Кавказушка

– Воистину, память у тебя девичья. Я много раз бывал в Джангре. Всё пасся у вашего дома. Глаза у тебя так играли, что и через горы тянули к тебе… И только один раз я увидал тебя. Я спросил через плетень, как твои дела. Ты прыснула в кулак и пошла по двору дальше внаклонк. Несла поить корову. Ты даже, гордючка, не взглянула!

– Из этого ты сделал вывод, что я тебя видела? Ты что, в самом деле приезжал в Джангру только за тем, чтоб справиться у меня о моих делах?

– Конечно.

– И тебя отпускали одного из дому в такую даль?

– Боже! Да у тебя мешок вопросов! Ясно, отпускали. Я не девушка… Я говорил, что иду навестить Нестора… – Дато повёл головой назад, давая понять, что речь идёт о том Несторе, который едет сзади с Кондратэ. Слышен лишь торопливый, захлебывающийся цокот копыт. – Нестор нам родня. Живёт рядом. Но тогда он с месяц толокся у своей сладкой жёнушки Русико, помогал её старикам перекладывать дом. В Джангре.

От этой вести Жения немного подсмелела. Русико – это уже кое-что!

Русико года на три старше. Из одного села. Даже соседкой была в Джангре. Всего через двор. И в Лали соседка. Теперь дома стена в стену. Хорошо, что хоть общие знакомые начинают отыскиваться!

– Послушай, абраги, на что я тебе? Я ж глупая-глупая!

– Ну-ну! Чем прикидываться дурочкой, лучше прикидывайся умной.

– Умностей ты от меня не дождёшься. Ну зачем ты меня украл?

– Я женюсь на тебе.

– Разве это обязательно?

– Обязательно. Уже при жёнах Нестор, Кондратэ – мои дружки. А мы одногодки. Нам по двадцать.

– Боже мой! У какой ты, абраги, старючий! И хочешь таким стариком жениться?!

– Не хочу – обязан! На улице проходу не дают. Когда да когда женишься? Когда приведёшь в дом работницу?

– Так ты, абраги, ошибся. Какая я работница?! Господь меня ростом обидел. Курице до хвоста, козе до лодыжки…

Дато рассудительно ответил:

– Малый рост не порок: работать на земле, а не на дереве.

– И всё равно я меленькая! – капризно выкрикнула Жения.

– И всё равно я повторяю. Не беда, что маленькая. Положенное самой достанешь, а положенное другими доставать незачем.

– Так вот что я тебе положу, – пыхнула Жения. – Абраги! – выкрикнула она жёстко и осеклась. – Дато… Датико… Миленький… Я не посмотрю, что ты такой старенький… Я и за такого старенького пойду, только не сейчас. Я буду любить тебя, как ты хочешь… Только не сейчас… Дай год… На новую осень… Придёт новая осень, богатая, как груженый корабль… Я… Я сама сбегу к тебе хоть босиком, какая хочешь… Только не сейчас… А сейчас давай повернём назад. Давай вернёмся к братикам. Если б ты знал, как они там убиваются! Они взялись охранять меня от таких вот, как ты… Они с ума там сходят! Узна?ют в Джангре…

– Да-а… Стакан не разобьётся без звона.

– Покуда никакого звона. Мы вернёмся и скажем, что ты украл меня внарошку. Разыграл. Чтоб крепче меня стерегли… Не бойся, ругать больно не станут. Не воткнут заместушко кола в каменную землю… И ты будешь нам как братик родной! Повникни… Послушайся только один раз в жизни. И потом делай со мной, что захочешь!

В горячке Жения выдернулась из бурки, поймала болтавшиеся на холке поводья. Повернула лошадь назад.

Дато молчал, будто во рту вода у него замерзла.

Ком подкатило к горлу.

– Хо! Да что я вижу! – медведем взревел повстречавшийся вскоре Нестор. – Дато!.. Вай! Вай!! Вай!!! Да ты мужчина или?!.. Поехал воровать невесту, украл и – везёт назад! Что, внимательней рассмотрел и уже разонравилась?! Возвращаешь?

– Вот ещё сморозил, – буркнул Дато.

– Голорукая невеста правит конём из бурки! Ещё не взял девчонку в жёны, а она уже помыкает им как хочет! Вбыструю же она выхватила у тебя власть!

Нестор вкопанно стал поперёк дороги, остановил Датова коня, развернул, выхватил из рук Жении поводья.

– Да ведаешь ли ты, Дато, пустая голова!?.. Мох у тебя в башке курчавится! Возвращаться нам без невесты – преступление!

И комком швырнул поводья Дато в лицо:

– Бери поводья в свои руки! В свои! Мужчина!

Наутро к Жении подослали Русико.

Подослали на правах парламентёрши.

Ради приличия Жения едва выдавила из себя безучастную улыбку.

Русико начала с ласковых укоров:

–У-у! Какие мы гордые! Шестом до нашей гордости не достать… У-у! Какие мы неподступные… А я так, голубка, скажу: каждая собака у своих ворот храбра. А твои, сизая, ворота далеко-о… Ох и далеко-о-о… За далёкими-далёкими горами. Так что ты храбрости поубавь, поубавь… Смирись… Ты не первая… Снег на что бел, а весь мир его топчет… Смирись… И улыбнись мне сердцем. Добрую соседку прежде солнца следует замечать!

Со слабым любопытством Жения всматривалась в Русико.

– Нас с тобой, – вольней, охотней, разгонистей сыпала слова Русико, – как чёртушка повязал… И в Джангре, и в Лали мы в соседях. Твоего орёлика я знаю как свою ладошку. И потому, что я ни скажи, будет голая правда… Конечно, на своей родине каждая веточка улыбается. А тут село чужое. Люди всё чужие. Кто не затоскует на первой поре? Но ты особо не горюй. Я слыхала, монахов и монахинь полон ад… Тебе не знай как повезло. Вон… И никудышник муж, а всё ж изгородь! А Дато… Такой один на сто вёрст вокруг! Лицом видный, статью взял. Генерал! В работе первей его некого поставить. Чего тебе ещё?

– Мне никто не нужен.

Русико осудительно раскинула руки:

– Охохошеньки… Мышь на перину укладывали, а её в нору тянуло! Да если во все колодцы плевать, откуда тогда воду черпать, сизая?.. Иль будешь выискивать корабль с алыми парусами? Куда нам… А обхождение какое? Не всякая царица такое видала обхождение!

Жения молча согласилась.

Да, сажает за стол, пыль сперва со стула сдует. Не знает, как и угодить. Только что на божницу не посадит. Так на пальчиках и вьётся, так и вьётся… Нежными словами мозг в костях перемешивает… Ни одному слову не даст упасть до земли, любое желание предупредит… Ой Дато!.. Ой Датико!.. Что только и будет? Зачем ты мне к сердцу лёг?..

Бедолага Русико не знает, чем и вырвать у Жении согласие на брак с Дато. Русико приходит на ум история с греками, и она бегом докладывает:

– А тебе наши места должны понравиться! Места наши хорошие, громкие. Дорогая цена нашим местам сложена ещё когда… Рассказывали… В старую пору жили здесь какие-то не наши… Греки какие-то… Понимаешь, греки! Сами греки!

Жения холодно, зло ломает до хруста пальцы.

– Греки… Уреки… Да что мне твои древние греки! Древние греки без нас своё изжили. Древние греки не сушат головы, что мне отвечать Трифонэ, Мамуке… Трифонэ, Мамука не древние. С часу на час наявятся и спросят, по согласию ли тут всё у нас…

– А ты что? Не знаешь, как сказать? Так и ломи: всё по согласию! Простые слова.