Забудь —
И опять улыбнемся друг другу.
Неизменен вертящийся путь,
Колыхается ткань балдахина.
<1911>
«В беседе хладной, повседневной…»
В беседе хладной, повседневной
Сойтись нам нынче суждено.
Как было б горько и смешно
Теперь назвать тебя царевной!
Увы! Стареем, добрый друг,
И мир не тот, и мы другие,
И невозможно вспомнить вслух
Про ночи звездной Лигурии…
А между тем в каморке тесной,
Быть может, в этот час ночной
Читает юноша безвестный
Стихи, внушенные тобой.
13 июня 1920
«Вот в этом палаццо жила Дездемона…»
«Вот в этом палаццо жила Дездемона…»
Все это неправда, но стыдно смеяться.
Смотри, как стоят за колонной колонна
Вот в этом палаццо.
Вдали затихает вечерняя Пьяцца,
Беззвучно вращается свод небосклона,
Другие электронные книги автора Анатолий Борисович Мариенгоф
Последний отзыв
Интересная книга